Катерина Калюжная - Призраки Белой крепости

Удар, еще удар. Она успела уклониться от страшного прыжка, проскользнув у чудовища под брюхом и, ловко развернувшись, вонзила клинок в незащищенную грудь. Меч вошел по рукоять. Зверь захрипел и стал падать со страшной скоростью. Серебряная перекатилась на спину, прежде чем лев, обернувшийся коренастым мужчиной, упал туда, где она только что стояла, накрыв своим телом ее оружие. Не медля, девушка принялась переворачивать мертвеца – остаться без меча и патронов в самой гуще схватки было равносильно смерти, а умирать в ее планы не входило, по крайней мере, не сегодня. Ей почти удалось извлечь клинок из брюха оборотня, когда фиолетовую нить в знаке обожгло жгучей болью. И лишь на миг позже огнем взорвалась розовая.

Где бы сейчас ни были Влад и Хадижа, они получили очень серьезные раны.

На лице выступила испарина. Алина боролась с дурными предчувствиями и приступом внезапной слабости, боль в руке и виске, где пульсировал знак, причиняла больше мучений, чем все собственные раны вместе взятые.

– Влад, Хадижа, – повторяла девушка, глотая слезы, но прекрасно понимала, что ничем не может помочь друзьям.

Меч снова оказался в руке. Серебряная потянулась к автомату: надо было перезарядить оружие, прежде чем новый враг окажется слишком близко. Что-то толкнуло в бок, и, выронив коробку с патронами, Алина покатилась по земле, глотая смешанный с пеплом и пропитанный кровью песок. Когда ей удалось замедлить движение, она тут же вскочила, радуясь, что меч остался при ней. Ножи, кинжалы, дротики и духовые ружья, входившие в стандартное вооружение воителя, были смертоносны в опытных руках, но здесь и сейчас ничем не могли помочь.

Огромная женщина с перекошенным лицом надвигалась на нее, размахивая в воздухе какой-то железякой. Ничего подобного Алина раньше не видела. Воительница сделала несколько шагов назад в надежде найти что-то, способное прикрыть спину в случае нападения других монстров. Двух врагов за раз ей не одолеть, даже вложив всю силу потенциала в один-единственный рывок. Но ничего подходящего поблизости не было.

Женщина бросилась вперед, Алина увернулась. За спиной послышалось разъяренное сопение. Еще один зверь… Ловко маневрируя, воительница ринулась вправо, туда, где во тьме мерцало несколько огней явно магического происхождения. Они едва тлели, но от них исходило сияние светлой магии. «Если бы только добраться…» – мелькнуло в голове. Но расстояние было слишком велико для того, у кого на хвосте висело двое врагов. Одного надо убить любой ценой. Отступив еще на пару шагов, Алина сорвала с пояса первый попавшийся артефакт, надеясь, что это что-то огненное, и швырнула его в зверя. Волк подлетел метра на четыре и взвыл так, что душу обдало холодом, но огонь не вспыхнул. Артефакт боли – весьма действенная вещь, когда речь идет о живых существах, но что он мог против нечисти? Монстр уже вновь стоял на четырех лапах и готовился к броску. Тетка со странным мечом прибавила скорость. Алина пятилась назад, боясь оступиться. Падение решило бы ее участь в несколько недолгих, но наверняка мучительных секунд. Розовая нить в знаке запульсировала, готовая вот-вот порваться. Это отвлекло Серебряную. Секундная заминка и… гигантские челюсти сомкнулись на ее плече. Собрав в кулак последние силы, Алина дернулась, оставив кусок собственной кожи в пасти чудища. Оставалось благодарить судьбу, что зверь не успел запустить свои клыки глубже. От раны, не такой уж и большой, по телу прокатилась волна жара, которая тут же сменилась онемением.

– Они еще и ядовиты, – с отчаянием пробормотала Серебряная, чувствуя, как цепенеет тело, а мысли начинают путаться.

Фиолетовую нить пронзила новая вспышка боли. Розовая уже даже не пульсировала, она мелко дрожала, норовя выскользнуть из общего плетения и исчезнуть навсегда. Если так пойдет дальше, поняла Алина, то вскоре лишь трепыхание нитей раненых друзей будет напоминать о том, что ее собственное тело все еще живо.

Как ей удавалось отражать удар за ударом жуткой женщины и еще уворачиваться от клыков неугомонного зверя, Серебряная не знала. Тренированные мышцы реагировали на опасность сами, но каждое следующее движение давалось все с большим трудом. Мысли превратились в вязкую кашу, текущую по темным лабиринтам мозга. Алина не понимала, что делает и зачем. Иногда вместо женщины с железкой в руке перед ней возникала бесформенная груда тьмы. Приходилось встряхивать головой, чтобы не поддаться видению. Это отвлекало и ослабляло. С каждой секундой Алина становилась все более уязвимой.

Паника, какой она еще никогда не испытывала, накрыла девушку, словно цунами, приводя в чувства. Она метнулась навстречу волку, сочтя его противником менее опасным, и уже испытанным маневром бросилась на землю ровно в тот миг, когда зверь прыгнул. То, что получилось в первый раз, удалось и во второй. Меч пронзил брюхо животного, превратив его во вполне обычный труп молодой девчонки, внешне едва ли старше самой Алины. Женщина издала сдавленное шипение и с удвоенной энергией бросилась вперед. Измотанное усилием тело воительницы не желало подчиняться. Словно в полусне Алина поднялась с земли. Колени дрожали. Оружие казалось слишком тяжелым. Она знала, что должна поднять его, но не помнила зачем. Сознание выключилось, мир вокруг превратился в черный туман, сквозь который проскальзывая отдельные образы. Серебряная переступила с ноги на ногу и тут же упала, споткнувшись обо что-то твердое. Падение длилось очень долго, словно в замедленной съемке. Сгруппироваться сил не хватило, но боли от соприкосновения с утрамбованным песком не последовало. Тело онемело окончательно, даже знак уже не беспокоил. Коснувшись головой чего-то мягкого, девушка устало закатила глаза и лишь теперь заметила, что лежит на чьей-то груди. Она бросила взгляд на лицо павшего, которое показалось ей знакомым, но сосредоточиться, чтобы вспомнить имя этого человека, она не могла.

– Дочка, – прошептали бледные губы мужчины. Он хотел сказать что-то еще, но губы его не слушались. Алина издала странный, шипящий звук, который должен был означать слово «отец». И тут же зажмурилась: острый меч летел прямо на нее. Она не хотела видеть своей смерти, хоть и не испытывала больше страха…

Не последовало ни удара, ни боли.

«Как быстро, – промелькнуло в голове, – я думала, умирать больнее».

– Эрхоса касата! [1] Хватай девчонку! – проскрежетало над головой.

Следовало, наверное, открыть глаза, чтобы поприветствовать ангелов или, судя по рычащим неприятным звукам, которые издавали эти существа, скорее, бесов, встречающих ее за гранью, но совладать с отяжелевшими веками не получилось, и Алина оставила всякие попытки. Она уже умерла, так какая разница, отвечает ли ее поведение правилам вежливости? Мысли вяло стучались о черепную коробку, не вызывая даже отклика эмоций. «А какие, собственно, эмоции могут быть у трупа? – вопросила более здравая часть сознания и тут же ответила сама себе: – Правильно, никаких».