Кристина Воронова - Девушка с шоколадными глазами

– Они сначала копят детям на колледж, – ядовито отозвалась Брауни.

– Извини, но деньги мне и самой пригодятся, – безмятежно отозвалась женщина, вальяжно покачиваясь, как сытая ядовитая змея. – Но я тебя не оставлю. Я отправлю тебя к твоему отцу.

– Какому? Вампиру, который пропил наш замок? – язвительно заметила Брауни, хмурясь.

– Да нет, не к нему, – отмахнулась женщина. – Видишь ли, милая, когда я забеременела тобой, я встречалась с двумя мужиками. И точно не знаю, кто из них на самом деле твой отец. А тест ДНК – слишком дорогой. Да и мне всё равно, если честно. Главное – что ты моя дочь, а уж от кого – это дело десятое. Ты вообще внешне пошла в свою бабушку, а характером – в меня. Так что мужчина понадобился мне лишь для галочки. Так вот, этот, второй, наивный и милый, – неохотно признала она. – Слишком хороший, а я люблю более зубастых, чтобы потом им эти зубы обламывать и лишать всех денег при разводе. С Джеймсом я так поступить не могла. И он, теоретически, мог быть твоим биологическим отцом: он тоже кареглазый шатен, как и ты. Я уже созвонилась с ним, пока ты там бегала по редакциям и показывала репортёрам почём нынче синяки и ссадины. И Джеймс Пондс согласился тебя забрать. Не бойся, тест ДНК он делать не будет, слишком мне доверяет. Я же говорю, наивный до мерзости. И при этом ещё в полиции работает, представляешь? Правда, уборщиком. Или в архиве. Не помню. В общем, некогда нам тут лясы точить, надо убираться, пока от нас не решили избавиться методом самосуда, – грубовато прикрикнула она на дочь. – Не будь я леди Вирджиния, если не унесу отсюда конечности за десять минут! – воскликнула она и кинулась собирать вещи. – Ну, и ты тоже собирайся. Не стой столбом, а то так и выпихну без ничего!

Вскоре Брауни уже ожидала автобус, который должен был отвезти её в аэропорт, а оттуда уже самолётом в городок Фрут Кейк, находящийся неподалёку от канадской границы, в местах, где было много-много деревьев, как ни странно, а погода очень напоминала Аляску. Имелись и высоченные горы со снежными шапками на заднем плане.

Само название городка уже поднимало настроение любительнице как маленьких и уютных домиков, так и высотных зданий – когда они несколько лет проживали в Нью-Йорке, она каждый день наслаждалась прогулкой в Центральном парке.

Получив от мамочки инструкции к бегству, она первым делом обратила внимание на название городка, которое переводилось, как "кекс с цукатами". Ну или как "псих", "чудак" и "гей".

Так как девушка считала себя практически полностью помешанной на агрессивном доказательстве превосходства слабого пола в общем и её самой в частности над мужчинами, женщинами и прочими примитивными существами, название ей скорее пришлось по вкусу, чем нет.

А обилие природы, горы, да и постоянное отсутствие тропической жары добавляло дополнительные бонусы. Ведь у неё слишком белая кожа, поэтому солнце всегда было её врагом. Приходилось обмазываться кремом с высокой степенью защиты во время любого похода на пляж, когда они с матерью отправлялись отдыхать на Гавайи или в Египет. И её уже конкретно задрало слышать в свой адрес: "Оу, ты такая бледная!"

Обычно с ехидным оттенком от девушек и псевдо-сочувствующим от матрон. Ну, понятное дело, что все эти клуши ей просто завидовали!

На что она обычно отвечала, что воспитывается в старой аристократической семье, в добрых традициях прошлого века, когда белая кожа служила доказательством высокого происхождения. И добавляла с радостным вздохом облегчения, что очень рада, что не является какой-нибудь цыганской или негритоской.

С её-то паскудным характером и непреклонностью быка, уже побежавшего за красной тряпкой, Брауни могла позволить себе быть собой. И не подстраиваться под изменчивое общество, которое с одной стороны максимально затрудняет попадание в страну, усложняя получения виз, а с другой – подлизывает грязные чёрные задницы таки проникшим, просочившимся эмигрантам.

Так что Брауни, насвистывая жутенькую рок-композицию, впрочем, изрядно фальшивя, читала новости на планшете, а также постоянно возвращалась на сайт своего нового городка на северо-западе штата Вашингтон. Сама страничка, по её скромному мнению недооценённого гения во всех существующих областях, где требовался разум, была так себе. Ей даже подумалось, что создание сайта города было поручено какой-нибудь уборщице, пока остальные дружно откосили от данной работы. Жуткие оттенки, ужасный шрифт, дешёвые эффекты, от которых рябило в глазах – всё это действовало на нервы. И хотелось плакать от вырвиглазного цвета фона и ещё более ярких букв текста. Слёзы сами собой на глаза наворачивались.

Пожав плечами, она решила, что ну её нафиг эту бесполезную информацию, зевнула и потянулась, увидев приближающийся автобус.

Когда автобус отправился в путь ранним утром, она потихоньку задремала, провожая взглядом такси, которое увезло матушку с куда большим комфортом, то ненадолго задремала. И приснилось ей странное: будто они с матерью сидят в каком-то ночном клубе, где выступает Элвис Пресли, правда, жутко старый, но хотя бы живой. А затем матушка прищёлкивает языком, прищуривается и небрежно указывает на великого певца дрожащим указательным пальцем, заявляя с полной уверенностью вусмерть пьяного человека, что, дескать, Пресли – её настоящий отец. Один из трёх. Точнее, из толпы претендентов.

"А ещё я с каким-то из президентов нашей великой страны спала, – с гордостью добавила всё ещё красивая женщина и тяпнула рюмочку текилы. – Так что всё может быть, дочурка моя ненаглядная!"

После этих безумных откровений Брауни резко дёрнулась и проснулась. И вовремя – какой-то бомж пытался утащить у неё сумку, но тут же огрёб и сбежал в другой конец несчастливого транспортного средства.

***

Брауни прислонилась лицом к стеклу, пригорюнившись. Отчего-то ей стало жутко себя жалко, а ещё хотелось рвать и метать… Кого-нибудь омерзительного. Любимый кольт был рядом, словно лучший друг, висел на поясе в кобуре, прикрытый лёгкой курткой-ветровкой, которая в прекрасный весенний день скорее скрывала пистолет, чем была нужна для согревания. Тем более, что девушка никогда не простуживалась.

Спокойно могла гулять зимой без шапки, в тонких, облегающих курточках, а также под ними носить тонкие облегающие свитера с глубокими вырезами, в которых тонули почти все мужчины их городка. Ну, кроме скрытых и открытых геев.

Таким образом, кстати, Брауни в один далеко не прекрасный день, на своё четырнадцатилетие, поймала на "живца" местного маньяка, убивающего мужчин. Она определила, что ему не нравится её грудь, щедро демонстрируемая в любое время года – нарваться на насилие она не боялась, справедливо считая, что это её должны опасаться!