Гарт Никс - Леворукие книготорговцы Лондона

«Лебедь» – замечательное место, решила Сьюзен, поработав там пару раз. Во-первых, там было чисто, во-вторых, тихо: хозяин и его партнер, откликавшиеся на имена «мистер Эрик» и «мистер Пол», двадцать пять лет трудились в цирке – кидали и вертели друг друга на арене, а также перебрасывались и жонглировали разными тяжелыми предметами. Номер назывался «силовая гимнастика». Оба до сих пор с легкостью выполняли сальто назад с места и носили по два бочонка пива зараз. Понятно, что с ними предпочитали не связываться, и разборки с подвыпившими клиентами, отравлявшие Сьюзен жизнь в других местах, здесь были редкими и скоротечными.

Правда, мистер Эрик и мистер Пол тоже были не без придури – например, требовали, чтобы, наливая клиенту пива, Сьюзен всегда держала кружку под определенным углом к крану, бутылочку с тоником ставила слева от стакана с джином, а сумму сдачи не считывала с экрана кассового аппарата, но отсчитывала вслух, монету за монетой. Но соблюдение этих нехитрых правил не казалось Сьюзен такой уж большой обузой. Зато, начав работать, она обнаружила, что ей некогда ни думать о происшествии в Хайгейт-Вуд, ни заниматься поисками отца. Смена начиналась в одиннадцать утра и продолжалась до половины двенадцатого, а то и до полуночи, смотря сколько времени уходило на уборку после закрытия в половине одиннадцатого. Правда, с трех до четырех часов дня паб тоже был закрыт для посетителей, но работа всегда находилась: прибрать, выставить товар, помочь мистеру Полу на кухне.

Но прошла неделя, и Сьюзен наконец получила выходной. Подсознание тут же воспользовалось этим, взявшись за переработку информации, полученной в Хайгейт-Вуд. Результат был таким: в четыре часа утра девушка вскочила как ошпаренная – ей снилось, будто в комнату с улицы просачивается черный туман, а по лестнице поднимается водяной. Она даже порадовалась, что выматывается в пабе до полного изнеможения. Приснись ей такое в первую ночь, она не только проснулась бы сама, но и разбудила бы всех в доме своим криком.

Она встала, включила свет, убедилась, что не забыла запереть дверь на ночь, подошла к окну и проверила защелки – опущены. Улица за оградой была пуста, площадь тоже. Луна еще не взошла, облака застилали небо, и единственным источником света на улице были фонари.

Она успокоилась и подумала, что сон приснился ей просто так, ни с того ни с сего.

И подошла ко второму, маленькому окошку, которое выходило на узкий длинный участок позади дома. Бо́льшую его часть занимал газон, справа был небольшой клочок, отведенный под овощи, а позади, у самой ограды, – деревянный сарай с черепичной крышей.

На крыше кто-то был.

Кто-то темный сидел, поджав под себя лапы и отбрасывая длинную тень. Сине-зеленые глаза смотрели прямо на Сьюзен.

«Лиса из парка пришла, – успокоила себя девушка. – Или Мистер Нимбус, хозяйский кот».

Но существо было куда крупнее лисы или кошки, а его глаза горели отнюдь не отраженным светом – на заднем фасаде дома миссис Лондон не было фонарей, отражать было нечего. Нет, эти глаза горели ярким бирюзовым огнем, который шел изнутри…

И вдруг глаза, а с ними и туловище, исчезли. Никто не скользнул с крыши сарая на землю, просто глаза только что смотрели на нее, и вот уже их нет.

Растаяли. Испарились.

Сьюзен еще раз проверила раму, которая запиралась не только на обычную защелку, но и на солидный болт. Болт вставлен в петлю, защелка закрыта.

Значит, внутрь никто не попадет. По крайней мере, не сразу. Сначала придется разбить окно, то есть поднять шум.

Почему-то эта мысль не прибавила Сьюзен уверенности. Девушка натянула на себя видавшую виды футболку с надписью «Clash», линялый комбинезон, поразмыслила, обуваться или не стоит, но все же решила, что пойти на кухню за скалкой лучше в ботинках. У миссис Лондон была настоящая старинная скалка из дерева, твердого, как железо, с двумя веретенообразными ручками. Вооружившись ею, Сьюзен вернулась к себе, села в единственное кресло, развернув его так, чтобы видеть сразу дверь, большое окно, выходившее на улицу, и маленькое, смотревшее в сад. Так она и просидела до самого утра.

Утром она съела полный английский завтрак – весь, кроме черного пудинга, который хозяйка, уже зная привычки Сьюзен, даже не предлагала ей, – и подумала, не вернуться ли в постель. Прочие жильцы, позавтракав, встали из-за стола и пошли на работу, на учебу или по другим делам. Миссис Лондон проводила каждого своим фирменным шотландским бурчанием, в котором можно было угадать что-то вроде «Доброго вам дня».

Накануне Сьюзен думала посвятить выходной поискам своего родителя, однако ночная тень на крыше сарая заставила ее изменить планы. Надо сперва поговорить с Мерлином, а значит, отправиться в один из двух магазинов, о которых говорила инспектор Грин.

Полчаса спустя она вышла из дому и, уже закрывая дверь, поняла, что на крыльце кто-то стоит. Это оказалась яркая молодая блондинка в широкополой ковбойской шляпе, кожаной байкерской куртке поверх синего хлопкового сарафана и в мартенсах, таких же, как у Сьюзен, только черных. Ансамбль завершала радужная сумка-торба из шерсти яка, при виде которой Сьюзен разинула рот, да так и застыла.

– Мерлин?

– Сьюзен! – воскликнул он и сногсшибательно улыбнулся. Затем сделал… сделала… шаг вперед и то ли поклонился, то ли присела в реверансе, Сьюзен не успела понять.

– Ты что, изменился? – с сомнением спросила Сьюзен. – Стал женщиной?

– Нет, – сказал Мерлин. – На такую тотальную перемену облика нужны время и визит в… ну, в одно особое место, где тебе помогут. Просто я люблю платья и надеваю их иногда.

– А я как раз собралась к вам в магазин, тебя искать, – сказала Сьюзен. – Ты знал?

– Откуда? – спросил Мерлин. – Я только сегодня вышел с больничного, и власти предержащие тут же отправили меня сюда. Приглашают тебя на разговор.

– Хм, когда ты говоришь «власти предержащие», ты имеешь в виду… мм… настоящие власти?..

– Нет, я имею в виду своего двоюродного деда Торстона и двоюродную бабку Меррихью, – объяснил он. – А я тебе зачем понадобился?

– Я… я кое-что видела сегодня ночью, – сказала Сьюзен. – Точнее, рано утром. Оно сидело в саду и смотрело на мое окно. Вроде лисы, но крупнее, и глаза такие… горящие.

– Какого цвета?

– Зеленовато-синие. Бирюзовые. А потом оно исчезло. Понимаешь, я смотрела прямо на него, не отводя глаз, и вдруг его не стало. Оно не отвернулось, и с крыши никто не прыгал.

Мерлин изогнул бровь:

– Значит, в саду? Здесь, за этим домом?

– Да, на крыше сарая. Что это было?

– Не знаю, надо поглядеть.

Сьюзен отперла дверь ключом, который даже не успела убрать в карман, и сразу увидела миссис Лондон: хозяйка стояла в прихожей с таким видом, будто только что отскочила от двери, когда щелкнул замок. Мерлин, войдя следом за Сьюзен, весело приветствовал хозяйку и даже помахал ей левой рукой в белой хлопковой перчатке.