Себастьян де Кастелл - Творец Заклинаний

– Медрейн-э-фе… – Голос его дрогнул, и он снова разразился кашлем.

Редир тоже попытался произнести заклинание, но едва выговорил первый слог, как резко отвернулся, и его стошнило на дорогу.

Фериус посмотрела на затоптанный окурок.

– Надо бросать это дело. Жутко вредная привычка.

Ра-мет сделал глубокий вдох. Его лицо было спокойным, а взгляд – сосредоточенным. Он тоже выглядел бледным от воздействия дыма, но в отличие от сыновей имел силу и волю, чтобы сопротивляться его эффекту. Однако прежде чем он успел открыть рот, заговорил мой отец. Руки он держал перед собой. Пальцы отца не шевелились, татуировки не сверкали. Он терпеть не мог всю эту показуху.

– Подумай хорошенько, чего ты хочешь, Ра-мет из дома Ра. И скажи, как мне использовать свои руки. Я могу взять сына и отнести домой. Или же – могу ответить на вызов, чтобы решить наш спор раз и навсегда. Выбирать тебе.

Ра-мет застыл на месте. Он больше не сыпал угрозами и не размахивал посохом. Отец доступно объяснил, что есть лишь два варианта. А без Рафана и Редира за спиной Ра-мет не сумел бы справиться с моим отцом – и знал это. Он глянул на сыновей и кивком приказал им уходить. А потом обернулся ко мне.

– Ты не получишь золотой диск за тот поединок, мальчик. Ты провалишь остальные три испытания, как провалил первое. И тогда окажешься среди ше-теп, где тебе самое место. – Он сгреб в охапку Тенната, который все еще кашлял и изрыгал рвоту, и повернулся, чтобы уйти. – Даже твои родители всегда знали, где тебе место.

Слова были резкими и жестокими, и я знал, что Ра-мет хочет ранить ими не только меня, но и моего отца. Сердце мое сжалось, но тут Фериус усмехнулась и подтолкнула отца локтем.

– Сколько было слов! Всех этих размахиваний посохом и магических хлопушек! А вы послали его подальше одним грозным взглядом. Теперь вижу, откуда у ваших детей такая выдержка.

Я вдруг ощутил странную гордость.

Я убедил отца позволить мне самому пройти остаток пути до дома. Правда, подозреваю, шел я не очень долго, поскольку очнулся в комнате матери. У них с отцом общая спальня, но у каждого есть еще своя личная комната. Что до комнаты матери, она оборудована для двух ее любимых занятий – медицины и астрономии.

Открыв глаза, я увидел стену с развешенными на ней звездными картами. Я лежал на боку – на канапе под шелковым покрывалом.

С шести лет я проводил в этой комнате долгие часы, пока родители творили бесконечные заклинания, пытаясь усилить мои магические способности. Этот процесс изматывал и их, и меня. После таких сеансов я валялся на этом канапе – ослабевший и едва способный пошевелиться. Так что мне была знакома каждая трещинка на стене, каждая царапинка на мебели. Теперь мне было странно видеть, что мамины телескопы в углу комнаты, сваленные как попало. На ее письменном столе лежал большой лист пергамента и стояла открытая бутылка чернил. Видимо, мать работала над новой картой, когда отец принес меня к ней.

В другом конце комнаты стояли шкафы с лекарствами и медицинскими принадлежностями. Их дверцы были распахнуты настежь, а на полу валялись обрывки льняных повязок. Похоже, дела мои еще хуже, чем казалось вначале.

Из-за двери доносились голоса, но слов было не разобрать. Я попытался встать на ноги – и зря. Меня тут же замутило, а в мозг словно воткнулись десятки железных шипов. Я охнул и плюхнулся обратно на канапе.

Как часто говорит отец: джен-теп должен быть сильным.

«А любитель подслушивать – еще сильнее», – мысленно прибавил я и сполз на пол, встав на четвереньки. Таким манером я добрался до двери и прижался к ней ухом. Как правило, сквозь толстое дерево ничего не слышно. Но как правило, люди и не орут так громко.

– Я не виновата! – вопила Шелла тонким визгливым голосом. – Это Келлен мухлевал! Он жульничал!

Отец не кричал, и все же от его зычного голоса едва не трескались стены.

– А ты в своей гордыне предала родного брата. Нашу семью. Нашу кровь.

– Но…

Шелла осеклась, и я услышал приглушенные рыдания.

– Ке-хеопс… – сказала мать. Ее голос был более тихим. Скорее, просящим, чем властным.

– Один – лжец, другая – предательница, – сказал отец. – Неужто наш род так слаб? Так ущербен? Дом Ра мечтает нас уничтожить. И как мне теперь выставлять свою кандидатуру на место Верховного мага клана? Сейчас – когда мои собственные дети выказывают все признаки дурной крови?

– Шелла – еще ребенок. Она не знает, что…

– Ребенок?! Этот ребеночек зажигает татуировки одну за другой. Ее сила возрастает день ото дня. Каким магом она станет, если даже не понимает, что такое честь и совесть? Если вместе с силой растут только ее высокомерие и гордыня?

Последовала долгая пауза. Я лишь слышал, как скрипят половые доски под тяжелыми шагами отца.

– Я мог бы связать ее контр-магией, – сказал он. – Навсегда. Все нужные металлы ждут в моем кабинете. Я знаю сигиллы. И мне даже не нужно спрашивать позволения Совета.

– Дорогой! Ты не можешь!

– Отец, нет! Пожалуйста!

Шаги затихли.

– Я – глава этого дома. Мое право и моя обязанность – защищать семью и клан от порченой крови. И я свяжу ее навеки, если придется. Не сомневайся.

Я представил себе Шеллу, скованную волей отца. Представил, как он втыкает в ее предплечья иглы, вводя под кожу металлические краски – медь, серебро… Контрсигиллы, которые навсегда закроют ей доступ к магической силе…

– На самом деле ты так не думаешь, – сказала мать. Теперь ее голос стал твердым как сталь. Она редко использовала этот тон, но даже отец знал, что в таких случаях не стоит испытывать ее терпение.

– Прости меня, отец, – прохныкала Шелла. Я глотнул немного воздуха, вдруг поняв, что не дышал. Я знал, как сильно отец любит Шеллу. И все же, казалось, он сейчас обдумывал возможность, которую и вообразить-то нелегко.

– Ступай в свою комнату, – сказал он. Его голос стал мягче. Сейчас он звучал устало, в нем были ноты обреченности. – Мне нужно все обдумать, чтобы принять правильное решение.

И снова воцарилась тишина. Прошло, должно быть, несколько минут, прежде чем снова послышались голоса.

– Шелла не такая, как твоя мать, Ке-хеопс. Да и ее нельзя винить за то, что она совершила. Сирентия была больна. Она…

– У нее была Черная Тень, – сказал отец.

Мир стал тихим и неподвижным, словно бы испугавшись слов, которые произнес отец.

Черная Тень.

Есть семь основных источников магической силы, но джен-теп пользуются лишь шестью – огнем, железом, шелком, песком, кровью и дыханием. Никто не притрагивается к седьмому, потому что седьмой – это магия тени. Магия тьмы и пустоты. Магия демонов. К ней обращались медеки – наши древние враги. Они использовали заклятия тени. Вот потому-то все медеки давно мертвы.