Павел Корчагин - Хроники юного колдуна: Чёрная рука

Ребята залезли и улеглись на цветной перине, которая там лежала. Ламия раскрыла тетрадь и приготовилась писать, глядя сверху вниз на то, что будет делать Всеслав.

– Та-а-а-к, – профессор посмотрел на девочку, – ты, конечно, записать можешь, но ни в коем случае не готовить и уж тем более не употреблять, пока не получите диплом нашей школы и официальное звание колдуна. Это зелье в основном из ядовитых продуктов делается, и, если чуть что неправильно, не просто так будет, как Сашка тогда с унитазом дружил. Наступит смерть!

Ламия сразу изменилась в лице, явно испугавшись.

Действительно, кроме родниковой воды, ингредиенты у Всеслава были на редкость ядовитые. Директор объявлял каждый из них, показывая ученикам. Растение белладонна, грибы мухоморы, змеиный жир, измельчённая кора волчьего лыка. Колдун кидал всё это в котелок, даже не взвешивая и довольно большими порциями. Вероятно, он всё отмерил в сенях и в погребе или просто на глаз всё видел, так как опыта у него было хоть отбавляй.

– Последняя, чисто русская добавка, – профессор влил небольшое количество водки и произнёс себе под нос довольно длинное заклинание, чтобы не услышали дети, прикоснулся посохом к ручке котелка и поставил его в печку.

– Оно не только ядовитое, а ещё и алкогольное, – произнесла вслух Ламия, качая головой.

– Ну вот, – произнёс директор, обратившись к Антонию, который всё это время сидел за столом и пил чай, – через час мазь будет готова, и можно отправляться!

– Всеслав Борисович, – спросила девочка, – а можно нам будет посмотреть, как вы взлетаете?

– Я не думаю, Ламия, что тебе такое надо видеть. Ведь сначала мы должны будем нанести мазь на всё тело тонким слоем. Проще говоря, будем голые обмазываться, а затем и летать. Мазь не только даёт лётные качества, но и скрывает колдуна от глаз людских. А вещи наши понесём с собой в зеркальной котомке, там на месте оденемся.

– Фу-у-у! – Ламия невольно сделала гримасу на лице, подумав о том, что профессор голый.

– Вот именно, фу. Да и главное, по-моему, – только тебе интересно, как мы летаем, – Всеслав указал на Сашку, которого тепло печки склонило в сон. – Вы, когда Александр проснётся, можете погулять здесь в округе, только далеко от дома не отходите.

Саша открыл глаза. Как же тепло и уютно спать на печи! Он сладостно потянулся, расправляя мышцы.

– Ну что, соня, проспал всё! – Ламия сидела за столом и что-то писала в тетрадь.

– А что я проспал? – удивился Сашка, потирая руками глаза.

– Зелье сварили и уже все улетели, мы тут с тобой вдвоём сейчас. Пойдём погуляем, свежим воздухом подышим, я уже устала тебя ждать, уснул там, как будто ночь не спал, уже три часа дня!

– Да ладно? Ничего себе! Да, Лам, пойдём, конечно, погуляем, посмотрим, что тут ещё есть вокруг.

Ребята вышли из дома. На улице светило солнце, день был на редкость погожим и тёплым для ноября. Облака бежали по небу, словно белые овечки, за шерстью которых улетели взрослые колдуны.

Оглядевшись, они увидели вход в подклет, о котором говорил Всеслав, осмотрели дверь, она оказалась запертой на массивный амбарный замок.

– Пошли в лес? Только недалеко, чтобы дом было видно, – предложила Ламия.

– Пошли!

Ребята обошли вокруг дома по тропинке, ведущей в баню. Когда они ходили мыться, как приехали, было уже темно и толком ничего не видно, сейчас же задний двор был залит солнцем, за домом оказалось есть ещё две двери, одна над другой. За нижней дверью у земли находился небольшой живой уголок. Прямо под сенями расположился курятник с четырьмя рябыми курицами и белоснежным петушком, который, завидев учеников, принял стойку и приготовился защищать курятник от непрошеных гостей. Ламия рассматривала ближайшую курицу, как вдруг услышала, что кто-то крупный ворочается справа.

– Сашка! Смотри, смотри! – Она показывала на тёмную нишу справа от курятника и тянула Сашу за рукав: – Свинья!

Александр увидел, то, что ему настойчиво хотели показать. Огромный жирный хряк лежал на сене, уткнувшись пятаком в кормушку, и мирно похрапывал.

– Ничего себе, громила. Я никогда таких больших не видел.

– А ты вообще свиней-то видел?

– Неа, на картинках только, – ребята засмеялись: – А, вспомнил, я ещё голову видел в мясной лавке, но она была гораздо меньше, чем у этого.

– Ну может там молодой был поросёнок, а не такой кабан, – Ламия засмеялась ещё сильнее.

– Интересно, – сделав пару шагов назад, сказал Саша, – а вот за той дверью что, да и вообще, как туда заходить-то? Она же на уровне второго этажа, а лесенки нет.

– Саш, вон, наверное, лесенка для этой двери, – Ламия указала на угол дома, где к стене была прислонена деревянная переносная лестница, грубо и неаккуратно сделанная из стволов берёзы. Высотой она как раз была для того, чтобы зайти в верхнюю дверь. – Только, Саш, на двери замок висит, всё равно не попадём. Можно потом просто спросить будет у Антона, что там.

– Ага, я спрошу, помещение за этой дверью как раз за стеной моей комнаты, надеюсь, там нет у него ещё какой-нибудь живности пострашнее свиньи, – произнёс Сашка. – Пошли дальше? За баню?

Ламия кивнула в ответ, и ребята вновь вышли на тропинку. За баней не было ничего интересного, только большая гора дров, заботливо накрытая целлофаном, да железная бочка, полная дождевой воды. Они прошли ещё дальше, метров на десять углубившись в лес. Отойдя от бани, невольно замолчали. Звенящая тишина завораживала и просто как будто не позволяла разговаривать, заставляла слушать и наслаждаться тишиной леса. Лёгкое дуновение ветра вырвало Ламию из восторженного оцепенения:

– Саш, а вот ты знаешь, как в лесу надо сигналы давать, чтобы не потерять друг друга?

– Нет. Что ещё за сигналы?

– Мне бабушка моя рассказывала, что они, когда по лесу гуляли в детстве, грибы там, ягоды собирали, чтобы не потерять друг друга, иногда кричали. Если ты крик услышал, крикнешь в ответ, и все знают, что ты неподалёку, как-то так.

– А что кричали? Просто орали, что ли? – удивился Саша.

– Да нет же, они кричали – Ау! Ау! В ответ тоже аукнуть надо было.

– Ау-у-у-у! – заорал Саша – Вот так, да?

Ламия засмеялась.

– Да нет, можно и негромко, не надо орать, просто эти два звука А и У далеко по лесу разносятся, они же гласные! Вот так вот надо, – она несильно произнесла старинный лесной клич, и действительно было очень хорошо слышно. На её голос отозвалось эхо.

– Во, тебе ответил кто-то, – с улыбкой сказал Сашка. – Дядюшка Э-э-э-хо, наверное.

Он тоже попробовал аукнуть не крича, как на рок-концерте, а нормально, не очень громко.

– Ой, Саш, а крикни ещё раз, что-то не так, – сказала Ламия и прислонила к уху руку.

– Ау-у-у, – протянул Саша и удивлённо посмотрел на подругу. Эхо снова принесло звуки обратно. – Что не так-то?