Юлия Миланес - Про Перес и Бандюшко

– А что, у нас и дела есть? – скрипнула Перес.

– Планировал сегодня ехать устраиваться на работу, – вздохнул Человек. – Бизнес-то совсем не приносит дохода, скоро есть будет нечего.

– Мы что, теперь бедные? – всполошилась троллиха.

– Возьми и меня на работу! – обрадовался Бандюшко. – Я найду, как мне там развернуться.

– Угу, – скептически хмыкнул Валерий Михайлович.

Перес, обнаружив, что на нее никто не обращает внимания, капризно крикнула:

– Работать – фу! Я против!

Вечно смеющаяся собака испуганно вздрогнула от звука ее голоса.

– Что за работа? – поинтересовалась я.

– Инженером по содержанию инженерных сетей в бизнес-центре, – рассеянно ответил Валерий Михайлович, думая о своем. – Обещают от десяти до ста пятидесяти тысяч.

– Самое время, – отозвалась я, доставая из духовки яблочный пирог. – А то на писательские гонорары мы долго не протянем.

– Боюсь я что-то, – поделился Валерий Михайлович. – Отвык работать на хозяина – всю жизнь сам себе хозяин!

Слушая наш разговор, тролли подозрительно притихли.

– Все-таки возьми меня с собой, – жалобно попросил Бандюшко и заглянул Человеку в глаза. – Я помогу!

Собака расстроенно пошла чистить зубы.

Телефон надсадно пискнул, отметив новое сообщение в почтовом ящике. Я посмотрела: их там было целых пять.

– Это тебе, – я передала телефон Перес. – Одно письмо точно от Чучо.

Перес неловко задвигала мохнатыми лапами по экрану.

Там действительно было письмо от госпожи мэра Зеленецкого поселения. Оно гласило:

«Здравствуй, дорогая мама Перес!

У нас большая радость: в семье Анны и Андрия родился четвертый тролленок. Теперь-то им и пригодились сто пятьдесят мурзиков подъемных, которые мэрия субсидировала во время выборов. На эти деньги Анна накупила в моей лавке птицы, и теперь у нее все заставлено воркушей: они спят на воркуше, едят воркушу и на воркуше. Можно сказать, что Анна теперь воркушин магнат!

Я начинаю подозревать, что Худоша не хочет никаких троллят. Андрий пригласил его в качестве спонсора на обмытие (зачеркнуто) крестины тролленка, так Худоша принес туда целый ящик тинной бормотухи, в которую он теперь добавляет толченую яичную скорлупу и продвигает продукт как растительное молоко, и предложил его (растительное молоко) протестировать на новорожденном.

– Что-то мне подсказывает, что тролленок не умрет! – заявил он, наливая бормотуху в бутылочку. – Растительное молоко для здоровья очень полезно – от него не бывает непереносимости лактозы.

– А у кого непереносимость лактозы? – спросила Анна.

– Так если почитать газету «Час вздремнуть», то практически у всех, – ответил Худоша. – Как и непереносимость глютена.

К сожалению, мы не смогли узнать про остальные виды непереносимости, потому что Анна выгнала нас вон и выбросила вслед Худоше ящик с тинной бормотухой. Все фляжки открылись и пролились, после чего зеленецкие тролли облизывали пожухлую траву и говорили, что в Зеленецке такая экология – даже земля сладкая.

Вот и все новости, мама Перес!

P.S. Высылаю тебе новый способ сервировки соленых хрустецов, который был напечатан в газете «Час вздремнуть».

Берется одна отварная чебатошка, одна горькая луковица и соленые хрустецы. Все режется кругляшами, нанизывается на зубочистки (из расчета один кругляш картошки, один кругляш лука, один кругляш хрустеца) и укладывается на блюдо из отечественного хрусталя. Это называется канапе. Потом литр тинной бормотухи выливается из фляги в большой штоф и ставится в ледник. И затем все это подается гостям.

P.S.-2. Оппозиционная газета «Час вздремнуть» моими усилиями стала выпускаться на туалетной бумаге с запахом персика.

Твоя дочь Чучо»

– Боже, до чего я дожила! – воскликнула Перес. – Моя взрослая дочь настолько одичала, что забыла, что такое канапе!

– Она теперь свободный тролль, Перес, – возразила я. – Как бы мы по ней ни скучали.

И продолжила:

– Перес, а мне вот интересно, есть ли какие-нибудь троллиные газеты в Северном городе?

– Зачем тебе?

– Хочу быть в курсе троллиных новостей, – слукавила я, потому что на самом деле я намеревалась брать сюжеты для книг из местных троллиных СМИ.

– Моя вторая дочь Криста живет в редакции женского журнала «Купи всё!», я раньше выписывала серьезное новостное издание «Проклятый понедельник», а из оппозиционной прессы я знаю только газету «Сомкни челюсти!»

– Давай выпишем «Проклятый понедельник», – немного подумав, предложила я.

– У нас же нет денег! – возразила Перес.

– Если бы у нас были деньги, я бы выписала все три.

***

Второе письмо тоже было для Перес. Писала ей Томас:

«Здравствуй, дорогая компаньонка Перес!

К сожалению, вынуждена сообщить, что продажи носикового портвейна возросли (зачеркнуто) упали (подчеркнуто) из-за конкуренции с тинной бормотухой Худоши. Поэтому я не могу выплатить тебе пятидесятипроцентную долю с продаж. Пойми, опять же, и мои затраты: сколько мурзиков (зачеркнуто) тысяч мурзиков (подчеркнуто) уходит на производство! Особая статья затрат – краска для волос (для придания портвейну рубинового цвета и характерного запаха). Цены на сырье значительно возросли! Поэтому, в качестве твоей доли от продаж, могу выслать тебе только ящик портвейна для дальнейшей реализации в Северном городе. Но я не отчаиваюсь! Надеюсь, что ты со своими связями поможешь наладить каналы сбыта далеко за пределами Зеленецкого поселения.

P.S. Рассмотрю также предложения по внешнеэкономической деятельности. Мощности позволяют поставлять продукцию на экспорт.

Твоя Томас»

– Врет все! – возмутилась Перес. – Я-то знаю, что никакая конкуренция не может победить мой фамильный портвейн!

– Может, Томас его разбавляет? – предположила я. – Не соблюдает рецептуру?

– Как ни крути, придется думать о внешнеэкономической деятельности, – вздохнула Перес. – Или о снижении расходов на сырье.

– А что у тебя за связи, о которых все говорят? – как бы невзначай спросила я троллиху.

– Не важно! – отмахнулась она.

***

Вот так неожиданность: следующее письмо было для Бандюшко.

– Вскроем? – подло поинтересовалась я.

– Читать чужое нехорошо! – погрозила мне лапой троллиха и тут же открыла письмо. – Мы потом отметим его как непрочитанное.

Писал Подрывайло Хитроватый:

«Приветствую вас, оппозиционный бизнесмен Бандюшко!

С одной стороны, я очень рад, что вы покинули Зеленецкое поселение, потому что составляли конкуренцию лично мне и наши интересы по привлечению средств из казны несколько пересекались. С другой стороны, я восхищен вами, как генератором креативных бизнес-идей: чего стоил только ваш памятник неизвестному троллю, нагло сожранный обывателями.