Роман Суржиков - Стрела, монета, искра. Том III

– Нет, сидите, у меня все… ох… хорошо. Я еще… не закончила.

Мира подняла глаза. Ставни на окне закрылись неплотно и оставили узкую щель. Хозяйка гостиницы выглядывала в нее. Мира заставила себя выпрямиться, вынула медяк, прицелилась и швырнула в щель. Изобразила на лице милейшую улыбку:

– Возьмите за вашу неоценимую помощь, добрая госпожа.

Она сделала два шага, когда ставни распахнулись, и хозяйка прошипела:

– Иди-ка сюда, мелкая дрянь. Зачем ты явилась? Потешаться надо мною? Каково – хороша ли забава? Ты, с твоими янмэйскими щечками, лукавыми глазенками, блестящими ноготками – думаешь, не вижу, кто ты такая?! Дочь сира Стагфорта? Врешь! Сир Стагфорт был эмилиевцем, а ты – из высшей знати! На твоем лбу это написано! Думаешь, можешь явиться сюда и втоптать меня в грязь, посмеяться над бедою, поковыряться в старых ранах?! Думаешь, весело – напоминать, как умер мой жених? А ты потеряла хоть кого-то? Переживала когда-нибудь смерть близкого человека?! Нет, не убегай, ответь!

Мира приблизилась, заговорила тихо и ровно, стараясь не замечать боли:

– Меня зовут Минерва Джемма Алессандра рода Янмэй, леди Стагфорт. Мой отец, сир Клайв Стагфорт рода Эмилии, сделал предложение Джемме Алессандре Гортензии, троюродной сестре владыки по материнской линии. Они заключили помолвку за месяц до Шутовского заговора, а после суда вынужденно бежали на Север. Там мать умерла от чахотки. Я немногое помню об этом, тогда мне исполнилось всего три года. Зато хорошо помню, как погиб отец: получил арбалетный болт в висок, острие вышло сквозь левый глаз. Он упал в пяти шагах от меня. Я удовлетворила ваше любопытство, леди Лейла?

Хозяйка гостиницы покачала головой.

– Твой отец говорил, что помолвлен, но не сказал, с кем. Он предлагал мне ехать на Север, в Предлесье. Говорил, там буду в большей безопасности. Что я забыла на Севере? Родилась в Фаунтерре, моя душа здесь…

– Понимаю вас, миледи.

– Ты думаешь, этот подонок Альмера убил сира Клайва?

– Не уверена, миледи, – призналась Мира.

– Тогда зачем тебе старые кости? Какое твое дело до того, что было между Джоном и Айденом?

– Если я узнаю, что сделал Айден тогда, двадцать лет назад, то смогу понять, виновен ли он сейчас. Если он способен на убийство…

– Любой лорд способен на убийство. И ты будешь. Такая порода.

Девушка раскрыла рот, леди Лейла вскинула руку.

– Не перебивай. Джон знал какую-то тайну герцога. Он виделся с Айденом за месяц до смерти и стал сам не свой. Узнал о герцоге нечто, а может быть, они вместе узнали. С тех пор Джон не знал покоя. Это была тайна из тех, за которые убивают без колебаний. Джон молчал со мною, но я чувствовала. Сложно было не ощутить… Я допытывалась. «Герцог скрывает ради дочери», – вот все, что сказал Джон. Скрывает ради дочери. Затем Айден вызвал к себе, и Джон заподозрил, что его ждет. В последний день мы…

Леди Лейла сбилась, на миг застыла, прикрыв глаза. Решительно мотнула головой:

– Тебе это не нужно.

– Миледи, вы можете…

– Того и боюсь, что могу. Тебе эти сопли ни к чему. Айден убил Джона, поскольку тот знал тайну. Это все, что есть для тебя. Прочее – только мое.

– В чем состояла тайна?

– Джон не сказал. Если б сказал, Айден нашел бы меня.

– Джон узнал тайну месяцем раньше?

– Верно.

– Откуда?

– Не знаю.

– Герцог скрывает ради дочери? Это точная фраза?

– Да, слово в слово.

– Не знаю, как вас благодарить, миледи.

– Никак. Ступай и дай мне снова забыть.

– Я могу вам помочь?

– Не смей даже заикнуться о деньгах!

– Конечно, миледи.

– Ступай.

Мира пошла к столу, где ждал ее встревоженный воин. Леди Тальмир сказала вслед:

– Если Айден Альмера падет… просила бы тебя написать мне, но я и так узнаю. У нас почтовый городок, новости приходят быстро.

– Я напишу, миледи.

Едва они прошли арку с плющом, Мира вцепилась в руку Вандена.

– Поддержите меня, боюсь упасть.

– О, боги! Что с вами, миледи?

– Ничего страшного, пройдет… Только помогите забраться в экипаж.

Она скорчилась на заднем сиденье, пытаясь изогнуться, чтобы раскаленные иглы не так глубоко впивались в печень. Солнце сжигало платье и кожу, но, несмотря на это, Миру бил озноб. Ванден, бледный от волнения, все повторял:

– Что с вами? Свернем с дороги, миледи. Найдем лекаря. Что с вами, миледи?

– Просто не обращайте внимания, – отвечала Мира. – Это скоро пройдет… Правда, пройдет.

Болезнь набирала сил. Прежде приступы боли занимали минуты, этот же продлился больше часа. Хворь скрутила ее и выжала, как прачка – стираное белье. Мира ничего не знала о пытках, но если они чем-то похожи на болезнь печени, то неудивительно, что Корвис выдал тайну заговора…

Позже она услышала, будто сквозь туман, слова кучера:

– Облака слетаются. Под вечер будет ливень!

Поглядела: солнца не было, небо затянулось серым сукном. В эту минуту боль отхлынула, и Мира смогла сесть. Экипаж въезжал в столицу.

– Видите, уже все хорошо, – сказала Мира Вандену.

– Потерпите, миледи. До дому осталось совсем немного.

И тут они встали, упершись в скопление телег и карет.

– Что не едем? – крикнул кучер.

Кто-то ответил:

– Площадь Слияния закрыли. Искровики входят в город.

Мира насторожилась:

– Армия входит в столицу? Это еще зачем?

– То есть как – зачем? – удивился кучер. – Перед летними играми будет парад!

Девушка привстала, выглядывая поверх карет. Рассмотрела только цепочку всадников в алых камзолах, преграждавшую путь.

– Ванден, идемте посмотрим! Мне любопытно.

– Вы едва держитесь на ногах, миледи.

– Вот потому вы мне поможете. Ну же!

Воин покорно подставил руку, и они двинулись к площади, огибая телеги. Простое платье Миры имело свои недостатки: никто не спешил уступать дорогу скромной мещанке. Ванден пошел вперед, пробивая путь, Мира цеплялась за его руку и не отставала. И вот они уткнулись в грудь лошади алого гвардейца, а всадник рявкнул с высоты:

– Далее нет прохода. Остановитесь.

Они стали, глядя в просвет оцепления. На дальнем краю площади располагалась дюжина всадников в блестящих нарядах, на превосходных конях. Они ждали, обратив лица к широкой Закатной улице, выходящей на площадь.

– Полководцы встречают войско, – сказал кто-то в толпе. – Там генерал Алексис Серебряный Лис.

Мира пригляделась получше и рассмотрела: вот он – на белом коне впереди группы, в парадных доспехах и сверкающем шлеме с поднятым забралом. Полная броня: несмотря на жаркий день, Алексис не сделал себе послабления. Борозды хвори на его лице не были заметны с расстояния, зато могучее телосложение притягивало взгляд. В доспехах Серебряный Лис выглядел красавцем. Знаменосец держал флаг генерала: имперские перо и меч, а ниже – две лисицы острова Смайл. Всадник по правую руку от Алексиса также показался Мире знакомым: весьма грузный мужчина, как только выдерживает его жеребец! На этом человеке не было ни фунта железа, только геральдический камзол со снопами пшеницы и какими-то еще фигурками. Его также сопровождал знаменосец.