Евгений Гаглоев - Арканум. Заклинатели чудовищ

Николай Комиссаров вернулся к работе всего через три дня после похорон супруги. Дела океанологического института и других предприятий требовали постоянного присутствия и контроля. Но он был этому даже рад. Бесконечные заботы помогли ему быстро прийти в норму и свыкнуться с мыслью о внезапной смерти жены.

Полиция так ничего и не выяснила. Никто точно не знал, что заставило Викторию совершить ужасный поступок. Но горечи от потери Николай не испытывал, скорее, раздражение и сильное желание узнать правду. Викторию он давно не любил. Их брак для него был деловым соглашением, партнерством, выгодным обеим сторонам. Она обеспечивала ему домашний уют, занималась семьей, воспитывала его сына. А он мог спокойно вести бизнес и заниматься своими делами.

Костя всегда был проблемным ребенком и постоянно требовал к себе повышенного внимания, но Николаю некогда было с ним возиться, поэтому воспитанием занималась исключительно Виктория. Она отлично с этим справлялась, не взваливая на мужа дополнительную работу. К счастью, парень уже вырос и стал самостоятельным, мать ему больше не требовалась. И Николай был доволен, что все произошло именно сейчас, а не несколько лет назад, когда мальчишка был маленьким. Решать проблемы Константина ему было бы в тягость, он не мог посвятить сыну столько времени, сколько было необходимо.

Размышляя об этом, Николай не раз ловил себя на мысли, что не знает даже, о чем говорить с Костей. Парень жил своей собственной жизнью, правда, периодически влипал в неприятности. Выводили из себя эти его тупые дружки-прихлебатели, нескончаемые вечеринки, алкоголь и наркотики, влекущие за собой постоянные приводы в полицию. Вроде бы мальчик повзрослел, но все никак не хотел браться за ум.

Но ничего, теперь, когда Виктории больше нет, защищать его будет некому. Николай собирался всерьез заставить Костю учиться или работать. Он готов был, если понадобится, специально придумать для сына должность при океанологическом институте. Парень всегда будет на виду, и у него больше не останется свободного времени на всякие глупости.

Вернувшись вечером домой и войдя в гостиную, Николай сразу увидел сына. Костя в расслабленной позе лежал на диване у камина, глядя в телефон.

Николай раздраженно фыркнул. Ничего нового. В последнее время парень целыми днями только этим и занимался. Он даже на похороны матери не пошел, заперся в своей комнате, хотя в этом Николай не мог его винить. Тяжелое мероприятие. Он бы и сам с удовольствием его пропустил, но необходимо было держать лицо перед многочисленными друзьями, коллегами и журналистами. На публике он довольно успешно разыгрывал роль безутешного вдовца.

– Все валяешься? – хмуро спросил Комиссаров-старший, закрыв за собой дверь. – Когда ты в последний раз выходил на улицу? Помнится, раньше тебя с трудом можно было загнать домой.

– Мне ее не хватает, – тихо буркнул Костя.

– Мне тоже, – вздохнул Николай и присел на край дивана. – Полиция с тобой больше не говорила?

Костя долго молчал, прежде чем ответить, так что Николай уже начал терять терпение. Он уже был готов вырвать телефон из рук парня, но тот наконец произнес:

– Говорили… А что толку? Мне нечего им сказать. Да и что они могут? Этот тупоголовый болван Воронин не станет ничего делать, чтобы узнать правду…

– С чего такое недоверие к его персоне? – ухмыльнулся Николай. – Он всегда казался мне толковым малым.

– С того, что он встречается с этой вонючей уборщицей, мамашей Журавлевых. А это очень хорошо его характеризует.

Николай удивленно посмотрел на сына. Костя, напряженно хмуря брови, по-прежнему не отрывался от своего телефона.

– А это тут при чем? – спросил Николай.

Костя молчал.

– Отвечай! – взорвался Николай, и парень нервно вздрогнул. – Если тебе что-то известно…

Тут у него зазвонил сотовый телефон. Только это и спасло Костю от оплеухи. Выхватив мобильник из кармана, Комиссаров-старший увидел на дисплее имя Алексея Воронина.

– Легок на помине, – недовольно буркнул он и ответил на звонок.

– Николай Вадимович, добрый день, – сдержанно поздоровался полицейский. – Я снова по поводу вашей жены.

– Вам удалось что-то выяснить?

– Пока нет. Просто отрабатываем разные версии причин случившегося… Вам известно о делах, которые она вела с различными небольшими фирмами?

– Это как-то связано с Историческим обществом, которым она управляла? – уточнил Комиссаров.

– Возможно. Мы разбирали ее рабочие документы… Недавно Виктория от вашего имени совершила несколько сделок…

– Она имела такие полномочия, – подтвердил Николай. – Я всегда и во всем ей доверял.

– В частности, она переводила крупные суммы на счет вашего погибшего помощника Юрия Дегтярева.

– В этом нет ничего странного. Он был нашим личным водителем и телохранителем, она платила ему зарплату.

– Но она переводила ему деньги гораздо чаще, чем вы думаете. Возможно, оплачивала какие-то дополнительные услуги? Мы проверили Дегтярева. У него довольно темное прошлое. В молодости он часто имел неприятности с полицией.

– Об этом мне ничего не известно, – неохотно признался Николай. – Сейчас оба мертвы, так что спросить не у кого. Или вы думаете, что его прошлое как-то связано с тем, что случилось с моей женой?

– Мы должны все проверить. Также она недавно заключила договор с какой-то небольшой фирмой о проведении съемок на территории старого санатория «Аршакуни». Вам что-то об этом известно?

– Впервые слышу! Кого могла заинтересовать эта развалина? Находиться там опасно для жизни, особенно после недавнего землетрясения. Корпуса могут обрушиться в любой момент!

– Дело в том, что мы съездили туда. Там все закрыто, никого нет, и никакие съемки даже не начинались. Что-то здесь нечисто.

– Хорошо, Алексей, я постараюсь выяснить, – нетерпеливо пообещал полицейскому Комиссаров. – Позвоню вам, если удастся что-то прояснить. Но и вы продолжайте держать меня в курсе.

– Обязательно, – ответил Воронин, попрощался и отключил связь.

Николай хмуро уставился на телефон. Он совершенно забыл, что территория развалин «Аршакуни» также принадлежит его компании. Но Виктория, видимо, об этом помнила. Однако он понятия не имел, что она без его ведома впустила в санаторий каких-то посторонних людей.

– Ты что-нибудь знаешь о делах матери, связанных с «Аршакуни»? – обратился Николай к сыну.