Вадим Вятсон - Мир, в котором мы живем

Алексей

– Стоп машины! – скомандовал я в рацию, укрепленную на правой руке, и почувствовал где-то там, в своем подсознании, как тормозные колодки впились в колесные диски у всех шестнадцати машин колонны Конвоя, одновременно останавливая огромные и могучие тяни-толкаи. Жестко и быстро, даже инерции не произошло. Встали как вкопанные. Молодцы!

Первая машина, в кабине которой сидел я, тоже остановилась без каких-то проблем, лишь дернулась немного. От этого толчка проснулся капитан Ивашов, начальник Конвоя, успевший с последней нашей остановки задремать на неудобном сиденье. Проснулся и заворчал:

– Ну что там еще?

Что-что, очередной участок с Силой на дороге.

Впрочем, капитан Ивашов ворчал почти постоянно. Ворчал, садясь в кабину тяни-толкая, ненавидя эти неудобные сиденья, жесткие и совершенно недружественные к его раздобревшему телу. Ворчал при каждой остановке на дороге. Ворчал по поводу своего вечного капитанства, что уйдет в отставку капитаном и что отставка эта застигнет его в очередном конвое вдали от своих детей и своих девчонок. Даже во сне ворчал, постоянно с кем-то пререкаясь и злясь на что-то или на кого-то в своих снах.

Военные вообще ворчуны порядочные. Мужчины, не женщины. С ними работать всегда было сложно, но так как большая часть Конвоев составлялись из военных, то хочешь не хочешь, а приходилось постоянно иметь с ними дело.

И это происходило не потому, что наш Горский круг вел с кем-то войну, хотя война и не прекращалась, а потому, что всё и вся в нашем мире завязано было на военных. Даже гражданские Конвои наполовину состояли из тяни-толкаев, принадлежащих военным. То есть хочешь что-то сделать или бизнес организовать, перво-наперво заручись поддержкой военных, а потом уже можешь договариваться со всеми остальными.

Впрочем, я был не гражданским и не военным. Вот именно что-то среднее. Я не имел своего бизнеса или какой-то частной заинтересованности в каких-то делах, а скорее, был наемным работником. Но без которого, хм… Ничего и ничто не двигалось в Горском круге.

Точнее, даже не так. Двигаться-то двигалось, но существовала причина, одна-единственная, из-за которой это движение в любой момент могло прекратиться. И чтобы ничего не прекращалось – а движение Конвоев это как кровь по артериям – и нужны были такие работники, как я.

А я – это Алексей Иванович Сомов собственной персоной, кто не знает. Проводник. Человек, обладающий даром проводить Конвои сквозь Силу с большой буквы. Вот именно Сила, не совсем понятная, неизвестно откуда идущая и довольно опасная, и являлась той причиной, из-за которой движение по дорогам Горского круга, да и не только, могло остановиться в любой момент.

Если бы не было бы нас – Проводников.

Я не пытаюсь приукрасить или преувеличить свою роль в жизни Горского круга. И не пытаюсь говорить о себе как о пупе земли. Но все-таки что есть, то есть, без нас…

Хм…

Это меня занесло. Люблю, знаете ли, приукрасить и преувеличить свою роль в жизни родного Мира. И поэтому прошу за это прощения.

В общем, все на самом деле просто, но и сложно одновременно.

По дорогам колесят туда-сюда машины с двигателями внутреннего сгорания – очень важная особенность. Это – просто. Но сложность в том, что время от времени на дорогах возникают участки Силы, которые просто так машинам не преодолеть. Вот тут и требуются Проводники. Чтобы вовремя заметить участок появившейся Силы и преодолеть его без особых потерь и нервов.

Вот как сейчас, например. Разлеглась тут метров на шестьсот. И когда уйдет, не понятно: может исчезнуть минут через десять, а может несколько часов тут проторчать и даже принять на себя еще один Конвой, который идет за моим по расписанию с шестичасовым отставанием.

Поэтому единственное средство от Силы – эту самую Силу преодолеть. Пройти. Вытянуть. Провести. Поэтому и Проводники.

Обо всем этом я думал, уже стоя на дороге, метрах в тридцати от первого тяни-толкая, на границе. Чего? Я уже говорил, что толком Силу никто не знает, ее можно чувствовать, слышать, видеть – особенно ночью ее марево более заметно, этакое с подсветкой, – но изучить очень сложно. Изучали, конечно, но как-то не очень успешно.

Ко всему прочему, Сила никогда не находилась на каком-то определенном участке постоянно. И всегда появлялась так же внезапно, как и исчезала. Хотя нет, вру. Внезапность у нее была тоже своеобразная, она всегда давала фору для того, чтобы успеть остановить Конвой. До Силы. То есть в Конвой самолично Сила никогда не врезалась! Но если отвлечься и не заметить, то можно со всего маху в Силу врезаться. Это да, бывало. Даже со мной один раз…

А исчезать – да, исчезала. Остановишь Конвой, а ее уже нет. Правда, у меня это редкий случай. А вот у других…

Есть у нас в Отряде Проводников Горска Славка Славин – Везунчик. Вот честное слово, Везунчик в прямом смысле этого слова! Конвои проводит так быстро, что только и успевает премии получать!

Завидую?

Нет, что вы. Я, конечно, не такой везучий, как Славик, но во временные лимиты движения все равно вписываюсь. И если и не получаю премий, то восполняю их отсутствие большим количеством машин, которые способен провести через Силу.

Еще не говорил про количество машин?

В общем, Проводник – это Дар. Мало кого наш Мир удостоил этого дара, да и вообще какого-либо дара. Поэтому все мы ценимся на вес золота. Но при этом у каждого Дара есть своя сила. Тоже можно написать с большой буквы, но не буду. Потому что это совсем другая сила, дающая нам возможности, а не отбирающая их.

Так вот, у каждого Дара есть своя сила. Сила в возможности провести определенное количество тяни-толкаев через участки Силы. Какая-то тавтология получается. Но что есть, то есть. Так сказать, Сила на Силу или против Силы…

Чтобы машины не остановились и не заглохли. И у меня такое количество – это шестнадцать машин, что-то среднее между моим максимумом в девятнадцать машин и моей посредственностью – любое количество меньше шестнадцати. И это очень хороший, если не отличный Дар. А вот у Славки Славина середина – это двенадцать машин, что тоже очень хороший Дар. Второй после меня – краснею как рак от скромности. При этом все остальные даже до Славика далеки, потому что у них не более восьми машин.

И что тут у нас?

Кто бы что ни говорил, особенно ученые из Агсбурга, но Сила, являясь единым целым – это ученые доказали, – бывает различна в характеристиках на разных участках. Это я вам как человек, все время в поле проведший и постоянно с Силой борющийся, могу поручиться головой, хотя ученые со мной и не согласны.