Вандор Хельга - Возвращение из ниоткуда

В щедрых лесах, на болотах, реках и озёрах понемногу восстанавливались разнообразные дары природы, но люди всё реже забредали в эти места. Разве что безбашенные туристы упрямо мерили усталыми ногами бесконечные тропы или сплавлялись по бурным рекам. И рада была бы природа по-матерински щедро, как прежде, одаривать людей разнообразными плодами, да вот только их, жителей, здесь почти не осталось, увы…

Юхани, полностью поседевший, но всё ещё крепкий старик, вышел из своего жилища и направился туда, куда ходил теперь почти ежедневно. Он спустился с крутого берега ручья и перебрался через него на другой берег, низменный. Миновав небольшую рощицу, он вышел на небольшую полянку, на которой, ближе к огромной ели, находился поросший густой травой холмик с потемневшим от времени крестом.

Старик подошёл к нему. Холмик просел и почти исчез. Рядом с ним виднелась прямоугольная яма – её старый нойд давно приготовил для себя. Края ямы давно осыпались, а сама она тоже поросла травами. Напротив креста, метрах в полутора, лежал большой валун – его перенёс сюда он, Юхани. Камень, как и всегда, был тёплым. Старый нойд опустился прямо на землю и, поглаживая его, принялся рассказывать:

– Вот, Ирене, не выполнил я наказа нойда Урхо, не нашёл себе преемника. А где его сыщешь? Наши-то, саамские дети, уходят с родной земли. А чужие – они чужие и есть, прохожие, что с них взять…

Он замолчал надолго. Рядом опустилась ворона, склонила в сторону круглую голову, словно прислушиваясь, затем громко каркнула и, взмахнув крыльями, взлетела на ближайшую молодую ель. Проводив её взглядом, Юхани продолжил:

– Ишь ты, каркает, с собой зовёт… Да уж скоро, скоро приду я к тебе, Ирене. Устал я… Нет, здоровья у меня в достатке. Я просто устал жить без тебя, моя звёздочка. Вот только дождусь Вьокко, узнаю, как она поживает, и приду к тебе, расскажу обо всём.

Он ещё некоторое время посидел у камня, затем легко поднялся и направился обратно.

Уже несколько дней ему снился один и тот же сон: он открывает дверь нового деревянного дома, заходит в него, а навстречу поднимается его покойная жена Ирене. И каждый раз на этом месте сон заканчивался. А в сегодняшнем сне она наконец-то обняла его и сказала:

– Вот мы и встретились, мой милый Юхани, и больше никогда не расстанемся.

Проснувшись, Юхани всё понял: скоро и он уйдёт в Мир Предков, туда, где ждёт его Ирене. Это не огорчило его, наоборот, он почти обрадовался. Вот только Вьокко, дочь… Где она сейчас? Как ей там живётся? Уже семь лет прошло с тех пор, как она ушла вместе с Ульясом. А как же иначе? Жена должна следовать за мужем, таков закон…

Увидеть бы её в последний раз, ведь Ирене будет о ней расспрашивать, а что я скажу? Что она улетела с Ульясом куда-то далеко-далеко и с тех пор о них ничего не известно… Правда, раз его отцовская душа не болит, значит, у них всё хорошо. А то, что не появляются здесь – ну так на то может быть множество причин…

Но сегодня, после того, как Ирене во сне обняла его, Юхани впервые за все эти годы призвал дочь к себе. Конечно же, это был мысленный призыв, но Вьокко не могла не услышать его, ведь он, нойд Юхани, всегда старался привить дочери своё умение ощущать другого человека, равно как и зверя. Она должна его почувствовать! И прийти, чтобы проститься… Она придёт, непременно!

Вьокко проснулась рано, когда своды дома ещё были погружены в зеленоватый полумрак – агники, светящиеся шары, обычно появлялись тогда, когда она, мысленно призвав их, начинала хлопотать по хозяйству.

Рядом слышалось спокойное ровное дыхание Ульяса, а их дочь, Тария, спала у себя, в отдельной уютной комнатке. Прижавшись к мужу, Вьокко вспоминала о том, как ушла вслед за ним в Подземный Мир Сирти. Ей ни разу не пришлось пожалеть об этом. Вот только Тария до сих пор ни разу не видела своего второго деда, и это не давало покоя молодой женщине.

Надо попросить Ульяса, чтобы он разрешил нам выйти в Верхний Мир…

Тишина и покой умиротворяли, и Вьокко, незаметно для себя, опять задремала. Вдруг она сквозь сон явственно услышала голос отца:

– Вьокко…

Молодая женщина подскочила в постели, сон разом пропал. Ульяс тоже проснулся и приподнялся на локте:

– Что с тобой, моя дорогая?

– Отец… Он зовёт меня!.. Что-то случилось…

Ульяс не стал её зря успокаивать. Вьокко теперь, как и все сирти, легко общалась мысленно. А уж кому, как не дочери, услышать голос отца?

– Я должна пойти к нему.

– Мы пойдём вместе.

Вьокко немного растерянно посмотрела на мужа. Ульяс вроде и не запрещал ей бывать во Внешнем Мире, но всегда облегчённо вздыхал, когда она отказывалась выходить на поверхность. Да и сама Вьокко, тонко чувствуя его состояние, говорила:

– Мой мир теперь здесь, с вами.

Дочь часто повторяет судьбу своей матери – эти слова она слышала в детстве не раз, но, только выйдя замуж за Ульяса, Вьокко поняла, насколько точна эта фраза. Она до сих пор помнила рассказы матери о её бывшем Мире, тёплом и солнечном, где та жила прежде. Там не было ни вражды, ни злых людей, и все жители были счастливы и красивы. Неизвестно, по какой причине, но мать никогда не рассказывала об этом отцу Вьокко – Юхани. И тем более, не стремилась туда вернуться.

– Мой мир теперь здесь, с вами, – говорила она. А теперь эти же слова повторяла она, Вьокко.

Тревога жены передалась Ульясу. Отпускать её одну он, конечно же, не стал. Поэтому, в то время как Вьокко ставила на стол завтрак, Ульяс принялся готовиться к незапланированному выходу во Внешний Мир. Он взял свой ящик для проб и переоделся в неудобную одежду жителя Внешнего Мира. Дочь Тарию супруги взяли с собой без лишних колебаний: девочка непременно должна увидеть своего родного деда. И, наконец, все втроём отправились в тревожную дорогу.

Ульяс и Вьокко долго шли по Главному Пути. Можно было бы воспользоваться Сферой Пространственного Портала и мгновенно вынырнуть на поверхность, но они решили дать возможность дочери побегать на длинные расстояния.

Тария весело и беззаботно носилась, словно молодой крылан, то отставая от своих родителей, то забегая далеко вперёд и прячась в боковых ответвлениях Дороги. Именно поэтому, когда супруги подошли к нужному указателю на Древнюю Тропу, они были вдвоём: Тария в избытке чувств проскочила его и умчалась куда-то вперёд.

– Ну вот где она, неугомонная? – нахмурила брови мать.

– Догонит, никуда не денется.

– А вдруг заблудится? Здесь столько разных развилок и ответвлений – Дороги, Тропы…

– Тария заблудится? – хмыкнул отец. – Да ты вспомни, как она с первых своих дней игралась с агниками! Ей даже первая инициация не понадобилась, чтобы научиться видеть их. – Ульяс обнял жену. – У нас очень талантливая дочь. Не волнуйся за неё. К тому же, я провёл с ней занятие по лоции, и теперь она прекрасно ориентируется в Знаках.