Грета Раш - Три подруги и таинственный жених

– Обожаю жертвенность, – весело хмыкнула я. – Но сдается мне, тут дело в другом. Тебя просто задел тот факт, что мужчина, которого ты уже считала своим, проявил внимание к сестре. Я знаю, как это бывает. С гордостью порой очень трудно справиться.

– Возможно, вы правы, – не стала спорить девушка. – Как бы то ни было, у них завязались отношения. Близкие отношения, которые оба от меня тщательно скрывали, но я знала. Вернее, вначале подозревала, а потом убедилась в своих предположениях. Пришла как-то к сестре без предупреждения, а у неё был гость. Он сидел в комнате и не появлялся, пока мы с Элли беседовали у порога. Она сказала мне, что я не вовремя и попросила заглянуть попозже. Я восприняла эту ситуацию нормально, мы ведь все уже давно взрослые люди. Но уходя, я заметила пальто на вешалке в прихожей. Я сразу узнала его. Такое пальто было только у Димки, он рассказывал, что его сшили на заказ в одном парижском ателье. Сложить два и два было не сложно. Мне было плохо, но я справилась со своими эмоциями. А потом… Димка её бросил. Я узнала о случившемся от сестры. Элли позвонила поздно ночью вся в истерике и проплакала в трубку, что он ушел. Ту ночь я провела в спальне сестры, пытаясь унять её истерику. Утром, когда она уже уснула, я позвонила Диме. Он взял трубку и сказал, что улетает. Извинился за всё и высказал надежду, что мы еще встретимся. Под «нами» он имел ввиду меня и его. Сказал, что будет рад, если я к его возвращению еще не выйду замуж. После этих слов у меня не повернулся язык спросить про Элли. Решила, что как есть – так есть.

– Тебе подарили надежду. И желание перетряхивать чужое грязное белье тут же пропало, – протянула я. Путь не вежливо, зато честно.

– Вы считаете меня плохим человеком? – Мари взглянула на меня исподлобья.

Я встала.

– Я не считаю тебя ни тем, ни другим. Хотя бы по той простой причине, что ни первое, ни второе утверждение не являются правдой.

– Но почему? – Мари встала вслед за мной. – Я ведь плохо поступила. Я не заступилась за сестру, а наоборот, позволила человеку, обидевшему её, вернуться в мою жизнь.

– Что есть добро, а что зло? – философски заметила я, направляясь к двери. – Человечество так и не смогло договориться по поводу этих основополагающих понятий. А мы, так уж тем более, – я обернулась к Мари. – Не вини себя, в том числе, и в смерти своей сестры. Ты не смогла бы ничего сделать – ни защитить, ни спасти. Случилось так, как должно было случиться. Теперь надо просто жить дальше. И звони, если что-то понадобится.

Я оставила Мари свою визитку и направилась к выходу. В квартире никого не было, как и на лестничной клетке. Это дало мне повод предположить, что Макс ожидает меня внизу. Или так, или он уже сидит в ближайшем кабаке и заливается алкоголем, пытаясь утопить в нём осознание того, что он имел близкие отношения с сиреной.

Выйдя из подъезда, я сразу же увидела его. Он стоял в стороне от пылающих энтузиазмом и энергично шушукающихся бабок, и курил.

– Ты же вроде бросаешь, – сердито заметила я, подходя к нему.

– Уже нет, – сквозь зажатую в зубах сигарету прошипел Макс и глубоко затянулся.

Я промолчала, помахав рукой перед лицом, отгоняя от себя клубы сигаретного дыма. Начинать разговор не спешила, ожидая, когда друга прорвет первым.

И он не подвел.

– Она – сирена? – вместе с облаком дыма, выдохнул начальник.

– Молодец, – с сарказмом похвалила я. – Умеешь подслушивать.

– То есть, все, что было между нами – ложь? – не унимался босс. Ну вот, стандартная мужская реакция. Эгоизм, замешанный на болезненном самолюбии.

– Тебя только это волнует? – я направилась вниз по улице, туда, где припарковала свой автомобиль.

– Так да или нет? – вновь стал расспрашивать меня друг, едва мы отдалились от всё еще толпящихся у дома людей. Я с наслаждением подняла лицо к небу, радуясь ярким солнечным лучам. Но радовалась не долго. Угрюмое сопение друга над моим ухом действовало на нервы и не позволяло отрешиться от происходящего вокруг хотя бы на пару минут. Открыв глаза, я повернулась к нему лицом.

– Слушай, ну какая теперь уж разница? Это ведь прошлое, вот и оставь его в прошлом.

– Но… как мне теперь с ней общаться? – растерялся друг. И хотя я прекрасно понимала, что он сейчас чувствует, мало чем могла ему помочь.

– Очень просто, по-русски. Если хотите, можете перейти на английский. Ну, или разучите язык жестов, тоже говорят, полезная вещь, – и я направилась к своей машине. – Ты идешь?

Мы загрузились в авто, и я порулила в сторону нашего офиса. Необходимо было выпить кофе и хорошенько всё обмозговать.

– Что думаешь? – спросил, наконец, Макс после нескольких минут напряженного молчания. Я следила не только за дорогой, но и за его лицом, по изменениям которого поняла, что ситуацию с Мари он уже успел немного уложить в своей голове и теперь интенсивно размышлял над другими, более животрепещущими темами. Возможно, таким образом он просто пытался отвлечься.

– Об убийстве? – решила уточнить я, высматривая вдоль дороги какую-нибудь кофейню.

– Нет, о ситуации на американском фондовом рынке, – вспылил Макс.

– Не знаю, мой биржевой брокер в отпуске, – отбила я подачу.

– А ты можешь вот без этого? – продолжало нервничать начальство.

– Без чего? – я сохраняла невозмутимость. Ну, или по крайней мере, мне так казалось.

– Без вот этого своего сарказма, – изображая из себя взбесившуюся мельницу, замахал руками босс. И я поняла, что последние несколько часов дались ему тяжело. Но это не значило, что отыгрываться следовало на мне.

– А ты?

Макс выдохнул, отвернулся, помолчал и выдавил:

– Прости, просто… ситуация сложная, не до веселья сейчас.

– Взгляни на моё лицо, – предложила я, ткнув в это самое лицо пальцем. – Похоже, что мне весело?

Макс действительно перевел взгляд на меня, внимательно оглядел мою моську и не смог сдержать улыбку:

– Нет, похоже, что ты размышляешь о том, где можно купить хороший топор.

– Бензопилу, – сопроводила я свои слова ответной улыбкой. – Мой выбор – бензопила. Не женское это дело, топором махать.

– Бензопила – тяжелая, – отметил повеселевший Макс.

– А ты на что? – хмыкнула я и, заметив на углу улицы знакомую вывеску, начала перестраиваться в потоке машин. – О, а еще есть шуруповерты! Тоже очень полезная в хозяйстве вещь! И не только в хозяйстве…

Взяв кофе на вынос, я – американо с молоком, Макс – латте, мы вернулись в машину и решили не торопясь насладиться напитками, наблюдая за жизнью вокруг.

– Её убил не человек, – глядя в окно, нарушила я установившуюся тишину.

– Это я уже понял, – тихонько вздохнув, ответил Макс.

– Как?

– Ты – нереида, Мари – серена, а спальня Элли залита кровью. Не трудно догадаться, что здесь что-то не так, – сухо подытожил он. – Я прав?