Мила Синичкина - Искушение

Жар разлился по всему телу. По каждой клеточке словно пробежались огненной волной. А потом вдруг всё схлынуло, и повеяло холодком. Покрывшаяся испариной кожа, теперь пошла мурашками, и без того участившееся дыхание, стало еще более быстрым и прерывистым. Девушке отчаянно хотелось увидеть, что с ней делают, что происходит вокруг, но на глазах была плотная повязка, полностью скрывающая мир вокруг.

– Расслабься, мы слишком долго к этому шли, чтобы в процессе мучиться неуверенностью. В данный момент есть только мир ощущений, есть ты и я и больше никого, – сказал низким голосом мужчина, параллельно покрывая тело девушки поцелуями и царапая ее нежную кожу своей отросшей щетиной.

Его партнерша лежала обнаженная на черных шелковых простынях, что так ярко оттеняли ее молочно-белую кожу. Аккуратная грудь девушки тяжело вздымалась, дразня смотрящего на нее мужчину, а руки были надежно связаны. Такого было его условие. Ни зрения, ни свободы действий. Зато взамен она окуналась в глубокое озеро чувственности, занырнув один раз в которое, больше не захочется плавать на поверхности…

– Ааа! Который час? Я проспала? – девушка резко подорвалась с кровати. – Фух. Еще нет, к счастью. Снова этот сон. Явно пора что-то делать с собственными гормонами.

Постепенно восстанавливая дыхание брюнетка приступила к ежеутренним делам, тщательно отправляя картинки из сна подальше внутрь мозга и искусно блокируя их там, так, что до следующего подобного эпизода она ни разу не вспомнит о нем.

Девушка одернула строгую юбку и взяла с полки любимую красную помаду. В министерстве работали сплошь чопорные напыщенные индюки, яро выставляющие себя пособниками чести и морали, и они не терпели одежду, выходящую за рамки дресс-кода. Строго говоря, они вообще ничего не терпели, что хоть немного отличалось от них, своим прощая многое, а чужакам ничего. И ярко-красная помада девушки была своеобразным молчаливым вызовом окружающим ее людям. Мол, смотрите, вы так и не приняли меня в свой круг, не считаете нужным относиться ко мне, как к равной, несмотря на то, что я собственным трудом не один год пробивалась к вам на самую верхушку, так и я не буду чтить ваши устаревшие и давно покрывшиеся пылью правила.

Джоанн Арткинс в последний раз бросила на себя взгляд в зеркало, подхватила изящную лаковую сумочку и вышла за дверь маленькой квартирки, находящейся на самом верху старого многоэтажного здания. Не смотря на не первую свежесть застройки, девушка очень гордилась своим жилищем, гордилась тем, что в двадцать семь лет самостоятельно смогла приобрести квартиру, своим умом и трудолюбием. А никак не умением красиво раздвигать ноги и делать глубокий минет, как поговаривали про нее сплетницы на работе. Но Джоанн была выше этого, она давно научилась отделять зерна от плевел и понимала. Что о ней так говорят от зависти, ведь не у них в собственности недвижимость в старинном здании в самом центре города. И не их соседи уважаемые академики волшебного мира, отошедшие от активных дел.

Кстати, с соседями девушка практически не пересекалась, сказывался слишком разнящийся с ними режим дня. Но когда такие встречи все же проходили, они всегда были наполнены приветливостью и дружелюбием. Ее великим соседям было действительно наплевать на то, что перед ними «выскочка», неизвестно какими путями пробившаяся в главные инспекторы министерства. Не иначе как зелье забвения сварила и напоила им все свое начальство.

Такие слухи тоже ходили вокруг Джоанн Арткинс. Но были также далеки от правды, как и все прочие. Истина, как обычно была во много раз проще и прозаичнее, нежели придуманные людьми истории.

– Доброе утро, мисс Арткинс, – как обычно поприветствовал девушку охранник.

– Доброе, Ричард. Как ваши детки, поправляются? – вежливо поинтересовалась она.

– Да, мисс, поправляются, – радостно засиял мужчина. – Если бы не ваш рецепт зелья, даже не знаю, что бы с ними было сейчас.

– Пустое, Ричард, они бы так и так поправились, просто несколько позже. Я не сделала ничего особенного. Всего лишь помогла, когда представилась такая возможность.

Ах. Девушка глубоко вдохнула полной грудью. Не смотря на трения с коллективом и прочие мелкие и не очень неурядицы на работе, Джоанн до сих пор искренне наслаждалась запахом министерства. Оно для нее пахло всегда по-особенному, впрочем, как и волшебство. Ведь она, как воспитанница сиротского приюта, далеко не сразу поняла, какими способностями обладает и какие они перед ней открывают двери.

Зато заведующая приютом быстро смекнула и удочерила девочку, как только та начала проявлять способности. Но единственное, что она дала ей, была настоящая фамилия, а не прочерк в удостоверении личности, как обычно бывает у брошенных детей.

– Джудит, папка с отчетами готова? – вместо приветствия сказала девушка своей секретарше, миловидной блондинке с излишне откровенным декольте. Откуда того гляди и вывалится внушительное содержимое. По крайней мере каждый работник мужского пола, посещавший по тем или иным причинам этот этаж, надеялся, что ему-то уж точно повезет, и огромная грудь пятого размера расчехлится и упадет прямо в руки.

– Э, да, мисс Арткинс, я все положила вам на стол, – ответила девица излишне писклявым голосом.

– Спасибо, – сказала Джоанн, поморщившись, и прошла в свой кабинет.

Нет, она не страдала тягой к однополой любви, как, по слухам, некоторые в верхушке, и работником года Джудит нельзя было назвать ни с какой стороны. Но, к большому сожалению Джоанн, уволить свою секретаршу и нанять на ее место адекватного человека она не могла. Срабатывал все тот же принцип отсутствия связей и необходимого влияния. Имеющие рычаги давления на непосредственное начальство девушки, надавили на них и в результате она стала обладательницей «помощницы», единственным несомненным достоинством которой являлась грудь. А все потому, что Джудит захотелось поработать, а заодно самой попробовать найти себе выгодного жениха, ведь где его еще искать, как не в министерстве. Папочке Джудит захотелось сбыть куда-нибудь дочурку, пока он не подыщет подходящую для нее партию, а коллегам, которым Джоанн насолила своей работой, захотелось ухудшить ее жизнь.

– Поздравляю вас, Джоанн, у вас с завтрашнего дня появится личный секретарь, – торжественно заявил несколько месяцев назад девушке ее непосредственный начальник мистер Джонсон. – Вы ведь хотели, чтобы вам кто-то помогал в работе.

– Вот именно! Я хотела толкового помощника, а не бесполезного секретаря!

– Все, ничего не хочу слышать, – Джонсон вытянул вперед свою толстую руку, – завтра придет девушка, делайте с ней, что хотите, но она останется у вас работать и точка.