Эльвира Осетина - Миллион евро за мою душу…

– Я неясно выразился? – одна его бровь чуть приподнимается вверх, а взгляд становится таким колючим, что у меня по позвоночнику холодок проходит, но бояться мне уже надоело, вчера унижений было слишком много, поэтому со злостью и упрямством вздергиваю подбородок и сухо отчеканиваю:

– Вся моя одежда исчезла, а в таком виде, на завтрак я не могу пойти.

Демонстративно развожу руки в стороны.

Осмотрев меня с головы до ног неприязненным взглядом, дворецкий дергает уголком рта, и голосом, не предвещающим ничего хорошего, произносит:

– Ваша одежда в чистке, другой женской одежды в доме нет, поэтому, или вы сейчас идете своими ногами, или я вас туда понесу, но поверьте, способ переноски вам очень не понравится.

И я вижу, как загорается зловещий огонек во взгляде дворецкого, от которого мне очень сильно хочется поежиться. Но злость предает мне сил, и я еще выше задираю подбородок, и расправив плечи, говорю:

– Сама пойду.

Пока шла по коридору, спускалась по ступенькам и даже по довольно приличному по размерам холлу (или как это называется?), ноги холода не чувствовали. Было вполне комфортно и уютно. Все-таки везде ковролин, ну и обстановка, соответствующая статусу пришельцев.

Мой рот не открывался с восторженными ахами и вздохами, и голова не кружилась от встреченных красот, только лишь потому что я была слишком напряжена и не знала, чего ожидать от дальнейшей встречи. Да и к тому же, жизнь научила меня не охать и не ахать при встрече чего-то нового и красивого. Я хоть и родом из провинциального городка, но мама, пока еще жила с нами, всегда меня очень жестко и грубо одергивала, если я чему-то искренне удивлялась. Иногда, в очень редкие моменты, когда отец по праздникам пропускал пару рюмочек, то вспоминал, что мама была столичной штучкой. И слишком сильно задирала нос. А когда он привез её в свой город, то была, мягко говоря, расстроена. Но сильнее всего её расстроило рождение моего брата, она даже пыталась отказаться от него в род доме, и если бы не отец, то так и сделала бы. Как она отважилась родить меня, после неудачи с Лешкой? Вообще загадка.

Вот благодаря её «урокам», я и смогла в университете вести себя так, словно сама из столицы. То есть степенно, делая вид, что ничему не удивлена, и с этакой ленцой воспринимать действительность. Хотя на самом деле, внутри меня кипели нешуточные страсти.

И именно эта выдержка и помогла мне в своё время принять очень много жестоких ударов судьбы и не показать своих истинных эмоций перед врагами.

А вот с менусами совсем не получилось. Страх за судьбу брата слишком сильно ударил по моей психике. Вот теперь и пожинаю плоды.

С ужасом начинаю осознавать свое положение в этом доме. Чего только взгляды этого мужчины стоят? Страшно даже читать, чего я, там вчера паникуя подписала.

А еще и эта утренняя выходка с магом?

Господи.... ну и дура…

Ладно, что сделано, то сделано, будем теперь последствия разгребать, и главное – пытаться выжить, ради Лешки.

Входим с дворецким в столовую, тот открыв передо мной дверь, пропускает вперед, и остается за моей спиной. А я сразу же чувствую плитку под ногами, но, как ни странно, она тоже теплая.

С подогревом, что ли?

С удивлением смотрю под ноги, но ничего не обычного, кроме рисунка на коричневом кафеле не замечаю.

– Евгения, – слышу я удивленный голос Оранта, и подняв голову вижу его не менее удивленный совершенно не светящийся алым светом, взгляд, – мне кажется, я попросил тебя привести себя в порядок. А это значит, что в столовой мы хотели бы видеть тебя одетой.

– Я бы с удовольствием, – отвечаю, нахмурившись и немного озадачившись, потому что лицо мага мне кажется очень знакомым, но я никак не могу вспомнить, где видела этого мужчину, и немного рассеяно добавляю: – если бы смогла найти свою одежду.

Вчера на допросе я вообще не видела лиц менусов, а сегодня утром, из-за стресса даже рассмотреть толком не успела. Да и не до того мне было. А вот сейчас я могу сделать это уже более осознано.

Волосы у Оранта, очень светлые, практически белые. На вид лет двадцать пять, может двадцать семь. Худощавый, и жилистый. Черты лица более женские. Но в то же время с женщиной его не спутать.

«Эльф, причем чистокровный», – сразу же в голове появляется сравнение. Единственное, что выбивается из образа, так это короткие волосы, ну и одежда, вполне себе обычная, земная – джинсы и светлая футболка с коротким рукавом.

Глаза мага после моих слов начинают светиться, но сквозь свет я уже вижу, что он смотрит не на меня, а на того, кто стоит позади меня – дворецкого.

– Одежда госпожи Евгении в чистке, – чеканит надменным голосом мужчина.

Подозреваю, что и взгляд у него сейчас не менее надменный чем у его босса. Оборачиваться и проверять не решаюсь.

Странные отношения у этих пришельцев.

Второй маг, недолго думая, встает со своего места, и подойдя ко мне ближе, подает свою руку.

Понимаю, что и лицо этого мужчины где-то видела. Вот только где?

Крид – абсолютная противоположность своего коллеги. Спортивная фигура, черные волосы и возраст… я бы дала ему лет тридцать пять, а может даже все сорок. И одет он более представительно. Светлые брюки и рубашка с коротким рукавом.

– Идем Женя, помогу тебе устроиться поудобнее, – его взгляд гуляет по моему халату, и опускаясь ниже останавливается на голых ступнях, и резко поднимается вверх, устремляясь мне за спину.

– Обувь тоже в чистке, – незамедлительно отвечает дворецкий, вот только голос его на этот раз уже не такой наглый, а какой-то более сдавленный, и испуганный, что ли?

И я с удивлением оглядываюсь назад, только рассмотреть лицо мужчины не получается, потому что, кое-кто неожиданно с легкостью, будто я пушинка, хватает меня на руки. От чего я непроизвольно вскрикиваю, и повернув голову, смотрю с недоумением на Крида, и как только встречаюсь с ним взглядом, он очень тихо и доверительно мне говорит:

– Не могу позволить тебе застудить и испачкать такие красивые ножки, у меня на них очень много планов, – и взгляд его становится таким горячим, а хватка настолько сильной, что у меня в животе что-то ёкает, и это что-то опускается ниже, и там ёкает еще раз.

Это что еще за фигня такая? Я что, возбудилась, что ли?

В голове полнейший сумбур, и медленно накатывает ужас. Эти существа хотят меня съесть, а я возбуждаюсь? Или… это защитная реакция организма? Типа страх, постепенно трансформируется в возбуждение, чтобы защитить психику от распада?

Еле удержалась от того, чтобы не схватиться за голову.

Сходить с ума совершенно не хочется. Надо как-то сохранить трезвый рассудок. Но как?

В этот момент, пока я пытаюсь обуздать странные реакции в моем организме, маг, возвращается на свое место, и вместо того, чтобы опустить меня на пол, садиться прямо со мной на свой стул, а меня так и не выпускает из своих рук.