Таня Мороз - 13 Миров Даниэлы

Даниэла пребывала в отвратительном настроении – волшебный мир не желал соглашаться с её крошечными, незначительными условиями. Почему? И ещё это паршивец Михаэль налил ей в портфель грязной воды, испортив тетрадь и книжки. Даниэла резко обернулась. В глазах её было столько непримиримости и обиды, что Ария отступила.

– Хорошо! Я посмотрю, как вы можете исполнять мои желания! Для начала избавьте меня от этого дурачка Михаэля! Думаю, это для вас не так сложно? Вот моё желание! Избавьте меня от этого мальчишки! – Даниэла поправила шапку и натянула на голову капюшон. Полил ледяной дождь, и ветер совершенно озлобился, бросая пригоршни мокрых листьев в лица прохожим.

Загорелся зелёный сигнал светофора. Ария потянулась к Даниэле, желая утешить, погладить по плечу. Но Даниэла, не оглядываясь, побежала через дорогу. Все эти беспредметные разговоры начинали ей надоедать.

Прошла неделя. Лимбы совсем не беспокоили Даниэлу. Ария больше не появлялась, Даниэла даже заскучала по ней. Однажды, валяясь в постели с книгой, Даниэла решила поговорить с Томасом. Вот кто мог дать ей совет! Девочка вскочила, торопливо натягивая трико, и заглянула в экран телефона. Время – 19.22. Если поторопиться, ещё не так уж поздно и она успеет вернуться домой до прихода родителей. Накинула куртку и, закрывая дверь на ключ, подумала: как такая здравая мысль не пришла ей в голову раньше?! Томас, только он мог ей помочь!

Не обращая внимания на мелкий холодный дождь, который почти не прекращался вторые сутки, она бежала, перепрыгивая через лужи, будто за ней гнались. Попавшая в кроссовки вода неприятно хлюпала. Не обращая на это внимания, Даниэла нашла старый лаз – прорванную в двух местах сетку ограждения школы. Отогнув её, она пролезла на территорию, чуть не свалившись в грязь. Наконец, запыхавшись, Даниэла замерла перед деревом.

– Томас… Привет. Я за советом… Спросить хочу кое-что… Я… я не знаю, как поступить. Хочу писать настоящие книги для людей, но чувствую вину перед параллелью Лимб, будто не желаю согласиться, не желаю помочь им! – Даниэла уверенно зашла под крону. – Я чувствую себя грубиянкой! – Приблизившись к Томасу, от навалившихся на неё переживаний она раскинула руки и прижалась к дереву. Теплая шершавая кора быстро согрела ей щёку. Время замедлялось, Даниэла стремительно погружалась в чёрно-белую картину мира. И она услышала Томаса – он говорил с ней, как старый друг, спокойно и рассудительно:

– РАСТЕНИЯ ДЕЛЯТ С ЛЮДЬМИ ОДНО ПРОСТРАНСТВО И ВЕРЯТ В МАТЕРИАЛЬНОСТЬ ЭТОГО МИРА. МИР ЛИМБ ЧУЖД НАМ, КАК И СУЩНОСТИ ИЗ ДРУГИХ ПАРАЛЕЛЕЙ. НЕТ ТВОЕЙ ВИНЫ НИ В ЧЁМ. ПОТОМУ ЧТО ЕЁ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ В ПРИНЦИПЕ. ПРИНАДЛЕЖАТЬ МИРУ, НО НЕ БЫТЬ ИМ, – ВОТ ТВОЙ ПУТЬ.

– Томас, а они знают о тебе? О нашем знакомстве?

– НЕТ. КОГДА ЗАХОДИШЬ ПОД КРОНУ, ТО ИСЧЕЗАЕШЬ ВО ВСЕХ МИРАХ ВСЕХ ИЗМЕРЕНИЙ. ЧЕЛОВЕК СПОСОБЕН ДЫШАТЬ ТУТ НЕ БОЛЕЕ СЕМИ МИНУТ. НО, Я ДУМАЮ, ТЫ НЕ СОВСЕМ ПРИНАДЛЕЖИШЬ К МИРУ ЛЮДЕЙ.

– То есть мир Лимб теряет меня из виду? Я испаряюсь? Сейчас меня не видно?

– ТЫ ПЕРЕСТАЁШЬ СУЩЕСТВОВАТЬ ДЛЯ ВСЕХ МИРОВ И ВРЕМЕН.

– Вот почему они никогда не говорят о тебе! Из-за этого?

– МИР РАСТЕНИЙ ВТОРИЧЕН. ОНИ НЕ ГОВОРЯТ, ПОТОМУ ЧТО ОБ ЭТОМ НЕ ДУМАЮТ.

– Лимбы читают мысли, а я постоянно думаю о тебе. Вскоре они догадаются и зададутся вопросом.

– НЕТ. ОНИ ЗАПИСЫВАЮТ ТВОИ ИСТОРИИ, СЛУШАЮТ ИХ. ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ ТВОИ ОБРЫВОЧНЫЕ МЫСЛИ – ПРОСТО ФОН, КАК БУДТО ЭПИЗОДЫ НЕСУЩЕСТВУЮЩИХ КНИГ. И ПОТОМ, ДАР ЧИТАТЬ МЫСЛИ ЕСТЬ НЕ У ВСЕХ ЛИМБ.

– Спасибо тебе, Томас. Мне действительно кое-что нужно от них получить. Для начала я хочу увидеть свои книги. – Даниэла отпустила руки, перестав обнимать дерево. Ей стало намного легче, будто решение уже было принято. – Пока, Томас! – И, сунув руки в карманы куртки, девочка побежала домой.

Вымокнув до нитки, Даниэла быстро переоделась в пижаму, налила себе тарелку маминого супа и включила телевизор. Показывали местные новости. На фоне центра города репортёр, кутаясь в осеннее пальто и сопротивляясь порывам ветра, почти кричал в микрофон:

– В Хамельне произошло мистическое событие! Из реки Везер выпрыгивают крупные зелёные лягушки и застывают на берегу. И это в конце ноября! Мальчишки ловят их, сажают в банки и как чудо чудное таскают по городу. Местные аптекари предлагают скупать лягушек по два евро за штуку. Но не тут-то было! Через сутки лягушки испаряются из банки, будто их и не бывало! – Репортёр на секунду исчез из кадра, вытянув руку, схватил за шиворот мальчишку и развернул его лицом к камере:

– Вот! Поглядите на него!

И тут Даниэла узнала Михаэля! В разодранной куртке, с выбившейся из брюк белой рубашкой, возбуждённый, он выглядел нелепо. От его обычной аккуратности не осталось и следа. В таком растрёпанном виде одноклассника Даниэла видела впервые. Михаэль сжимал толстыми пальцами совершенно пустую стеклянную банку.

– Мальчик, ты ещё не поймал лягушку или она испарилась?

Михаэль, пытаясь вывернуться из цепких рук репортёра, закричал:

– Она исчезла! Исчезла! Исчезла! – Шмыгнув, он вытер нос измазанной грязью ладонью, оставляя на щеке чёрные разводы. Репортёр с чувством выполненного долга отпустил Михаэля:

– Вот! Мне за целый день съёмок ни одной лягушки увидеть так и не удалось! Многим удалось увидеть лягушку, а мне нет! – Репортёр удручённо развёл руками.

Картинка быстро сменилась – начались политические новости. Даниэла выключила телевизор и на минуту задумалась: «Лягушки? Да что с ними не так? Что это за бред?» Доев суп, она вымыла тарелку.

Уроками заниматься совершенно не хотелось – она чувствовала сильное желание сесть и писать книгу. Даниэла достала пачку бумаги для ксерокса и разорвала упаковку. Слова так и просились на белоснежные листы. Девочка представила название – крупные ровные буквы на тёмно-синей обложке: «ПАНТАЛИАНА»…

Даниэла пошевелила пальцами, представив, будто в самом деле печатает на бумаге. Лист заполняется мелкими чёрными буквами, она смахивает его на пол, берёт следующий лист, потом следующий, ещё и ещё… Так продолжалось несколько часов. Увлекшись сюжетом, Даниэла подняла лицо к потолку и совершенно потеряла счёт времени. Наконец, совершенно устав, Даниэла собрала бумагу с пола. Тяжёлая, увесистая пачка заняла место на краю стола. За окном шёл проливной дождь, тарабаня по крышам и шиферу веранд. Даниэла протёрла ладонью запотевшее стекло и вгляделась в черноту ночи, медленно уступающую серости предрассветного утра. Продрогнув, она достала из шкафа пушистый плед, закуталась в него. И вдруг ей сильно захотелось увидеть Арию.

Даниэла представила розовые кудрявые волосы лимбы, её мягкую улыбку, позвала: