Лисса Рин - Квалификация-Ангел. Кровные Узы

Может, это очередная издевка, ведь приезд этого взбалмошного темноволосого парня никогда для нее ничем хорошим не заканчивался? Вот взять, к примеру, последний случай с амфибиями три года назад. Пятнадцатилетний оболтус, как он сам клятвенно утверждал, просто хотел проверить, насколько тесна связь человека и земноводных. Лира эксперимент не оценила и продемонстрировала тесную связь этих земноводных с их естественной средой обитания: она выбросила всех жаб из своей комнаты, а затем смыла их с дорожки перед домом сильной струей из шланга для помывки машин, не забыв при этом удостовериться, что на пути свободного течения находился сам виновник. Вода была очень холодной, а шланг – дырявым. В итоге оба загремели в больницу с сильнейшим бронхитом. Тогда весь дом стоял на ушах: Анна кричала, что утопит Лиру, скрутив этим самым шлангом; Элисон вымещала раздражение по телефону, впрочем, явно не собираясь лично участвовать в разборках; Николь же и вовсе караулила сестру за каждым углом, вылив один раз на голову Лиры вонючую краску едкого медного цвета. И девушку непременно растерзали бы, если бы не тяжелый, но спасительный диагноз. Ее госпитализировали в обычную районную больницу, в то время как Кайла увезли в дорогую частную клинику. Несмотря на всю тяжесть болезни, Лира вздохнула свободно, находясь вдали от всеобщего помешательства. Ее никто ни разу не навестил до самой выписки, о которой сообщил главврач Анне. За время пребывания в лечебном учреждении Лира не только переждала бурю и шторм, но и познакомилась с веселым светловолосым парнем, лечившимся от непроходящего кашля. Внезапно возникнувшая аллергия у парня была только на кошачью шерсть и перья, и лечению она не поддавалась. Его коронная фраза «Не робей, прорвемся!» всегда поднимала настроение девушке: жизнь расцветала красками, а поставленные цели не казались такими уж недостижимыми. Поэтому, когда пришла пора выписываться, Лира даже загрустила, с тоской вспоминая, куда ей придется возвращаться.

– Эй, ты вообще слушаешь? – нетерпеливый голос Николь вернул Лиру в реальность. – Я говорю, что завтра мы соберемся на праздничном ужине в честь приезда Кайла и мамы.

– И?

– Предупреждаю только один раз – не смей заглядываться на Кайла, не то глаза выцарапаю. Кайл – мой.

– Да на здоровье, – с облегчением выдохнула Лира, явно ожидавшая чего-то большего после такого вступления. Она даже улыбнулась, и, как оказалось, зря.

– Нет, ты меня не поняла, – Николь приблизилась к Лире. Последняя напряглась. – Я говорю, чтобы ты вообще к нему не подходила, чтобы с ним не разговаривала, чтобы даже не глядела на Кайла, понятно?

– А чего ты так боишься? – ухмыльнулась Лира и подошла почти вплотную. – Надо же, сама великая Николь считает меня достойной соперницей? Как мило!

– Я тебя предупредила, бродяжка.

– Обзываться нехорошо, – пригрозила пальчиком Лира, собрав остатки самообладания в кулак. – Вон тебя как расперло от гадостей в мой адрес, поэтому ты ни в одну юбку и не влазишь.

– Дура! – Николь отпрянула от сестры.

– Сама такая, – по-детски отбрила Лира и вздохнула. – Слушай, никому твой бабник и даром не нужен. Как по мне, линяла бы ты со своим возлюбленным куда подальше и не трепала мне нервы. Вы с Анной уже месяц с ума сходите в ожидании его приезда. Кайл то, Кайл сё – достали обе.

– Кайл не бабник! – вспылила Николь.

– Да ну?!

– Ники, детка! – вдруг донеслось снизу. – Тебе мама звонит.

– Еще поговорим! – зло плюнула «Ники-детка» и вышла.

Лира раздраженно заперла дверь. И так почти каждый день. А завтра, с приездом Кайла, станет еще хуже. С каждым разом Лире все тяжелее дается сохранять спокойствие, но она знала: стоит вспылить и нарваться на конфликт – и снова начнет лихорадить. Это треклятое недомогание словно было послано для того, чтобы воспитать в девушке самообладание и хладнокровие.

« Тебе мама звонит », – эта фраза почему-то отозвалась глухой болью в груди. Лира сжала кулаки и резко выдохнула. Полегчало.

Кстати о приезде, надо бы попрятать все личное, а то у Мориса дурная привычка шариться в чужих вещах. Причем закрытая дверь ему в этом никак не мешала.

Лира взяла фотографию родителей со стола и достала фотокарточку из рамки: на обороте фотографии красивым женским почерком было выведено « Не плачь, я всегда буду рядом. Твоя Мая ». А рядом с надписью расположился маленький, едва видный отпечаток детского пальчика.

– Не буду, мам, – прошептала девушка и спрятала снимок во внутреннем кармане байки.

Внезапно что-то привлекло внимание Лиры. Прямо напротив ее окна стояло ветвистое дерево, в кроне которого запутался взъерошенный белый голубь. Одно крыло птицы было явно помято, что, видно, и явилось причиной аварийной посадки. Белые перья пушистым снегом падали вниз. А на соседней ветке, в пяти метрах от голубя, алчно щурился толстый серый кот Анны.

– Ага, сейчас, – девушка быстро открыла окно и вылезла на крышу, – а ну, пшел отсюда! – сердито замахнулась она на кота.

Привычным движением оттолкнувшись от крыши, девушка зацепилась за ближайшую ветку и, быстро перекинув ногу, ловко на нее вскарабкалась.

– И как же тебя угораздило, – бормотала Лира, осторожно подползая все ближе к птице и не забывая грозить кулаком обалдевшему от такой наглости коту. – Да не трепыхайся, упадешь ведь. Я сейчас, – и, наклонившись вперед, девушка ловко схватила трепещущуюся птицу. О том, откуда этот голубь вообще тут взялся и что она будет с ним делать потом, девушка явно не задумывалась. Показав напоследок пушистому неудачнику язык, Лира поспешила обратно, но непокорная ноша полностью лишила ее равновесия: нога предательски соскользнула, и Лира ухнула вниз прямо на парня, неизвестно как и когда там появившегося.

Кайл, надо отдать ему должное, среагировал мгновенно, но все, что он успел, это немного отступить, а потому Лира упала не на голову, как они успели просчитать, а на грудь, отчего оба полетели на землю.

– Ты что творишь? – хрипло пробасил Кайл, корчась от боли и пытаясь освободить руку. – Ты кто вообще такая и что… ты… ТЫ!

– Ну я это, я, – проворчала Лира, пытаясь встать, – и незачем так орать, – она быстро перевела взгляд на свою ладонь, но птицы там не было. Девушка нахмурилась.

Но Кайл, казалось, не слушал: он во все глаза смотрел на девушку, отчего та стала чувствовать себя неуютно.

– Хорош таращиться и помоги.

Сказала она это скорее для острастки, но, к ее удивлению, Кайл осторожно поднялся, помогая ей встать.

– Мелирион? – и хотя голос за три года приобрел настоящий мужской бас, насмешливый тон выдал бы своего хозяина где угодно.

Лира окинула парня недоуменным взглядом, пытаясь сообразить, издевается он или правда не узнает ее.