Ольга Ефимова-Соколова - Болотные люди. Противоядие

– Федот-налей-воды-мне-в-рот, не пугай мальчишку, а то и он рядом с тобой окажется, – прикрикнула на подводного Мария, а потом пояснила:

•

– Покойнички дурачатся, никак не затонут. Вот мы по ним и ходим. А как ещё? В обход по тропинке дольше. Только ты не задерживайся, а то они баловáть будут. Иди за мной да запоминай.

И добавила каким-то тихим голосом:

– Пригодится.

Прошагав по качающимся в воде Федотам, Ваня вышел на другую сторону топи и почувствовал себя матросом, вернувшимся с корабля на твердую землю – ноги сами собой пружинили и раскачивали. Вонь усилилась, тишину наполнили новые звуки.

– Вот они, наши козлики, – с нежностью в голосе пробасила Мария, указывая на плетень из прутьев. Ваня приблизился и, опершись об изгородь, стал всматриваться в туманный сумрак. Черная тень метнулась с той стороны изгороди. Мария быстро стукнула кого-то низкого палкой, а потом щелкнула ею же по Ваниным рукам.

– Не зевай, парнишка, а то пальцев лишишься. Козлики новенького всегда готовы приласкать. Вот в дыру посмотри!

Ваня пригнулся и увидел темные силуэты не то козлов, не то людей. Неожиданно на него уставился желтоглазый бородатый чёрт. Ваня отшатнулся и как-то автоматически, как учили его мама и бабушка, перекрестился.

– Нечисть у нас здесь пасётся. Но они смирные. Только корма им вовремя давай, да вывози за ними. Гадят много, хуже коров. Раньше я-то дояркой работала. Ко всяким запахам привычная, но эти такие противные. Но царь наш да все болотные молочко их попивать любят. А ты не пей! – как-то горячо заговорила Мария. – Меня поначалу тоже пить заставляли. Мол, оно жизнь продлевает, да и питательное. На болотах-то другого нет. Лосей не подоишь. Да я покрываться шерстью начала, в козла превращаться. Мужикам-то ничего, а я всё-таки женщина – некрасиво с усами ходить.

– Хорошо еще рога не выросли, – философски заключил Ваня.

– А ты смышленый, понял меня.

До обеда Ваня да еще один бледный и какой-то полупрозрачный тип выгребали из «козлятника» навоз.

– Помощничек мой, – сказала про бледного Мария.

Несмотря на свою худобу и доходяжность, работал помощник старательно и аккуратно. У Вани так не получалось: то куча с лопаты упадёт, то голова от «ароматов» так закружится, что сам в кучу наступит. А потом, когда в озеро это всё скидывали, Ваня споткнулся и в самую жижу свалился. Холодная вонючая вода попала в глаза и в нос. Пока Ваня барахтался, подлетела Мария и, стукнув палкой всплывшего рядом с ним Федота, выдернула его на сушу.

Ваня с трудом помнил, как оказался в теплой избушке, как обрадовался горячей воде в тазу и чистой одежде, а потом уминал за троих настоящий хлеб с вареньем. А Мария улыбалась в усы и подливала ему воды в стакан. Давно и у неё был когда-то такой Ванюшка-сынок, да сгинул в болоте. Пошла искать его Мария – так к болотным людям и попала. Царь обрадовался, жениться на ней хотел. Да Марии ни до него было – сынок-то её так и не нашелся. Разозлился тогда царь и отправил ее «козлятником» заведовать да ослушавшихся учить. Зла была на весь свет Мария, многим от неё доставалось, а потом попривыкла. Жизнерадостный характер и в болоте не тонет!

И Ваня в тряснице на удивление чувствовал себя нормально: кормят-поят человеческой едой, а не мхом да поганками, спать не на землю, а на кровать укладывают, да и с женщиной всё же спокойнее. Учительницу она ему напоминала. Работать заставляла, но и остерегала, и заботилась по-своему. К концу третьего дня Иван уже так освоился, что сам дразнить Федотов начинал: делал вид, что падает, а потом смеялся над их ужимками. Однажды ускакал он от них в самый центр «озера» и увидел змею под ногами. От ужаса чуть в жижу не свалился. А змея тоже, видимо, испугалась, зашипела, на кочку заползла да и исчезла.

Вечером Иван рассказал об этом Марии.

– Никому не говори, что видел, Ванюшка, а кочку ту запомни. Потом расскажу. Кажись, идёт кто-то.

Действительно, дверь распахнулась, и на пороге возник Рыжий.

– Собирайся, пошли к царю! – не приветствуя никого, гаркнул он.

– Что ж на ночь глядя? – забеспокоилась Мария.

– А, привыкла уже к помощничку! – усмехнулся Рыжий и рявкнул Ване:

– На выход! Царь ждать не любит!

Ваня бросил грустный взгляд на избушку, ссутулившуюся фигуру Марии, к которой успел привязаться, но, получив тычок в спину, вылетел из избы наружу.

Телефон

– Паренёк молодой – это хорошо, но вот девка была бы лучше, – как бы про себя размышлял царь, теребя цепочку и не обращая внимания на стоявшего в «комнате» Ивана. – Мы из тебя такого болотного сделаем, всему научим. Будешь нам людей на болото заманивать. Скучать не придется. Это тебе не навоз в тряснице чистить.

Ваня слушал царя, а сам думал: «Почему это он молоко пьёт, а весь шерстью не покрылся?»

Неожиданно царь рассмеялся.

– Это тебе Мария про шерсть наплела? Врёт она, не знает. Усы у нее не от молока, а от старости выросли. Лучше молока на нашем болоте ничего не изобрели. Пей – не бойся! Шут, а ну принеси Ваньке кувшинчик!

Шут, зашивавший в углу царский халат, встрепенулся, выскочил из опочивальни и принес запотевший кувшин и стаканы. Бережно налил два стакана. Царь выпил и крякнул от удовольствия. Иван в сомнениях взял стакан и принюхался. «Вряд ли Мария врала, она ко мне по-доброму относилась. Наверное, неспроста не пить просила».

– Пей давай!

Иван дернулся, и покрывшийся испариной стакан выпал у него из руки. Царь Волс грозно посмотрел на мальчика.

– Шут, Рыжий, помогите мальчонке! – рявкнул владыка.

Выскочивший из темноты Рыжий сдавил Ване челюсти – рот приоткрылся, и Шут залил туда молоко. Ваня чуть не захлебнулся и проглотил горькую жидкость. За первым стаканом последовал второй. Ваня как мог выплевывал, но мерзко-полынное молоко всё равно заливалось в горло. После третьего стакана Ваня пошатнулся и упал. Как сквозь вату он услышал слова Царя:

– Молоко на пользу пошло. Как оклемается, продолжим.

Всё вокруг поплыло, и Ване показалось, что он качается в лодке, а с берега ему машет Мария.

– Ванечка, – еле разобрал он. – Ту кочку, что в центре трясницы была, утопили, через неё уже не выбраться. Остаётся костёр. Если бросить в него что-то из верхнего мира, а потом чуть потушить и прыгнуть, то окажешься в обычном лесу, что сверху.

– А не обожгусь?

– Нет, Ванечка, после козьего молока тебе костёр не страшен! Запомни мои слова. Беги через костёр!

– А почему вы не бежите?

– У меня спичек нет, да и поздно уже. Я привыкла. Плыви, пока нас не заметили.

Мария исчезла, а Ваня дернулся, лодка накренилась, и он упал лицом в воду.

– Очнулся, ваше высочество! – услышал Ваня знакомый противный голос Шута и почувствовал, что по лицу стекает холодная вода. Значит, Мария ему приснилась. На душе у Вани стало теплее – теперь он выберется!