Илона Эндрюс - Магия ранит

– Рыцарь-прорицатель мертв, – глухо произнес голос.

Мир застыл. Я падала в пустоту, потеряв всякую опору под ногами. Горло перехватило спазмом. В ушах гулко стучало сердце.

– Как это произошло? – тихо спросила я.

– Погиб при исполнении служебных обязанностей.

– Кто его убил?

– Ведется расследование. Послушайте, если вы назовете мне свое имя…

Я нажала кнопку «Отбой» и аккуратно положила трубку на рычаг. Взгляд упал на кресло напротив. Две недели назад Грег сидел здесь, помешивая кофе. Ложечка описывала идеальные круги, ни разу не звякнув о стенки чашки. На миг я вновь, как наяву, увидела недавнюю сцену…

Темно-карие, – скорбные, как на древних иконах, – глаза рыцаря смотрели на меня.

– Прошу, Кейт, перестань злиться и выслушай меня. Это очень важно.

– Я не злюсь. Все гораздо сложнее.

Он кивнул. На его лице отразилось бесконечное терпение, способное привести в бешенство любую женщину.

– Да-да, разумеется. Я не подвергаю сомнению богатство твоих эмоций. Но мне нужно, чтобы ты уяснила смысл моих слов. Итак, ты готова?

– Ладно, валяй. – Я откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.

Грег извлек из кармана кожаной куртки свиток, положил на стол, неторопливо развернул и прижал края кончиками пальцев.

– Это официальное предложение вступить в орден.

– С меня хватит. – Я протестующе замотала головой.

– Позволь мне закончить.

Грег был совершенно спокоен. Он не сердился, не заявлял, что я веду себя как ребенок (чистая правда, между прочим), и потому бесил меня еще больше.

– Продолжай.

– Через несколько недель тебе исполнится двадцать пять. Цифры сами по себе мало что значат, но для возвращения в орден они весьма важны. После двадцати пяти влиться в наши ряды довольно сложно. Я не говорю, что невозможно, но крайне трудно.

– Угу. Они уже засыпали меня своими брошюрами.

Грег отпустил свиток и сцепил длинные пальцы в замок. Согласно законам физики, свиток должен был свернуться, однако оставался раскрытым.

Временами рыцарь забывал о законах мироздания.

– В таком случае ты имеешь представление о возрастных ограничениях.

Это было утверждением, а не вопросом, но я ответила:

– Имею.

Слабый, едва заметный вздох. Не знай я Грега с детства, ничего бы не поняла. По его напряженной спине и легкому наклону шеи становилось ясно: он догадался о моем решении.

– Надеюсь, Кейт, ты передумаешь.

– Вряд ли.

В его взгляде мелькнуло разочарование. Мы оба понимали, что остается за скобками: орден гарантировал защиту, что, в свою очередь, для человека моего происхождения – вещь первостепенная.

– Могу я спросить – почему?

– Я плоховато вписываюсь в любую иерархию.

Для него орден – символ безопасности, надежности и власти. Каждый рыцарь служит идеалам ордена столь самоотверженно, что эта организация давно перестала быть собранием отдельных личностей и превратилась в единый мыслящий организм, разумный и невероятно могущественный.

Грег принимал подобное положение дел всей душой, и орден платил ему взаимностью. Я же восстала и получила по шее.

– Каждую минуту, проведенную там, я чувствовала, что растворяюсь. Съеживаюсь, как шагреневая кожа. Исчезаю. Поэтому я сбежала и больше не вернусь.

Он взглянул на меня с неподдельной тоской. В полумраке моей тесной кухни красота Грега особенно бросалась в глаза. Мне доставляло некое извращенное удовольствие видеть, что из-за моего ослиного упрямства он был вынужден примчаться ко мне и сейчас сидел рядом со мной: изящный, грустный эльфийский принц, над которым не властны годы.

Господи, как же я себя возненавидела за эти девчоночьи мечты!

– Прошу меня извинить, но…

Он моргнул, удивленный сухим официозом моей фразы, и грациозно поднялся:

– Да-да, конечно. Благодарю за кофе.

Я проводила его до порога. Стемнело, яркая луна высеребрила траву на газоне. Белые мальвы у крыльца казались россыпью звезд.

Он спустился вниз по трем бетонным ступенькам.

– Грег!

– Что? – Он резко обернулся, и его аура заколыхалась, как плащ.

– Нет, ничего. – Я захлопнула дверь.

Таким я его и запомнила: окутанный сиянием человек на залитом луной газоне.

Господи, помоги…

Я обхватила себя за плечи. Хотелось заплакать, но слез не было. Во рту пересохло. Оборвалась последняя нить, связывавшая меня с семьей. Никого у меня нет.

Ни отца, ни матери, а теперь и Грега. Сжав зубы, я отправилась паковать вещи.

Магическая волна накатила в ту самую секунду, когда я собирала сумку. Пришлось вместо обыкновенной машины заводить ржавый «Кармелион», – побитый жизнью пикап фисташкового цвета, да еще без левой фары. У него было одно преимущество: он работал на заколдованной воде и оставался на ходу во время магических приливов. В отличие от двигателей нормальных автомобилей, мотор «Кармелиона» не фырчал, не урчал и не взревывал. Он стонал, чихал, скулил, а иногда с огорчительной регулярностью начинал громоподобно трубить. Ума не приложу, кто и почему окрестил пикап «Кармелионом». Когда я покупала его на свалке, имечко уже красовалось на лобовом стекле.

К счастью, обычно ему требовалось продержаться миль тридцать до Саванны. Сегодня я поехала вдоль силовой линии, что тоже было неплохо: она протащила мой пикап почти до самой Атланты. В городе, увы, от него было мало проку. Теперь «Кармелион» медленно остывал на стоянке, разбрызгивая во все стороны воду и магию. Чтобы вновь запустить двигатель, потребуется минут пятнадцать. Ну и ладно. Я планировала здесь задержаться.

Ненавижу Атланту. Ненавижу города, и точка.

Выйдя из машины, я посмотрела на облезлое строеньице, где, предположительно, должна была располагаться местная штаб-квартира капитула Ордена рыцарей милосердной помощи. Организация предпринимала титанические усилия, чтобы скрыть свою истинную численность – и, конечно, могущество, – но в данном случае ребята слегка перестарались. Среди монументальных кирпичных домов трехэтажная бетонная коробка торчала как гнилой зуб. Стены – в ржавых потеках от воды, сочащейся из дырявых водосточных желобов, приляпанных к самому краю железной крыши. Крохотные оконца с пыльными стеклами, изнутри закрытые жалюзи, были забраны толстыми металлическими решетками.

Наверняка в Атланте имелся еще один корпус, где, собственно, и велась настоящая работа, пока тутошние рыцари разыгрывали скромников перед почтеннейшей публикой. Вот там есть и отличный арсенал, и компьютерная сеть с базой данных на всех, кто обладает властью, хоть магической, хоть обычной. Где-то в тех сетевых недрах имелось и мое имя с пометкой, вроде: «Недисциплинированна, бесполезна. Отсев». Чудненько.