Себастьян де Кастелл - Аббатство Теней

– Жаль, тебя не было, когда я изничтожил тех девятерых магов, потому что это было по-настоящему весело.

Его губы изогнулись в уродливой гримасе. Он на мгновение высоко поднял руку, а потом снова ее опустил, швырнув меня на землю и выбив воздух из моей груди.

– Ты потешаешься над смертью своих соотечественников? – вопросил он. – Разве даже изгнанник вроде тебя не должен понять, как мало среди нас истинных магов? И как многочисленны наши враги?

Трясясь от праведной ярости, он заставил песок собраться в массивный кулак и обрушил его на меня, как молот.

Тут мне и полагалось бы умереть, но песчаная фигура была не такой прочной, как раньше. Она разбилась о мои плечи, рассыпалась и чуть меня не похоронила. Удар получился чертовски болезненным, но выдал, как ненадежна концентрация моего противника.

Я выплюнул песок.

– Они мне не соотечественники. Они – шайка головорезов, которые прячутся за заклинаниями, потому что слишком трусливы, чтобы замарать руки.

– Грязная Черная Тень! – закричал он и ударил тыльной стороной кулака, парой тонн песка.

Но фигура снова рассыпалась, прежде чем сумела серьезно меня ранить. Тем временем большая часть порошка рассыпалась из моих мешочков в остатки этой песчаной формы.

Я с трудом поднялся и улыбнулся своей самой широкой улыбкой, больше всего напрашивающейся на пощечину:

– Не хочу опережать события, друг, но, похоже, твои драгоценные заклинания разваливаются на части.

В ответ он самодовольно ухмыльнулся:

– Вот как ты думаешь? Что можешь заставить меня потерять контроль над собственной магией? Позволь показать тебе разницу между метким магом-дилетантом и истинным магом.

Он вытянул руку ладонью вверх, и песок поднялся в воздух, чтобы принять форму, которую ему повелели принять. Маг начал смыкать пальцы, наблюдая, как я ожидаю своей смерти. Но ожидать смерти всегда было не в моем стиле. На самом деле я ожидал чего-то совершенно другого.

«Ну давай, – молча умолял я. – Покажи мне, какой ты крутой. Создай большой симпатичный кулак, чтобы меня прихлопнуть».

Металлические красные и серые татуировки на его предплечьях, означавшие кровь и железо, ярко засияли, когда он сосредоточил свою волю, сжимая кулак еще крепче. Песчаная форма становилась все плотнее и плотнее по мере того, как он готовился обрушить ее на мою голову.

– Скажешь последние слова? – спросил он.

Мне хотелось бы ответить: «Всего одно слово – засранец», – но это означало рискнуть, что мое заклинание не сработает вовремя. Я придержал язык и наблюдал в ожидании знака. Когда знак не появился незамедлительно, я испугался, что порошков в песке слишком мало и не хватит, чтобы вспыхнуть. Но потом я увидел первые красивые искры, поднимающиеся из песка, когда смешавшиеся с ним порошки соединились друг с другом.

– Караф, – произнес я.

Маг широко распахнул глаза, слишком поздно заметив вспышку света и увидев магические жесты, которые делали мои руки. Двойное пламя, красное и черное, несущее всю ярость сотни преисподней, набросилось на него, завертелось вокруг. Рефлекс заставил его оставить свое заклинание крови и отчаянно попытаться создать щит. Но было слишком поздно, потому что к тому времени песок вокруг нас взорвался. Я ощутил жар, и взрыв швырнул меня в воздух.

Я почти наверняка на секунду-другую потерял сознание, потому что, когда открыл глаза, лежал лицом вниз. Не в силах встать, я пополз на четвереньках к своему врагу; вонь вела меня не хуже, чем зрение – все расплывалось у меня перед глазами.

В конце концов добравшись до него, я с удивлением увидел, что он и вправду сумел создать щит. К несчастью для него, заклинание сработало только частично, когда ударило пламя. Вместо того, чтобы зажариться до угольков, его тело теперь походило на лоскутное изделие: куски нетронутой кожи соседствовали с участками сожженной плоти цвета пепла. Из раны на груди текла кровь, обильно и слишком быстро, чтобы я или кто-нибудь еще мог остановить кровотечение.

– Десять, – сказал он, выплюнув кровь вместе с этим словом. – Десять твоих соплеменников. Гордишься собой?

– Почти никогда, – ответил я.

Он засмеялся, хотя на глаза его навернулись слезы, противореча проклятию, которое он потом пробормотал:

– Моя смерть не принесет тебе ничего, кроме страданий. Другой займет мое место, и еще один, если тот падет. Семьдесят семь магов будут преследовать тебя до тех пор, пока пустыня не покраснеет от твоей крови. Слышишь, как звенит их поступь, меткий маг?

В его браваде и презрении была ужасная печаль, как будто он наблюдал, как все его мечты стать великим магом (мечты, которые некогда разделял и я) рухнули, как песчаные замки. Его тоска наполнила меня стыдом за то, что я собирался сделать дальше, но я все равно это сделал. Я схватил его за плечи и сжимал до тех пор, пока он не вздрогнул от боли.

– Скажи, что случилось с Фериус Перфекс. Ты сказал, что убил ее. Ты солгал?

Его губы дернулись, я даже не был уверен, что он меня услышал. Потом он выплюнул неровный смешок и вместе с ним – еще кровь:

– Я сказал, что убил ее? Может, она спаслась. Может, я вообще никогда ее не находил. Умоляй меня сказать правду, и я смогу вспомнить.

Я снова его затряс:

– Пожалуйста! Скажи мне, она…

Мой враг встретил смерть с тихим выдохом, который донес его последние слова:

– Страдай, Черная Тень.

Прошли день и ночь, прежде чем я и Рейчис смогли проползти еще несколько шагов, не потеряв сознание от боли. Мы оба были измучены и полумертвы. Застрять в пустыне без проводника и припасов… Скоро это сделает нас полностью мертвыми.

– Знаешь, о чем я думаю? – спросил Рейчис, разбудив меня: я неуклонно погружался в сон, от которого вряд ли бы очнулся.

Я с усилием разомкнул веки. Первый проблеск оранжевого рассвета оттеснял темноту. Скоро снова начнет возвращаться жара.

– О чем?

– Когда маг спросил, скажешь ли ты последние слова, ты должен был ответить: «Только одно» – а потом его испепелить.

Я лежал до тех пор, пока не набрал в легкие достаточно воздуха, чтобы потратить его на ответ:

– Хорошее замечание. Я запомню его, чтоб использовать в следующий раз.

Когда первые лучи утреннего солнца коснулись моей щеки, мое тело начало неметь. Вот и все. Действительно все. Через час, может, через два, я умру.

Из последних оставшихся сил я медленно потащился к Рейчису.

– Что ты делаешь? – подозрительно спросил он.

Я рухнул в паре шагов от него и протянул руку, чтобы положить на его мех.

– Келлен? – Он догадался, что я делаю. – Убери с меня свою вонючую лапу!

– Нет, – ответил я, наблюдая, как его шерсть медленно меняет цвет. Он пытался сделать ее черной с рыжими полосами, как всегда, когда хотел выглядеть угрожающим, но сейчас был слишком слаб, и вместо этого мех стал бледно-серым. Я ласково погладил его. – Если нам предстоит здесь умереть, я скажу то, что должен сказать. А ты будешь слушать.