Екатерина Клепикова - Граф-Т. Пробуждение

– Безусловно, было бы неплохо напомнить о близких, оставшихся здесь. Только вот возможности прибора этого не позволяют. – Кирилл вмешался в монолог коллеги. – Кирсанов считает, что надо каждому из трансграфтировавшихся напомнить о том, что ему больше всего нравилось делать в реальной жизни. У них должно возникнуть внутреннее желание вернуться к любимому занятию. И второе важное условие – в симуляции с этим видом деятельности они не должны были раньше сталкиваться. Иначе может не сработать. Мы с Василием провели много месяцев, изучая личности кандидатов, их поведение в симуляции и в жизни. И мы отыскали информацию, которая может помочь. Ну, в теории…

– Оставь немного теории и мне! – вклинился в разговор Василий, – И есть ещё одно предположение. Кирсанов считает, что это незначительно повлияет на задачу. Но мы проговорим. При вводе в симуляцию каждого нового участника проекция менялась в зависимости от предпочтений нового трансграфтировавшегося. Например, Солнечный остров появился вместе с Донной, до её появления его не было. Это единственное место во вселенной Дениса, где солнце светило каждый день. Многие годы остров оставался незамеченным для зуберов только потому, что подсознание мальчика было уверено в том, что там лишь вода. Мы думаем, что проекция будет также меняться и при выходе участника из симуляции. То есть я бы не рекомендовал находиться на Солнечном острове, когда Донна ретрансграфтируется.

Кирилл согласно кивал головой и заметив, что товарищ высказался полностью добавил:

– Ещё нюанс. Подсознание Дениса скорее всего будет менять привычный мир. Мы не уверены в этом, ведь после вашей ретрансграфтации этого не происходило, но вы были в симуляции меньше недели. Остальные участники провели там намного больше времени и так или иначе влияли на построение проекции, поэтому мы думаем, что ретрансграфтация каждого участника будет менять проекцию. А пока сориентируешься и разберёшься что к чему в новых обстоятельствах, потеряешь время… Старайтесь выводить ребят как можно быстрее друг за другом, а лучше по двое-трое сразу. Это по возможности. Вот, вроде бы все основные моменты мы рассказали. Идёмте в комнату «Т», там все испытуемые. Лучше посмотреть на них вживую, это оставит гораздо большие впечатления, чем фото.

– Кирилл, у меня снова будет только неделя. Почему именно этот срок? Нельзя как-то увеличить?

– Мы бы с радостью, но пока что все попытки сдвинуть безопасное время пребывания в подсознании не увенчались успехом.

– Считаем, что этот период связан с скоростью заживления ран. Если наложить шов на достаточно большую рану и снять через пять дней, то при движении рана разойдётся. На седьмой день такого уже не произойдёт, скорее всего. Мозг донора воспринимает каждого трансграфтировавшегося именно как ранение, ведь каждый транграфтировавшийся приносит во вселенную донора свои мысли, знания, чувства и организм реагирует на них как на ранение, инородный предмет. – Вмешался Василий. – У Дениса весьма лояльная защитная система, потому что он ребёнок. Предполагаем, что в подсознание психически здорового взрослого невозможно будет погрузиться дольше, чем на два-три дня. Так что считайте – вам крупно повезло…

Мы втроём пришли в подвальную секретную комнату. Мне вручили халат, бейдж и пропуск. Кирилл, как водилось у этих двоих, перебил Василия и сменил тему.

– Теперь прошу максимум внимания. Все наши кандидаты в возрасте от двадцати до сорока лет, кроме Дениса, естественно. Старше не берём, слишком большая нагрузка на сердце. Мы не хотели брать в проект женщин, так как они более эмоционально нестабильные. Но, практика показала, что это не имеет большого значения. Важно лишь отсутствие серьёзных хронических заболеваний и психических расстройств. На этом сходства наших подопечных заканчиваются. Они все очень разные.

Мы зашли в комнату «Т». Это помещение в голубых тонах было мне знакомо. Сегодня здесь было тихо. Две медсестры дежурили у мониторов, наблюдая за состоянием всех участников эксперимента. Василий жестом подозвал одну из медсестёр, а для меня прокомментировал:

– Желательно говорить шёпотом. Резкие и громкие звуки воспринимаются подсознанием и в иллюзии начинаются погодные катаклизмы. Грозы, штормы, бури. Это не то, чем мы можем помочь.

Дежурная медсестра с именем Алина на бейдже принесла нам планшет.

– Как состояние Дениса сегодня? – спросил Кирилл.

– Буянит. Импульсы за последние сутки не утихали. Боюсь, придётся подключать доппитание и антидепрессанты.

– Как думаешь, сможем четыре дня удерживать без антидепрессантов?

Сестра пожала плечами. Кирилл и Василий переглянулись. Кирилл забрал у Алины планшет.

– Кирсанову сказала?

– Сказала и в отчёте указала.

– Мы ходим по лезвию бритвы. Возможно, четырёх дней у нас и нет, – обращаясь ко мне, прокомментировал Василий. – Давайте, приступим к работе.

Мы подошли к кровати, на которой красовалась табличка с номером один. На кровати лежал худощавый, с провалившимися щеками, высокий мужчина. Его лоб грозно нависал над глазами, отчего голова казалась крупнее.

– Как ты понимаешь, это первый испытуемый. В симуляции ты с ним не встречался, только слышал. Это бией Зангур. Обладает сверхъестественными силами в симуляции. Как и все биеи может управлять погодой, манипулировать сознанием, используя страхи. Его фишка – умение повелевать техникой. Как бы не изменялась симуляция, он всегда может использовать в своих интересах любой механизм. В первых симуляция его дар был совершенно бесполезным, ведь дело происходило в лесу. В реальности Александр Шевчин – талантливейший инженер, вместе с Кирсановым один из разработчиков аппарата трансграфтации и датчика синхронизации. В симуляции дольше всех, почти четыре года. Так как большую часть своей жизни он посвятил разработке прибора, своей семьи у него нет.

В разговор вмешался Василий:

– В свободное от работы над проектом время Шевчин проектировал сверхскоростной лифт. Точных подробностей не знаем, но он хотел, чтобы кабина двигалась за счёт энергии, а не за счёт тросов. Александр уделял этой идее много времени и сил, ночами не спал. Поэтому Кирсанов считает, что ему необходимо напомнить именно об этом неоконченном проекте. Он был очень важен для Шевчина, по сути – это его детище, и лифт может заставить его вспомнить реальную жизнь. Но тут есть проблема – ещё ни разу в симуляции лифтов мы не встречали. Может быть, его придётся создать… В общем, задача довольно непростая.

– Вам не придётся конструировать лифт, если вы сумеете сохранить своё сознание, Данил. – Уточнил важный момент Кирилл. – Прибор будет стремиться удовлетворить ваши желания, при условии, что никто из участников эксперимента не возражает. Я думаю, никто не будет против лифта. Вам останется лишь отыскать лифт, поместить в него биея Зангура и напомнить ему о Кирсанове. Дальше всё будет зависеть от Александра. Если его подсознание идентифицирует себя и начнёт выстраивать цепочку событий из воспоминаний, то ваша миссия в отношении Шевчина будет завершена. Мы введём всем участникам жидкий компонент, он поможет запустить ретрансграфтацию. Это наши предположения. Более подробно с жизнью Шевчина ознакомитесь, полистав личное дело.