Татьяна Грач - Двоемирье. Книга 1. Ветер с юга

– А вы… – Самира помедлила, смутившись. – Вы сегодня будете в офисе?

Юдвин одарил ее самой милой из своих улыбок.

– Куда же я денусь?

– Па-ап! – раздавшийся из комнаты голос помог Юдвину поскорее завершить затянувшийся разговор. – К нам кто-то пришел?

– И уже успел уйти, – он обернулся к дочери, не меняя выражения на лице. Только сейчас ему уже не приходилось притворяться. – По работе приходили, уточнить кое-что.

– Это ску-учно, – она сладко потянулась и вышла на террасу.

– Что поделать, на работе не всегда весело, – подтвердил Юдвин, печатая в коммуникаторе указания для Самиры.

– И на учебе тоже, – тяжелый вздох. – Пап, у нас в группе одни идиоты.

Теперь уже была очередь Юдвина вздохнуть. Малышка Зелле, хоть больше не малышка вовсе, а очень даже миловидная барышня, недавно отметившая совершеннолетие, порой капризничает, как раньше.

– Ты в прошлом колледже говорила то же самое, а этот ничуть не хуже, – он взял ее ладони в свои. – Потерпи немного. Сама же знаешь: остался последний год. Ты у меня умница, со всем справишься. И окончишь школу лучшей ученицей группы!

Последний аргумент, похоже, не очень подействовал.

– Тоже мне, радость, быть лучшей среди отбросов, – она презрительно встряхнула головой. – Они меня странной считают. Думают, не замечаю, как шепчутся у меня за спиной. Терпеть их не могу.

– Не говори так, – шутливо погрозил пальцем Юдвин. – Никогда ведь не знаешь, кто может тебе однажды пригодиться. Нужно уметь заводить нужные связи, даже если это кажется противным.Ладно, что мне сделать, чтобы мое солнышко не хмурилось?

– А ты точно сделаешь? – Зелле хитро прищурилась. – Тогда… хочу в съемках участвовать, у Дилая. Он такие кадры делает, закачаешься!

«И актрис своих кадрит, ага», – Юдвину вспомнился недавний скандал, который пока что имел огласку только в узких кругах.

– Даже и думать об этом не смей! – лишь увидев, как дочь испуганно вытаращила глаза и попятилась, он понял, что едва не переступил хрупкую грань. Нельзя терять над собой контроль. Ни в коем случае нельзя. Слишком большого труда ему стоит сохранять иллюзию счастливой семьи. – Ты, конечно, не только умница, еще и красавица, но об этом не проси.

– Как обычно, – обиженно надула губки Зелле. – Ты никогда не выполняешь обещания.

Все вокруг было окутано туманом. Плотным, непроницаемым… спасительным. В нем можно было парить, ни о чем не задумываясь. Лишь чей-то встревоженный голос, доносящийся, казалось, с другого края планеты, иногда нарушал эту идиллию. Требовательный голос, который замолкал ненадолго после того, как получит ответы. В конце концов исчез и он, оставив тишину.

На целую вечность.

Пока мир внезапно не раскололся пополам от одного единственного повторяющегося звука. Такого обыденного и знакомого, отчего-то вселяющего первобытный ужас.

Он почувствовал, будто летит вниз с огромной высоты. Падает, но его крика никто не слышит. Морок тумана мгновенно уступил место темноте. Тот пугающий звук по-прежнему не затихал.

Лай?

Да, теперь он вспомнил название. Нужно бежать, немедленно… скорее…

Он резко дернулся, и тут же почувствовал, как чья-то рука легла на грудь, крепко прижав к кровати. Не давая пошевелиться.

– Успокойся, Берт, – девичий голос. Он слышал его раньше, вот только где? Во сне? – Не хватало тебе еще с дивана свалиться.

«Берт?» – знакомое, но в то же время непривычное имя. Он попытался открыть глаза и тут же отгородился ладонью от солнечного света.

– О, наконец-то проснулся? Доброе утро! – сидящая рядом растрепанная девчонка быстро отдернула руку, демонстративно отсев подальше. Пытается казаться строгой и серьезной, но не может скрыть любопытства в огромных глазищах. Зеленых, затягивающих, как болото…

Он отвернулся и безуспешно попытался переключить внимание на вид за окном. Голова жутко трещала, словно с похмелья после долгой попойки.

– Что я вчера делал? – Берт с трудом узнал собственный голос.

– Здесь лежал, – пожала плечами собеседница. – И вчера, и позавчера, а два дня назад вообще помирал почти. Скажи дедушке спасибо, помог тебя починить. Обязательно скажи, когда он из столярки вернется.

«Значит, я три дня пробыл без сознания?» – мозг автоматически отметил этот факт, не вызвавший ни капли удивления. Будто так и должно было быть. Чудо, что он вообще очнулся.

– Мы знакомы? – только и смог прохрипеть Берт.

– Не совсем, – девчонка растерянно перебирала кое-как собранные в пучок похожие на солому волосы. – Ну, то есть ты меня не знаешь, а я тебя… немножко, да. Ты разговаривал во сне.

Услышав это, Берт резко сел. Плечо в то же мгновение пронзила острая боль. Он выругался, но быстро зажал рот рукой, виновато взглянул на девчонку.

– И много я наговорил?

– Это как посмотреть. Не волнуйся, тебя не для того спасали, чтобы потом гвардейцам выдать.

– Надеюсь, что так, – невесело хмыкнул Берт, но тут же осекся. – Стоп, что? – Только теперь осознание услышанного пробрало до костей. – Что ты сказала?

Девчонка с обеспокоенным видом налила в кружку зеленоватую микстуру, поставила на облупившийся от времени стул перед ним.

– Выпей вот это, тебе сейчас вредно волноваться, – она попыталась было отойти… не успела. Берт схватил ее за руку.

– Я что-то серьезное натворил? Отвечай, не молчи!

Она вздрогнула, но не стала вырываться, лишь глядела на него, не моргая.

– Сам расскажи.

– Но я… – Берт замолк, когда понял страшное. – Я не помню. Вообще не помню.

– Совсем ничего? – испуг в глазах сменился разочарованием, и Берт не был уверен, что хуже. – А пока без сознания был, так не казалось.

– Зачем бы мне врать? – удивился он. По телу пробежал неприятный холодок понимания, что ложь и молчание необходимы, как воздух, а вот почему – это оставалось для него загадкой.

– Дай-ка подумать, – девчонка вытянула вперед ладонь и загнула большой палец. – Во-первых, чтобы не рассказывать, почему за тобой гнались. Во-вторых. – Теперь был загнут и указательный. – Чтобы не рассказывать, как ты пересек… Погоди, ты действительно не помнишь?

Берт закрыл глаза, попытался сосредоточиться, уловить мимолетные образы…

Пусто.

Словно кто-то не слишком аккуратный удалил все его прошлое, не удосужившись подчистить за собой. Он даже не был уверен насчет правильности собственного имени, стоит ли говорить об остальном.

В горле настолько пересохло, что Берт, не задумываясь, взял кружку с жутко горьким напитком и осушил ее до дна под одобрительным взглядом настырной девчонки, которая никак не желала оставлять его в покое.

– Какое гадкое пойло!

– Не стоит благодарности, – она недовольно фыркнула. – Вот так вот истратишь последние запасы, чтобы помочь человеку, а он еще и нос воротит.