Шеннон Мессенджер - Пепел Атлантиды

Алден протянул ей бутылку с эликсиром Молодости – специальной воды, из которой эльфы получали особые ферменты.

– Попей, если хочешь.

– Да, так бывает, когда тебя накачивают снотворным.

Ей хотелось вылить воду ему на голову. Но в горле будто застряла смятая бумага, поэтому она села и сделала жадный глоток, чувствуя, как прохладная сладость расчищает затуманенные мысли.

– Понимаю, ты злишься, – сказал Алден, – и у тебя есть на это полное право. Но твоя сестра чуть не впала в истерику, и в таком состоянии прыгнуть с ней было невозможно. Фитц не преувеличивал, говоря о том, что для людей световые прыжки опасны – даже в идеальных условиях. Дело не только в слабой концентрации, но и в том, что они начинают паниковать, когда их тела расщепляются, и инстинкты говорят им противиться нашей помощи. А учитывая ее истерику, был только один способ безопасного перемещения: в бессознательном состоянии.

– Это не объясняет того, зачем вы усыпили меня, – возразила Софи.

Алден откинулся в кресле.

– Скажи, как ты думаешь, твоя сестра стала бы добровольно пить снотворное?

– Вряд ли.

– Согласен. И как ты думаешь, кого она скорее простит после того, как ее накачали против ее воли? Сестру, которая уснула вместе с ней? Или сестру, которая просто стояла и смотрела?

Он был прав, но как же Софи это бесило.

– Ну и что теперь? – спросила она, вновь оглядывая тусклую комнату. Большинство эльфийских домов были яркими и воздушными, с множеством окон и люстр. Но здесь единственный свет исходил от одинокого бра на стене, мерцающего язычками синего колдовского пламени.

– Теперь дождемся пробуждения твоей сестры – довольно скорого, кстати, – и ты все ей объяснишь. Я большую часть ночи убил на то, чтобы уладить все вопросы.

– Погодите, как долго я спала?

– Четырнадцать часов. Может, чуть больше.

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЧАСОВ?

– Не волнуйтесь, – произнес стоящий в углу Сандор. – Я сообщил Грейди и Эдалин, что вы в безопасности, и что я отведу вас домой.

– Спасибо, – поблагодарила Софи, радуясь, что приемные родители не будут волноваться. – Но почему меня не разбудили раньше? Я бы успела…

– Успела что? – перебил Алден. – Связаться с матерью Кифа?

Софи не вздрогнула, хотя и удивилась, что ее план разгадали.

– Только леди Гизела знает, где находится Сумрак.

– Именно. И мне кажется, она предупреждала, что в следующий раз придется использовать кровь ее сына.

Мама Кифа изменила его Передатчик, добавив прослушку и особый сенсор, который открывал тайный канал передачи данных, когда на него попадала кровь Кифа. Один раз Декс обошел защиту, но во время короткого разговора мать Кифа явно дала понять: она не станет отвечать, если с ней свяжутся нормально, без крови.

– Не сомневаюсь, Киф пойдет на что угодно, чтобы помочь, – продолжил Алден. – Но ее помощь обойдется нам слишком дорого. И давай не забывать, что похищение твоей семьи может оказаться частью ее первоначального плана.

– Знаю, – пробормотала Софи, через силу сглатывая вставшую в горле горечь. – Я пока не решила, что делать. Может, прогресса было бы больше, если бы я поговорила с друзьями, а не проспала бы последние четырнадцать часов!

Алден потеребил порванный рукав.

– Пожалуйста, прости за потерянное время. Но я не хотел будить тебя, пока не разрешится ситуация с твоей сестрой. Знаю, ты хотела спрятать ее у «Черного лебедя», поскольку привыкла доверять им …

– Я их часть, – поправила Софи, демонстрируя монокль с оправой в виде лебединой шеи: она получила его несколько месяцев назад, когда принесла клятву. – Как и ваши дети. И жена.

– И я очень горжусь своей семьей, – сказал Алден. – Но это не меняет того, что «Черный лебедь» в смятении. После потери мистера Форкла, – он приостановился, словно упоминание имени требовало мгновения тишины, – оставшемуся Коллективу нужно время, чтобы привести в исполнение упомянутый им запасной план. Я говорил с Тирганом сегодня вечером, и он заверил, что «Черный лебедь» будет без устали помогать тебе с поисками родителей. Но он согласен, что в данный момент орден не может предоставить безопасный дом.

– Раз сам Тирган считает, что моя сестра не может остаться у «Черного лебедя», я бы не стала спорить.

– А если бы я сказал, что единственная разумная альтернатива – поселить ее там, где навещать ее будет сложно?

Он указал на кристалл, вставленный в серебряную петельку на колье Софи – эльфийский регистрационный медальон, который отслеживал и записывал каждый шаг.

– Технопат «Черного лебедя» зашифровал сигнал на ближайшие несколько часов. Но постоянно пользоваться этой уловкой не получится, а это убежище – невероятно важная тайна. Ты даже не представляешь, как сложно мне было скрыть этот пятьдесят первый этаж – и как ты думаешь, скоро Совет заинтересуется, почему ты сюда зачастила?

– Если вы думаете, что я брошу сестру одну…

– Нет, конечно, – перебил Алден. – Я договорился об опеке – временной опеке, – уточнил он, заметив, как Софи скривилась. – Я не искал постоянных решений, просто попытался создать для твоей сестры безопасную и спокойную среду, пока она не воссоединится с родителями.

– А что потом? – поинтересовалась Софи. – Снова сотрете им память?

– Настолько далеко я не заглядывал. И тебе не стоит, – он коснулся ее руки. – Знаю, тебе было больно узнать, что ты стерта, поэтому понимаю, почему не хочешь переживать это снова. Но…

– Дело не только во мне, – перебила Софи, замолкая, чтобы подобрать слова и объяснить то, что она начала постепенно осознавать. – Моя семья уже замешана в этом, хотим мы того или нет. И мне кажется, они должны знать. Может, они поступили бы по-другому, когда услышали «Незримых», будь они в курсе, что за ними могут прийти. Сами подумайте. Моя сестра смогла заглушить мысли так, что Гетен ее не нашел – но только потому, что вы дали ей возможность понять язык, на котором он говорил.

– Да, но подсознательное знание языка – это не то же самое, что сознательное знакомство с нашим миром. Как, по-твоему, им держать такой секрет в тайне и жить нормальной жизнью? Как они воспримут то, что их ребенка удочерил кто-то посторонний?

– Не знаю, – честно сказала Софи. Как же вся эта неразбериха ее раздражала. – Но мне кажется, что просто стереть им память уже не поможет.

Алден откинулся в кресле.

– Да. Пожалуй, не поможет. Но сейчас нет времени об этом думать. У нас в соседней комнате спит одиннадцатилетняя девочка, которая только что обнаружила, что все ее знания о мире – ложь. Ты сама помнишь, каково это – а тебе не пришлось смотреть, как твоих родителей похищают. Ей нужен кто-нибудь, способный объяснить, что происходит. А мне нужно, чтобы ты убедила ее жить именно здесь, ведь ей тут будет просто прекрасно – так и есть. Скажи, что будешь иногда заходить, но, в основном, будешь занята поиском и возвращением ее родителей.