Madei - Нимуэй

– Смешной ты, когда не двигаешься. Такой безобидный, – пошутила, неуверенно шагнув палату.

– Привет, Мэл, – невесело сказал он. Боги, пожалуйста, пусть он простит, пусть он поймёт меня, не дожидаясь пока он что-нибудь скажет, выпалила как на духу заготовленную речь, что не собиралась целовать бывшего, что распрощалась с ним, отрезала пути к возвращению чувств, что дорог не только он – Декс, и что вообще я не такая плохая, какой ему показалась.

– Мэлони, угомонись. Я не злюсь на тебя.

– Но ты…

– Я тебе верю , Мэлони, – настаивал он. Слегка улыбнулся, а у меня гора с плеч спала, когда он приподнял руки, предлагая обнять его.

– Как ты? Что произошло?

– Да неважно. Жив, здоров и ладно.

– Пожалуйста, Декс, я должна знать, – взглянула на него с такой заботой, с какой была способна, искренне, нежно. Надеясь передать этим взглядом то, что не могу пока выразить словами.

– Когда вы… Когда он поцеловал тебя, меня предала выдержка. Я понимал, куда иду и зачем, понимал, что придётся перетерпеть пока ты там с ним наговоришься, но… – он не стал заканчивать. Любопытство и страх съедали меня изнутри.

– Но что? – направила его.

– Я не смог совладать с эмоциями. Девушка, которая мне безумно нравится, которая знает, что я её жду и понимает, что я всё вижу – целуется в окне с другим парнем! – выпалил он, повысив голос. Я открыла рот, пытаясь возразить, но слов не нашлось. Я ведь только что ему всё объяснила, разложила по полочкам и извинилась! А он… он меня не простит. Не поверит. Хочет, но не сможет. – Я понимаю, милая Мэлони, что это было не так. Сейчас понимаю, но тогда ведь это было иначе. Ты не представляешь, что я успел надумать.

– Представляю, – опровергла я. Я ведь всё, то же самое о себе надумала.

– Я ушёл. Подумал, что лучше уйду сразу, чем дождусь тебя и наговорю грубостей, обижу.

– Ты удивительный, – вырвалось у меня ехидно. Он замер и посмотрел на меня внимательно. Я объяснила: – вместо того, чтобы забить, обидеться, разозлиться, ты переживал о моих чувствах, продолжая думать , что я намеренно сделала тебе больно. Ты с какой планеты, Эдкинс?

Я смотрела на него, как на пришельца. Нет больше в мире таких людей, нет в наше время таких рыцарских мужчин, это невозможно. Кто его родители? Я в ноги и поклонюсь за этого парня.

– Декс, мне сказали, ты уже очнулся, – зашла в палату светленькая девочка с милыми сиреневыми глазками. На ней были белые джинсы и короткий розовый топ с синей кофтой.

– Ребекка! – назвал её для меня. – Это Мэлони, моя девушка, – сказал он, а у меня глаза на лоб полезли. Какой шустрый. Я сама для себя ещё ничего не решила, а он уже направо-налево рассказывает о нас .

Блондиночка мне не понравилась, но именно она нашла Декса и вызвала скорую помощь. Лишь за это одно, она заслуживала моего снисхождения и расположения. Я попрощалась с парнем, пообещав прийти позже, чмокнула его в щеку. Задержалась носом возле его лица, так близко, что можно рассмотреть каждую прожилку в рисунке его карей радужки, он коснулся губами моих губ и отпустил.

Домой возвращалась в абсолютном раздрае. Целиком погрузившись в свои мысли. подошла к подъезду на обратив внимания на человека. стоящего на крыльце. Ник.

Чёрт бы его побрал!

ГЛАВА 5. ОСКОЛКИ РАНЕНОЙ ДУШИ

– Что ты здесь делаешь?! – спросила грубо, ясно давая понять – ему здесь не рады.

– Тебя жду.

– Мы с тобой вчера всё обсудили. Уходи.

Я пыталась пройти в подъезд, но он загородил собой дорогу. Хорошо вышел мой сосед, мужчина в возрасте, немного ворчливый и всегда недовольный, но одного взгляда ему хватило, что бы понять – барышню надо спасать. Он что-то рявкнул в сторону двухметрового Ника, тому хвала богам хватило мозгов не устраивать тут шоу и он ушёл. Но интуиция моя вопила: это ещё не конец!

С появлением Декса в моей жизни, чувства к Нику сразу встали на место, туда, где и должны быть – канули в прошлое, в забытьё, сменяясь раздражением, ненавистью и даже страхом.

Но главное – не обожанием!

Дабы помочь голове оставаться холодной, решила перечитать дневник. Заставить себя вспомнить все те ужасы, что творились в моей жизни с наличием в ней Николаса. Ведь только долгих несколько месяцев усердной работы с психологом, помогли мне правильно воспринимать произошедшее, помогли выпутаться из сложных, абьюзивных отношений.

Когда ты наивная, невинная, влюблённая девчушка, романтизирующая всех и вся, очень сложно прислушиваться ко мнению окружающих. Когда тебе твердят, что «плохой парень» не достоин тебя. Тебе кажется, что он крутой и самый-самый достойный, потому что позволяет себе игнорировать всяких надоедливых болтунов, не знающих о чём говорят.

Когда тебя носят на руках, дарят подарки, нахваливают, дарят крылья – ты паришь высоко-высоко, без оглядки на земное, без опасений, в мечтах. Ты живёшь, дышишь мечтами, забывая о простых, но таких обязательных вещах.

Ты веришь каждому слову любимого человека, жалея тех, кто говорит дурное, ведь они же не влюблены, они же не понимают ничего. Ты растёшь, развиваешься, раскрываешься, расцветаешь ради любимого, подстраиваешься под него, делаешь всё для него – превращаешься в альтруиста. А когда тебе изменяют, истинно веришь – дело не в нём, дело в тебе самой. Ты недостаточно красива, недостаточно умна, недостойна.

Когда тебя первый раз в сердцах бьют, ты плачешь, раскаиваешься, веришь, что сама виновата, заслужила – так надо. Поделом. Но когда потом, ты попадаешь в больницу, а любимый человек сбегает в другой город со словами: « Ты же понимаешь, мы не подходим друг другу, я тебя не достоин, я плохой, а ты хорошая », ты истинно веришь, у него ещё есть шанс стать хорошим и отпускаешь. Любишь и ждёшь, что всё наладиться, что он вернётся.

Понимание истинности ситуации приходит с опозданием, если вообще приходит. Когда твои рёбра уже зажили после трещин, когда депрессия выпила из тебя все соки, а психотерапевт назначил лекарства.

Некоторые люди не оправляются после такого, некоторые до конца жизни остаются одни, делая этот выбор осознанно, некоторые больше никогда и никому не смогут доверять, как прежде, но я… Мне повезло пережить это. Более того, мне повезло научиться разбираться в людях, что собственно и стало отправной точкой моей любви к психологии.

Перечитав страшные признания прошлой меня, с глаз полились слёзы. Как я могла быть так глупа, так наивна? Как могла после всего ждать его возвращения и надеяться на общее будущее?

– Дура! Хлопнула руками по столу, резко вставая со стула. Вытерла слёзы. Умылась, посмотрела на себя в зеркало.

– Никогда больше этот человек не заставит меня поверить ему. Никогда! – пригрозила пальцем отражению в зеркале.