Екатерина Генералова - Элуран

Вито почти поддался уговорам собственного разума, но неожиданно очнулся только тогда, когда рядом с его запястьем опасно щёлкнули клыки. Молодой человек тряхнул головой и проморгался, посмотрел, что он вообще успел сделать. На своё счастье он только снял с лица полуоборотня платок, до верёвок не успел добрался. Злость начала медленно наполнять всё тело и поглощать его, добралась до головы. Это была злость на себя за абсурдную идею и попытку её исполнить, а ещё злость на Александра – беспричинная и слепая. Полнолуние вызывало отвращение именно из-за обращений, каждый раз приходилось тратить своё время на это. Вито понимал, что Ал здесь ни причём и ничего сделать не может. Вито всё понимал, но нужно было выплеснуть на кого-то скопившуюся озлобленность.

Вито схватил полукровку за волосы и резко потянул его голову назад. Ал всё рычал, стискивая зубы до скрипа, вырывался и дёргал головой, желая освободить болезненно сжатые пряди волос.

– Или ты сейчас успокоишься и подожмёшь хвост, или тебе же будет хуже, – молодой человек дёрнул голову Александра назад, заставляя того удариться затылком о трубу. По подвалу раскатисто раздалось эхо, – ты же знаешь, что я могу спокойно разорвать тебя в клочки, если это понадобится.

Валенти посмотрел на Александра. Ему показалось, что Ал хищно оскалился, а в грязно-жёлтых глазах промелькнул совершенно дикий огонёк ненормальности. Клыки заметно увеличились, рот из-за этого не закрывался полностью. А взгляд – может в нём и читалась какая-то осознанность и привычная колкость, но всё равно это было совсем не то: взгляд шальной, избегающий прямого зрительного контакта.

Вито затрясло от понимания, что все его угрозы бесполезны – Александр не слушает и ничего не запоминает! Всё в пустоту. Злость ещё сильнее обжигала тело, подступала к горлу ядовитым комом, хотелось лечь на пол и взвыть.

– А может у меня обращение, а не у него? Или мне это снится? Нет, нет, не снится, это какое-то безумное помешательство, – пронеслось с лихорадочной быстротой в голове.

Валенти отполз к ступенькам и прижался лбом к прохладной стене и шумно выдохнул. Нужно было успокоиться, отвлечься и решить, что делать дальше: оставаться здесь и продолжать следить за Алом или идти наверх спать, разбудив брата и отправив в подвал. Если так и будет продолжаться, то точно придётся отказаться от дежурства, иначе Вито просто в порыве гнева не рассчитает силу и может в следующий раз очередным ударом головы об трубу убить полуоборотня. Он не знал, что на него нашло.

У Вито появилась идея. В свой прошлый приезд старик Аделмар дал ему и Нино пять мелких печатей на случай, если полнолуния будут проходить очень тяжело. Конечно же он говорил, что это лишь на крайний случай, потому что мучения мучениями, но с этими печатями Александр не будет никак сопротивляться обращению и высока вероятность, что после этого рассудок помутится, и то это в лучшем случае, в худшем – полная потеря разума. Не хотелось даже думать о чём-то подобном, всё ведь должно было быть нормально.

Южанин резко встал на ноги, на мгновение перед глазами всё потемнело, схватил с пола свечу и выскочил из подвала, забыв закрыть за собой дверь.

В этот раз удалось сохранить пламя свечи горящим. Вито в очередной раз переступил злосчастный лист фанеры и оставил свечу на столе, а сам уселся на край кровати и потеснил спящего Нино к стене. Тот лишь что-то неразборчиво пробормотал, закутался с головой в одеяло и стал возиться, пока не свернулся в подобие клубка и, прижавшись к Вито, засопел. Вито задумчиво постучал пальцами по деревянной перекладине лестницы, которая вела ко второму ярусу – никакой реакции.

– Да просыпайся уже! – раздражённо прикрикнул Вито, и с силой отпихнул близнеца от себя.

Нино дёрнулся и тут же сел, распахнул глаза и отодвинулся к изголовью кровати. Он почувствовал, будто сердце упало куда-то в ноги и колотилось там, как сумасшедшее, а спокойное дыхание сменилось на сбивчивое, учащённое.

– Зачем так орать? – шепнул Нино, подтянул ноги к себе и стал тереть кулаками глаза, вглядываясь в лицо старшего брата. – Что стряслось?

– Печать нужна для Ала, которую нам давал Аделмар.

Нино резко выдохнул и передёрнул плечами, закутался в одеяло и сполз по изголовью вниз, к подушке.

– В кабинете, на полке с книгами рецептов найдёшь книженцию, у которой на обложке ничего не будет написано, полистай её, потряси, и найдёшь там бумажки, только не растеряй их, – Нино зевнул и залез под одеяло, продолжил уже оттуда, – и ты их туда, кстати, сам положил, мог бы и сам вспомнить, а не меня будить.

– Всё, всё, спи теперь, – буркнул Вито. – Спасибо.

Старший Валенти взял свечу и хотел пойти в кабинет, но он остановился в проходе.

– А зачем тебе печать? Неужели всё так плохо? Не припоминаю, чтобы в прошлые разы эти печати были необходимы, всё проходило достаточно спокойно.

Вито застыл на пару секунд, уставившись куда-то в полумрак коридора, куда кое-как проникали слабые лучи света. Правду он сказать не мог – это не кончится ничем хорошим.

– Так, на всякий случай, просто Ала в сегодня слишком сильно лихорадит.

После этих слов Вито вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Только теперь наступило какое-то чувство облегчения, когда взгляд младшего брата не упирался ему в спину и вопросы не заставляли судорожно искать оправдания. Он двинулся в сторону кабинета, проводя рукой по стене и цеплялся каждый раз за какую-нибудь ручку или раму, искал нужную. С момента заселения Валенти почти не делали ремонт, лишь привели помещения во всём доме в более сносный вид и поставили нужную мебель. Вито уже привык ориентироваться по всем выступам и ощутимым трещинам.

Валенти остановился на островатой ручке и, дёрнув за неё, открыл дверь в кабинет. В помещении успела осесть фиолетовая пыль, которая уже смешалась с обычной серой, так что зрелище было не то чтобы неприятное, но глаз не радовало и наводило на мысли об уборке. Так ещё нужно было вспомнить, где эти книги с рецептами для начала.

Вито зажёг несколько небольших свечей, стоящих на высоком столике, в комнате стало светлее, теперь было видно, что пыль покрыла всё, даже стену за книгами. Вито не знал, сколько пробыл в кабинете, но найдя нужную книгу, единственную, которая была без всяких надписей на обложке, стал её трясти над столиком. Из книги посыпались тонкие маленькие листы с рисунками, и, как некстати, полетели в сторону свечей. Кинув книгу на пол, южанин стал спешно ловить листы и, поймав все, прижал к себе. Всего четыре из пяти, пятый они использовали ещё полгода назад, другие не было надобности тратить. Он повертел бумажку, рассматривая её. Чернилами был криво нарисован круг, от которого отходили такие же кривые и извилистые толстые линии, внутри круга и за его пределами ещё короткие, резкие чёрточки и какие-то запятые, больше похожие на головастиков, на обратной стороне листа был текст, написанный мелким, пляшущим почерком.