Дмитрий Билик - Временщик. Книга пятая

Я не знаю, сколько эта трапеза заняла времени. Казалось, что целую вечность. Но неподалеку от нас затоптало, разворачиваясь, гигантское нечто, задрожала земля, и Вьюльф отправился вниз. Сытый и неторопливый.

Когда звуки стали так далеки, что наши голоса вновь обрели силу, Рис спустилась вниз, идя к выходу из нашего укрытия. Она осторожно выглянула наружу и махнула мне рукой. Да уж, иногда я поражаюсь ее выдержке.

– Сереж, лучше не ходи туда.

Но было уже поздно. Ноги сами понесли меня к решетке. Не знаю, что я хотел увидеть. Что все это было неправдой? Да как бы не так. Не просто правда. Реальность превзошла все ожидания.

Складывалось ощущение, что здесь поработал сумасшедший трансплантолог с болезнью Паркинсона. Изломанные конечности, неестественно вывернутые и порванные, ошметками валялись вокруг. Подошвы сапог с противным чавканьем отрывались от залитого кровью пола. К горлу подступил ком, грудь охватил жар, а в висках застучало.

– Сереж, ну зачем? – Рис догнала меня. – Думал бы лучше, как нам помочь.

– Я думаю, – я постарался ответить максимально спокойно, хотя меня довольно сильно потряхивало. – Двух тел нет.

– Что?

– Сама посмотри. Эта тварь сжирала их не полностью. Видимо, физиологически не может проглотить гномов. Они слишком коренастые, широкие для нее. Она откусывала… – я сделал паузу, закрыв глаза. И, не открывая, продолжил: – Если сопоставить по одежде и конечностям, то здесь четыре трупа. Довольно сильно обглоданные, но их четыре. Двоих не хватает.

– А ведь действительно, – изумленно воскликнула Рис. – Вьюльф забрал их с собой. Зачем?

– Вопрос на миллион долларов, – я отвернулся от останков. – Лучше скажи, что делать будем.

– Стражники рано или поздно вернутся. Чтобы… – она помолчала, глядя на меня, но все же закончила: – Прибраться.

– Вопрос лишь в том, когда это будет.

– Другой вариант – исследовать пещеру. Если Вьюльф сыт, то он должен уснуть. Будем достаточно аккуратными, может, нам удастся проскользнуть мимо. Вдруг там есть парочка ходов как раз для нас.

– Или, если он спит, мы убьем эту тварь, – я пожал плечами.

– Или убьем, – легко согласилась Рис. Не знаю, впечатлилась ли она смертью гномов или просто понимала, что это наш единственный способ выбраться наружу. – К тому же теперь мы знаем, кто это.

– Просветишь? Только лучше подальше от этого места.

Рис кивнула и махнула рукой. Мы потихоньку стали отходить от башни в пещеру, впрочем, не убирая оружия и разговаривая вполголоса. Я сам держал кацбальгер в руках, потому что чувства безопасности попросту не было.

– Трехголовая рептилия, что живет под землей и просыпается раз-два в год, чтобы наесться и снова в спячку, – рассказывала мне Рис. – Вариантов, по сути, нет. Это гидра.

– Погоди, это та самая, которую победил Геракл?

– Геркулес. И да, он убил одну из них. Повторяю, одну из.

– Это лишь значит, что ее можно убить. Геракл был Ищущий, мы тоже Ищущие. Следовательно…

– Ох, нашелся мне следователь. Лучше ответь на вопрос: почему Вьюльф стал просыпаться гораздо чаще? Почему не всех гномов съел, а двоих утащил вниз?

– Не знаю.

– То-то и оно. А уже собрался всех убивать.

– Можно подумать, ты знаешь, что здесь происходит.

– Догадываюсь. И очень надеюсь, что ошибаюсь. Потому что тогда наши шансы выжить значительно снижаются.

– Ты можешь выражаться яснее?

– Давай просто спустимся вниз и сами посмотрим.

Предложение было не сказать чтобы блестящим, однако других вариантов не оставалось. Либо загорай под светом фиолетовых грибов, пока совсем не истлеешь, либо иди наблюдай за редкой рептилией, живущей в образе мифического ореола. Назад с пустыми руками нас гномы все равно не пустят. Поэтому пришлось топать. Точнее, спускаться на цыпочках, боясь потревожить покой Вьюльфа.

Гора, вернее ее недра, оказались огромны. Или, скорее, полы. Понятно, почему здесь поселилась гидра. Тут бы хватило места на еще парочку ее родственников. От внезапной догадки меня бросило в жар. А что если их тут больше, чем одна штука? Тогда объясняются все эти частые «пробуждения». Однако действительность меня успокоила. Точнее, сначала успокоила, а потом напрягла.

К тому моменту пещера расширилась настолько, что стены и потолок давно перестали на нас давить. Мы будто оказались в подземных чертогах гномов. Тех самых, о которых писали книжки у меня на родине, а не коренастых коротышек сверху, испуганно засевших в башне. Света здесь было достаточно. И дело не в грибах – потому что на эту площадь их попросту не хватало. Сверху гора раскололась, будто в ее пик вогнали острый клинок, и сквозь прореху виднелось местное солнце. Прореху не сказать чтобы узкую. И я, и Рис в нее бы протиснулись. Однако здесь необходимо быть либо невероятным скалолазом, либо попросту уметь летать. Поэтому вариант удрать наверх я отмел сразу.

Зато солнечный свет позволил оглядеть все пространство расширившейся пещеры. В самой нижней части ее журчала, прорываясь из-под камня, подземная речушка. От нее шел едва заметный пар, хотя мысли скинуть одежду и погреться в водичке у меня не возникало. Наверное, дело в той огроменной туше, что лежала у самой воды.

Собственно, сначала я подумал, что это камень, пока одна из частей этой огромной скалы вдруг не шевельнулась. Едва заметно, однако мне подобного хватило. Гидра была невероятна. Длина каждой шеи – не менее четырех метров, однако они были массивные, столбовидные. Основательное мясистое туловище больше походило на пару слепленных друг с другом рослых слонов, а короткие (по сравнению со всем остальным) ноги компенсировались невероятной толщиной. Будто древнее чудовище установили на те самые пресловутые греческие колонны. Уж не знаю, каким образом Геракл убил свою гидру. Может, она болела в детстве или была подростком. Но мне думалось, что его трехголовая дурында была всяко меньше моей.

А вот Рис величина Вьюльфа ничуть не смутила. Девушка горным козликом пробралась повыше и махнула мне рукой. Пришлось лезть. Только добравшись до нее, я увидел, что заинтересовало мою подругу сильнее, чем ходячая трехголовая смерть. Рядышком с гидрой, шагах в трех, в свете грибов виднелась кладка яиц, омываемая теплой водой. Весьма скромная, всего десятка три. Сами яйца только оказались не впечатляющих масштабов – чуть больше страусиных. Одни целые, другие надтреснутые, будто кто-то пытался уже выбраться из них, но пережил неудачу и теперь набирался сил для новой попытки.

А рядом с яйцами лежала та самая парочка бездыханных гномов, которых утащили сверху. Бедняги нашли свое пристанище здесь, как пелось в песне – на берегу безымянной реки. Я даже не строил иллюзий, в качестве кого. Гидра сделала запасы для своих будущих детей. И, думаю, те не будут брезговать полуразложившимися консервами и схомячат их на ура.