Кира Тигрис - Факультет Элиты

– Ауч! Больно, блин! – взвыл Тед. Он, наконец, сдался и отступил в конец очереди, решив, что лучше остаться с уязвленной гордостью, чем со сломанными пальцами.

– Покорнейше благодарю! – салютовала я Леону со своей самой милой улыбкой. Затем поставила на свой поднос огромную тарелку любимого мной греческого салата. Его стоимость в разы превышала все мои допустимые лимиты на расходы. Однако в моем кармане сейчас лежала хоть и похудевшая, но приличная пачка крупных купюр, которые вполне могли быть разменяны.

– Я хотел с тобой поговорить, – негромко сказал Леон, он быстро взял поднос и поставил его на витрину следом за моим. Кажется, что просто так мне не отделаться от этого парня.

– Если хочешь курсовую, напиши мне в Телеграмме. Договоримся. – Коротко ответила я, и в подтверждение серьезности моего намерения поскорее скрыться, я переставила на его поднос тирамису, которое Тедди раздавил своим кулаком. – Сделаю качественно, но не быстро. Могу дать небольшую скидку за Тедди.

– Меня не интересуют курсовые, – ответил Леон, забирая себе на поднос сразу пару суперполезных молочных коктейлей и какой-то пафосный салат из экзотических фруктов. Он брезгливо посмотрел на раздавленное всмятку тирамису, но решил не возмущаться моим хамским поведением. Кажется, ему и вправду было что-то очень нужно от меня. – Сегодня вечером в первом корпусе, том самом, где живут «кристаллы»-студенты, будет вечеринка. Ее организует Коста для своих корешей. Мы имеем право приглашать на них всех, кого хотим. В общем, ты пойдешь со мной?

– Конечно, я буду, красавчик! – раздался воодушевленный визг над его ухом, и пара тонких девичьих рук обвила его шею.

Только вот это была не я! Леон оторопел и быстро снял с себя… ту самую «кофейную» блондинку, которая, видимо, распродала арсенал косметики в туалете и теперь пришла подкрепиться на вырученные средства.

Когда Леон отвлекся, заказывая первое, я успела быстренько продвинуться вперёд к кассе, попутно ставя на свой поднос все, что попадалось на глаза – жульен, бифштекс, креветки в кляре. В этот самый момент между нами и вклинилась блондинка – она была нацелена на фруктовый салат и, естественно, на Леона.

– Уф, Стейси, – пробормотал Леон, с разочарованием глядя на девушку, которая, надо заметить, была недурна собой, просто как-то уж слишком интенсивно красилась: слишком много туши и блестящих синих теней, чересчур толстый слой ярко-розовой помады. Наверное, потому, что она получала кучу косметики на халяву, как распространитель. – Ты же и так идёшь на вечеринку с девчонками Фараона. Только совет: накрасься полегче и не всем сразу.

С этими словами он резко подвинул свой поднос к кассе, чтобы встать вплотную за мной.

Стейси обиженно надула ярко-розовые губки и церемонно, громко стуча высокими каблуками по кафельному полу, демонстративно зашагала в конец очереди. Впрочем, там ей и место. Именно из-за нее я тут и оказалась в такой нелепой ситуации.

– Я не пойду! – четко объявила я Леону. – Потому что у меня есть планы на сегодняшний вечер поважнее!

– Например, сидеть дома и делать вид, что не одиноко? И что вечеринки для слабаков?

– Сидеть дома и писать эссе по литературе! – передразнила я, накладывая себе самый большой кусок клубничного чизкейка. – Потому что кто-то испортил мое единственное!

– Это самая завуалированная просьба о помощи, какую я когда-либо слышал, – вскинул брови Леон, криво улыбаясь.

– Это просьба оставить меня в покое! – вздохнула я, с ужасом думая о той сумме, на которую я набрала себе еды.

– Так всё-таки просьба?!

– Даже не надейся! Я не дам тебе испортить мое второе эссе!

«Блин, что же мне теперь делать? – в панике я добавила к своему супердорогому ланчу ещё и аппетитный пончик в разноцветной глазури. Сто лет такие не ела! Но как же мне все это оплатить? Ведь в моем кармане лежали лишь крупные купюры.

– Карточка или наличные? – спрашивала меня в третий раз кассирша, приятная женщина средних лет.

Если я сейчас вытащу купюры Константина, то она вряд ли их разменяет. Поднимется переполох, и Леон, наверняка, догадается, кто обчистил его Фараончика.

У меня был отличный план – разменять купюры в банке, частично оплатить ими свои курсы, остальное инвестировать с собственный гардероб и питание. Но эта блондиночка Стейси все испортила тем, что сначала села передо мной на лекции, а затем устроила распродажу в женском туалете.

Я достала свёрнутую пачку купюр и уже почти протянула верхнюю из них кассирше, как вдруг изумлённый тон Леона меня остановил, как столб велосипедиста.

– И откуда у тебя столько валюты?

Я взглянула на пачку денег и ахнула. Действительно, такую сумму я еще никогда не держала в руках в своей короткой жизни.

– Хм… где-то я уже видел похожие купюры, – сощурил свои янтарно-карие глаза Леон, его ресницы были гораздо длиннее и гуще, чем мои. Интересно, а это законно – иметь парням такие ресницы? Края его пухлых губ слегка приподнялись в лёгкой усмешке. На загорелых щеках заиграли ямочки. – Где же ты их взяла?

– Где взяла, там больше нет, – вздохнула я, ругая себя за свою неосторожность. Леон же лучший друг Косты, и, если ему сейчас что-нибудь не соврать, он заложит меня с потрохами этому Фараону.

– Да что ты знаешь о жизни, богатый избалованный мальчик, которому родители проплатили всю учебу! – попыталась я перевести тему и даже выйти на личный конфликт. – Ты – типичный «кристальнопопый» студент, эгоцентричный и все покупающий!

– Но-но! Я не скупердяй! – возмутился он, – я, например, ценю доброту и щедрость выше всякой валюты!

– Проверим? – ухмыльнулась я от внезапно возникшей в моей голове дерзкой идеи.

Леон лишь пожал своими огромными широкими плечами.

– Не задерживайте очередь! Вы будете платить? – в сотый раз спросила меня возмущенная кассирша. – Наличные или карта?

– Кошелек друга, – невинно улыбнулась я, кивая в сторону ошарашенного Леона. – Сейчас он за все платит!

С этими словами я подняла свой тяжелый от всякой всячины поднос и пошла в зал искать свободный столик.

План был таков: оставить где-нибудь свой поднос и сбежать под поднявшийся шум от возмущений Леона. При хорошем раскладе я не только унесу ноги с этой пафосной территории «кристаллов», но и смогу стянуть с подноса разноцветный пончик.

Он сейчас очень бы пригодился моему урчащему животу.

Но переполоха не произошло, потому что этот накачанный красавчик взял и молча оплатил мой обед. Я слегка задержалась возле кассы, ровно настолько, чтобы расслышать и запомнить трехзначное число, которое ему назвала кассирша.

Затем я быстро стряхнула на лицо длинную челку, так, чтобы она максимально его закрывала, особенно – глаза. Мне сейчас было важно оставаться анонимной и незамеченной. Чем меньше народа меня узнает и запомнит, тем лучше. Ища абсолютно свободный столик, я все дальше углублялась в зал, пока, наконец, не нашла возле стены один, никем не занятый.