Галина Полынская - Всё сразу, Симона!

Острое лицо Германа расцветилось сдержанной красою северного сияния. Элегантно ткнув мизинцем кнопочку селекторной связи, он вызвал в кабинет «русалку».

– Да, Герман Львович, – незамедлительно возникла на пороге она, словно стояла и дожидалась вызова прямо за дверью.

– Подготовьте договор, Симона! – весело скомандовало начальство.

– Какой именно вариант?

– Как можно задавать подобные вопросы? Взгляните на нашего уважаемого клиента! Разве такой человек приемлет мелочи и полутона? Всё сразу, Симона, только всё и сразу!

Пока подписывался договор, Павел отчетливо ощущал тонко-тревожный запах речной воды на рассвете, исходящий от Симоны, и кошмарно депрессивный запах талого снега от Германа, который не заглушал даже густой сандаловый парфюм. Павел торопливо расставил свои подписи-закорючки на, как показалось, стостраничном договоре и не без удовольствия выпил поднесенную Симоной микроскопическую чашечку кофе с крошечной рюмочкой удивительного на вкус и крепость бальзама.

По завершении всех формальностей Герман сообщил, что «незабываемые приключения» начинаются завтра ровно в полдень и что к контракту прилагаются подробные инструкции, коим Павлу и его даме надлежит неукоснительно следовать.

– Завтра?! – ужаснулся Павел. – Как же так? Нам же собраться еще надо.

– Вам практически ничего не понадобится, вы едете налегке, в стоимость тура входит полное обеспечение всем необходимым. – Ноздри Павла резанул ставший уже практически невыносимым запах талого снега. – Четко и неукоснительно следуйте инструкции. Если не станете придерживаться всех пунктов, наша фирма оставляет за собой право расторгнуть договор в одностороннем порядке и снять с себя всякую ответственность.

Расслабившийся было Павел очнулся и вдруг осознал, что договора-то он толком и не прочел! Просто подписал, не читая! Такого с ним еще ни разу не случалось за всю сознательную жизнь! Его широкий лоб даже испариной покрылся от непонимания произошедшего, и Павел взялся с запоздалой торопливостью листать страницы.

– Двести тысяч евро за семь дней?! – неожиданно сам для себя фальцетом воскликнул Павел.

Герман Львович утвердительно закивал.

– Минуту.

Павел выскочил в приемную с аквариумами, убедился, что Симоны поблизости не наблюдается, и набрал номер гендира.

– Ничего страшного, – ответил генеральный, услыхав нереальную цифру. – В предполагаемую сумму укладываемся, еще и на карман тебе кое-что остается. Подписывай.

– Уже подписал… – растерянно пробормотал Павел.

– Сначала подписал, а после прочитал? – хохотнул гендир. – Ой, стареешь, Паша, стареешь!

В легкой озадаченности вернулся Павел Антонович в кабинет Германа.

– В общем, прямо завтра и в полдень? – отчего-то сухо уточнил он.

– Да-да-да-да.

Попрощавшись, Павел взял толстую пачку договора и покинул стены туристической фирмы «Вавилон». Открыв машину, он бросил на заднее сидение договорной «кирпич», сел за руль и позвонил Лагутиной.

– Дорогушенька, у меня для тебя есть сюрприз! – замирая от отвращения к самому себе, масляным тоном произнес он. – Прямо завтра мы с тобой отправляемся в незабываемое путешествие! Куда? О, этого я не могу тебе сказать, а то сюрприза не получится! Давай встретимся сегодня где-нибудь и обсудим детали. Да, да, перезвони, да, да, буду ждать, ага, целую.

Встретиться договорились в ресторанчике на Пушкинской площади. Госпожа Лагутина основательно опоздала, но Павла Антоновича этот факт не расстроил, он размышлял на отвлеченные темы, а именно: как же его угораздило безо всяких уговоров выпить предложенный алкогольный «наперсток», будучи за рулем? Ведь до этого он никогда, ни при каких обстоятельствах не позволял себе даже глотка пива, если вёл машину. Это был его четкий, неукоснительный принцип. И так глубоко задумался Павел над свершившейся невероятностью, что и не заметил подошедшую к столику Ларису.

– День добрый, Павел Антонович, – кокетливо улыбнулась она. – У меня есть целых полчаса на все ваши сюрпризы.

Павел выдавил ответную улыбку, потер переносицу, собираясь с мыслями, и озвучил планы на завтрашний полдень. По мере изложения лицо Ларисы становилось все более заинтересованным, а под конец – озадаченным.

– И сколько же стоит это странное путешествие?

Павел назвал цифру.

– Сколько?! – На ее громкий возглас обернулась пара посетителей за соседним столиком. – Да ты рехнулся!

– Хотел устроить для тебя нечто незабываемое. – На этот раз улыбка получилась значительно лучше. – Если хочешь чего-то действительно необычного, принимай правила игры. В случае четкого выполнения инструкций, они обещают отработать каждый евроцент.

– За такие бабки они должны нам еще и весь спектр сексуальных услуг оказать! – Со злым лицом Лагутина пощелкала зажигалкой, пытаясь прикурить. Павел заботливо поднес ей огонек. – Куда хоть едем-то?

Павел так и замер с зажигалкой в протянутой руке. Тоненькая сигаретка повисла в уголке приоткрытого рта Лагутиной и каким-то чудом не упала.

– Ты что, не знаешь, куда мы едем?..

– Да вот как-то не спросил. – Губы Павла сами собой расползлись в глупой улыбке. – Сюрприз ведь.

– Где договор?! – рявкнула Лагутина, швыряя сигарету в пепельницу. – Только не смей говорить, что ты и договора никакого не заключал!

– Нет-нет, – Павел никак не мог прогнать с лица дурацкую улыбку, напротив, она расползалась все шире, расцветала ярче, – заключал.

– Где он?! – Лицо Лагутиной побелело, а шея почему-то стала красной.

– В машине.

– Идем!

Павел едва успел бросить на скатерть деньги за выпитый им кофе, как Лагутина чуть ли не силком вытащила мужчину из-за стола и поспешила к выходу.

Вскоре Павел Антонович уже сидел, уронив руки на руль, и с улыбкой смотрел в лобовое стекло, слушая нервный хруст страниц – госпожа Лагутина изучала договор. На инструкции она остановилась.

– Что это еще такое: «Возьмите с собой одну максимально удобную именно для ваших ног пару обуви, два наиболее комфортных лично для вас комплекта одежды, две пары нижнего белья. Общий вес личных предметов и предметов гигиены не должен превышать пятьсот граммов. Общий вес вещей не должен превышать четырех килограммов». Куда мы, черт побери, едем?!

– А там нигде не написано? – Павел едва не расхохотался, ощущая, как его всего наполняет какое-то светлое, радостное, почти детское ощущение полного идиотизма происходящего. Он никак, совсем никак не мог понять, как же это все вообще могло произойти? Да еще и за двести тысяч евро! «Этому Герману с его лягушкой-царевной памятник поставить надо», – подумал он, и улыбка заполнила все его лицо без остатка.