Сара Бреннан - Тропа ночи

Но это никому не интересно. Чего стоит любовь Адама, простого человека? Он даже не понял, что женщина, к которой он вернулся, – совсем не та, от какой он ушел. Не распознал в ней грозного демона, похитившего жизнь его возлюбленной. Как и все мужчины, Адам видел только лицо. Вот вам и вся любовь.

Царица ада отвернулась от лица Мэри Уордвелл и выбрала другое. Гладкое как лед, с бледно-золотыми волосами. Лицо Снежной королевы, дышащее зимним холодом, лишенное всяких эмоций. Именно такое лицо она хотела бы иметь в случае, если в гости нагрянет повелитель ада. Владыка Вельзевул относился к новой царице весьма критично, а его наследник, принц Калибан, имел славу самого невыносимого типа во всем потустороннем мире.

Лилит вышла из пещеры, полной лиц. Направилась в тронный зал, а по дороге заглянула к себе в кабинет.

В Гриндейле, нося личину Мэри Уордвелл, она получила повышение от простой учительницы до директора и вдруг обнаружила, что новое высокое положение повлекло за собой огромный объем административной работы.

Как ни странно, в аду происходило то же самое. Когда Лилит долгими столетиями мечтала о безграничной власти, она и представить себе не могла, какую прорву официальных документов придется подписывать. Владыка Вельзевул строчил бесконечные кляузы о войнах, ведущихся в подвластном ему княжестве, и подчеркивал, что, пока на троне восседает Лилит, он бессилен восстановить спокойствие. У Вельзевула было совершенно четкое представление о том, как должна выглядеть власть. По его мнению, у власти мужское лицо.

А письма принца Калибана сочились изысканной вежливостью. И это почему-то раздражало даже сильнее.

Общаясь с владыками ада, Лилит иногда даже скучала по тем дням, когда самой сложной задачей было развратить назойливую душу Сабрины. Эта девица с белоснежными волосами могла кого угодно вывести из себя, но она по крайней мере была одна и не являлась мужчиной.

Лилит понимала: чтобы удержать завоеванную власть, надо быть предельно осторожной.

Мужчины поглядывают на амбициозную женщину свысока, но пребывают в прочной уверенности, что она никогда не сумеет достичь своих целей. А если ей это удается, они поливают ее ненавистью. Мало того что она посмела встать у них на пути, так еще и другим женщинам пример показывает.

Темные владыки преисподней испокон веков грызлись между собой, но теперь объединились. Наверняка готовят заговор, чтобы сбросить ее с трона.

Лилит знавала беды и похуже. Много столетий она жила, чувствуя на шее хозяйский сапог. И не было в аду никого, кого Лилит боялась, за исключением одного.

Люцифер, принц обмана. И теперь он терзал не ее, а другого.

Лилит швырнула высоко в воздух свежее письмо от владыки Вельзевула. Страницы вспорхнули к костяному канделябру, вспыхнули, свернулись в воздухе черными розами и медленно осели прахом возле ног у Лилит. Рано или поздно такая судьба постигнет все империи.

Вот и покончено с бумажной работой.

Лилит распахнула золотые двустворчатые двери. Вот он, тронный зал, средоточие ее власти. Посреди него высится адский пьедестал, а вокруг изысканные статуи сатиров крушат копытами человеческие кости. Всю свою долгую, утомительную жизнь она стремилась сюда, разрабатывала планы, строила козни.

К ней подскочил прислужник-демон, спросил маслянистым шепотом:

– Чем могу служить, моя повелительница?

– Принеси мне на блюде голову владыки Вельзевула, а язык принца Калибана положи в салат, – протянула Лилит. – Справишься?

– Разгромить их адские армии будет нелегко, – промямлил демон. – Я всего лишь жалкий бес… Хотите, принесу вам освежающий коктейль? Или новую душу, чтобы помучить? Могу ли я служить вам более скромным способом, моя владычица, вот что я хотел сказать…

Лилит потеряла терпение еще в четырнадцатом веке и с тех пор не пыталась найти. А сегодня она была гораздо тревожнее обычного. Губы, еще не ставшие привычными, дернулись, и в голове пронеслась мысль: «Нет покоя для нечестивых, а разве есть на свете кто-нибудь нечестивее меня?»

Наконец Лилит приняла решение. Повернулась спиной к адскому пьедесталу, щелкнула пальцами, подзывая демона, указала на роскошное опахало чеканного золота, украшенное перьями павлина и ворона:

– Можешь меня сопровождать. Раздувай искры адского пламени, чтобы освещали мне путь. Пойду навещу нашего гостя.

Надо держать руку на пульсе. Люцифер того и гляди сломает мальчишку. И тогда надо будет действовать решительно.

Никто лучше Лилит не знал, как страшен в гневе ее повелитель. Не привыкший никому служить, своей гордостью создавший преисподнюю, он, обманом очутившись взаперти, даст волю своему бешенству. А последней каплей станет предательство родной дочери. Ее бог мстителен. Все свои силы, всю свою черную ярость он обрушит на того, кто стал ему тюрьмой. Душа мальчишки вот-вот разлетится вдребезги.

Лилит удивлялась, как Нику Скрэтчу удается продержаться столь долго.

По самому верху нашего плана освобождения Ника я написала заглавными буквами: «ОПЕРАЦИЯ “ЭВРИДИКА”».

Название казалось мне очень удачным. Мой Ник, питавший страсть к книгам, был бы рад, что я взяла его из литературы. А если даже он не знает этой истории, после освобождения я расскажу ему о том, как музыкант Орфей спустился в подземное царство, чтобы спасти свою возлюбленную Эвридику. Он очаровал загробных стражей своим чудесным пением и добился разрешения увести ее оттуда. Мне казалось, Ник одобрит такую смену гендерной направленности классической истории.

– Первым делом мы должны вычислить комбинацию, которая отопрет врата ада. – Я указала на рисунок Харви в уголке доски – ворота со зловеще распахнутыми створками. – Если найдем верную комбинацию, ворота откроются. Роз отслеживает все варианты, какие я пробую, и вычисляет, у какого из них самые высокие шансы.

– Мы с Харви тут не помощники, – вздохнул Тео. – Математика – не наш конек.

Харви согласно кивнул. Они с Тео были не сильны в математике. Мы с Роз одарили их укоризненным взглядом.

– Идем дальше! – Я указала на рисунок ангела с трубой. – Трубный глас архангела Гавриила откроет врата ада. Надо раздобыть его трубу. Мы с Харви обсудили это вчера вечером.

Харви с готовностью подался вперед:

– Знаешь, некоторые ведьмы, как ни странно, называют меня посланцем небес. По-моему, они хотели бы сказать «охотник на ведьм», но стараются меня не обижать. А когда толпой пришли настоящие охотники и хотели истребить всех ведьм, Сабрина сказала, что они… по большей части ангелы. Так что, наверное, у меня есть некая связь с небом, и я попытаюсь призвать архангела Гавриила.