Дэри Айронин - Писатель. Дневник Джорджии

– Джесси, но ты ведь колдун… Почему звучит так, будто ты не разделяешь взгляды своего Народа?

Джесси молчал.

– Ладно, тогда расскажи мне про карту мира.

– В центре карты располагается большая территория, именуемая Центральными Землями, – продолжил Джесси, будто прошлая пластинка заела и он запустил новую, – здесь можно встретить, кого угодно, но всё же большая часть населения маги. В Центре часто проходят пышные и громкие мероприятия, такие как Новогодний бал, например. Малефгард находится северо-восточнее от Центральных Земель. Помимо Центральных Земель и Малефгарда есть девять королевств людей, а так же Олорэ и Таурэ Куу, где правят эльфы, владения гномов в горах, поселения фавнов и кентавров в лесу Симпа, тал димидхомов, земля бобунов, графство вампиров и целый Подводный мир русалов. Есть и множество лесов, которые встречаются между только что названными землями. По опасности и величине первое место занимает Дикий лес, но есть ещё Заповедный лес, который вообще неприступный. Представители всех разумных существ входят в состав Совета, но есть ещё Высший Совет из мудрецов. Они то и решают все самые сложные задачи. Таким образом, власть принадлежит мудрецам, которых каждый житель Миракулы знает в лицо.

Джесси ехал к границе Малефгарда с Кассорией, восточным королевством людей. Оттуда они с Джорджией смогли бы на летающей карете, присланной Энниэлло, добраться до Карлиона. Отец Энниэлло был членом Высшего Совета и сейчас находился в служебной командировке, так что эти обстоятельства в сумме давали преимущество и некоторую неприкосновенность беглецам.

Небольшие деревянные домики стали встречаться всё чаще, а по правому борту вырастали мглистые горы. В округе стало несколько прохладней и по коже Джорджии пробежали мурашки. Тьма опускалась на город, и становилась защитником для молодых беглецов. В полумраке уже было тяжело различить собеседника, когда Джесси и Джорджия добрались до места назначения. С гор сползал туман. Джесси остановил корабль и спрыгнул на каменистую почву. Он двинулся навстречу стражу таким образом, что ярко-красная лепёшка заходящего солнца слепила правоохранителя, сделав Джесси для него самой настоящей тенью. Джорджия, сидевшая на скамейке в хвосту корабля, плохо видела стоявших за бортом двух мужчин, но учтивость и вежливость незнакомого голоса, по всей видимости стражника, привели её в недоумение. В эту же секунду сердце чуть не остановилось: она услышала голос Леонардо. «Злодей в ловушке!»– подумала Джорджия, вся побледнев, и перегнулась через борт, чтобы различить во мгле разворачивающиеся события. На том месте, где только что стоял Джесси был Леонардо. Всё в точности: складки улыбки, манеры держаться, голос, выдержка в общении, изгибы тела. Только одежда была на нём та, которая была на Джесси. Торопливо любимый сын короля колдунов что-то объяснял стражнику. И когда двое приблизились к летучему кораблю, Джорджия услышала обрывки разговора.

– Да, жалко бедняжку, – с сочувствием звучал голос Лео, Она приезжала к Джесси, но так и не встретилась с ним в тюрьме. Несчастная совсем замкнулась в себе от пережитого. Хочу поскорее вернуть её к родным.

– Да, да, наследный принц. Конечно, я могу понять. Проезжайте.

Когда Леонардо подошёл к Джорджии, она вопросительно и удивлённо смотрела ему в глаза. Принц схватил девушку за локоть, и они бегом помчались до роскошной багровой кареты. Подходя, Джорджия заметила, что над усатым кучером парит зонт, который кивнул вместе с хозяином. Но не успела она задать вопрос, как принц затолкал её в карету. Она проползла по бархатному сидению к противоположной двери и подтянула к себе ноги. Одежда была мокрая, и почему-то только теперь Джорджия поняла, что на улице шёл ливень. Мокрые волосы липли к щекам; лицо блестело от мокроты; губы стали трудно подвижны. Внутри кареты было уютно и бархатисто, но всё же не очень тепло. По крайней мере, Джорджия начала чувствовать, как по коже побежали мурашки. Вдруг рядом опустился, закрыв окна лиловыми шторками, Джесси в мокром сюртуке. Он почему-то смеялся. Кони заржали, и карета тронулась, оставляя за собой следы на набежавшей под ливнем грязи.

– Что за историю ты со мной выдумал? – дрожа, спросила Джорджия.

Джесси нежно посмотрел на неё.

– Сними мокрую одежду, тогда не будешь мёрзнуть, – произнёс он с искренней заботой, но Джорджия только отсела подальше.

– Ну уж нет! – насупилась она, – Я не могу замёрзнуть, ведь я же писательница. Это просто внушение. Если бы я не увидела дождь, ничего не почувствовала бы сейчас.

Джесси, глубоко вздохнув, покачал головой и без всяких слов накрыл девушку тёплым одеялом, лежавшим на противоположном сидении. Сам он снял сапоги, промокший сюртук, водолазку и накрылся другим одеялом. Джесси держался спокойно, стараясь смотреть в окно, а не на Джорджию, чтобы ещё больше не смущать её.

– Слушай, – произнесла Джорджия, – а как ты вдруг обратился в Лео?

– Это давний трюк, – усмехнулся Джесси, – В своё время я сделал артефакт, который периодически позволял мне прикидываться братом. На самом деле, метаморфозисы – это довольно тяжёлая и болезненная процедура, для которой необходим дополнительный инструмент: приворотное зелье или артефакт. Превращения легко удаются только метаморфам и оборотням. Например, Сэмми- метаморфка. Правда, чаще всего она обращается в белую кошку, но если захочет, то может в кого угодно превратиться.

– Понятно, – кивнула Джорджия и отвернулась к окну. Снаружи дождь продолжал свой концерт всё с той же силой, если не с большей. Джорджия совершенно не согревалась, даже наоборот, ей стало холодней. Казалось, что температура на улице резко упала и продолжала ползти вниз. И это было правдой. Джесси краем глаза подсматривал за Джорджией. Он знал, в чём заключалась её неохота снять мокрую одежду, и причиной был он – мужчина. Джорджия долго колебалась, взвешивая шансы действительно подорвать своё здоровье и просто почувствовать себя перед ним обнажённою, но в итоге она преступила саму себя.

– Джесси, ты не мог бы отвернуться, – тихо проговорила она.

– Конечно.

Джесси послушался, а Джорджия пробубнила себе под нос: «Такое реальное ощущение холода, что я в самом деле волнуюсь, что могу простудиться. Бред! Ещё и раздеваться перед воображаемым героем…». Джорджия сняла мокрую одежду и быстро шмыгнула под одеяло. Она чувствовала, что колдун мог видеть её в нижнем белье через отражение, но решила не придавать этому значения, чтоб не мучиться понапрасну. Но мысли эти всё равно так и лезли в голову.

«Что же это такое? – думала Джорджия, – Меня же здесь как бы и нет, но почему же тогда я получила отравление от Фраусциса и сейчас мёрзну? Моё воображение слишком реалистичное!».