Мариям Бижикеева - Подселенец. Если снег падает вверх

По заснеженному полю медленно двигалась фигура в черном балахоне. Силуэт высокого, но заметно истощенного и сгорбленного мужчины выделялся на абсолютно белом полотне равнины. Шел он медленно, еле перебирая ногами, все больше и больше погружаясь в сугробы. Когда тело почти наполовину оказалось в снегу и идти стало невозможно, он остановился и поднял голову. Снег снова повалил. Мужчина ждал его на земле, как ждут письма от дорогого человека, и всматривался в каждую мимо пролетающую снежинку, как будто мог пропустить слово из зашифрованного послания. «Дай мне еще один шанс, Господи. Дай мне еще один шанс… Один… шанс… Прошу… Помилуй… меня… грешного… раба… твоего», – шептал он, ловя безумным взглядом темных глаз падающий снег.

Не чувствуя отмороженных ног и рук, он сначала упал на колени, а потом, отчаянно сопротивляясь притяжению, рухнул лицом в снег. Сугроб мягко принял его тело. Спустя некоторое время мужчина медленно перевернулся на спину. На синюшном от холода лице замерзали слезы. Человек тихо сглатывал рыданья, и только кадык двигался вверх-вниз, преодолевая сопротивление пасторского грязного черно-белого воротничка-ошейника. Снегопад заметно усилился, быстро и бесшумно заметая борозду его пути. День угасал, превращая все происходящее вокруг в черно-белое кино. Белый снег на черном фоне неба падал вниз, покрывал лицо мужчины белой вуалью, но уже не таял. Пороша постепенно стирала с белого полотна земли длинную черную фигуру мужчины в поношенном пальто поверх черной рясы.

Весть о том, что близ болота Тикша около одноименного поселка был обнаружен труп служителя католической церкви, быстро облетела Муезерский район Карелии. Благодаря необычно холодной зиме, труп неплохо сохранился. О печальной находке узнал и епископ республики, запросив у сотрудников морга информацию о личности, которую он намеревался использовать для поиска родных умершего. Проявленные фотографии трупа в католической рясе служитель Никольского храма на Муезере вложил в письмо Епископу Филарету, прилагая к ним и словесное описание:

«Приветствую Вас, Ваше Преосвященство. По Вашей просьбе отправляю Вам описание, личные вещи и фотографию недавно обнаруженного пастора. В том, что это служитель католической церкви, сомнений нет. Судя по документам, он родом из Словении и состоял на службе в католическом Соборе святого Николая города Любляны. Не знаю, как он к нам добрался, но судя по сношенной одежде и обуви, отшельничал он много лет. Думаю, его, как и многих других отшельников, привлекли руины старого мужского монастыря, что неподалеку. Но, как уже понятно, не дошел. По документам, ему сорок пять лет, но выглядит он старше. Недлинная седая борода, впалые щеки, и, в целом, изможденный вид. По всей вероятности, он замерз. При нем был тряпочный узелок, в котором мы и обнаружили документы. Кроме них мы нашли карманную католическую Библию, или, как они ее называют, Вульгату. Видимо, читал он ее частенько. Она очень потрепанная с заметками на полях. Слова перевести не могу. На некоторых полях просто знаки вопроса.

Что касается самого трупа, то его в морге омыли и пригласили настоятеля Петрозаводского католического храма провести обряд погребения по всем полагающимся канону правилам. Из своих наблюдений могу отметить, что мужчина необычно высокого роста – не менее двух метров точно. Такого служителя, даже если он давно покинул свой собор, должны помнить прихожане Любляны. Сделал как можно больше фотографий, и, надеюсь, в Соборе святого Николая его смогут быстро опознать и дать обратную связь. Пока же Дамиана Ашич, как указано в документах, обнаруженных во внутреннем кармане пальто, похоронят на католическом кладбище Петрозаводска.

P . S .: Пока искали в официальных регистрах пастора с именем Дамиан, выяснилось, что со словенского оно переводится «покоритель» или «убивающий». Вот же ирония судьбы иметь пастору такое имя».

Спустя несколько месяцев слухи о найденном зимой в поселке Тикша покойнике получили продолжение: труп действительно принадлежал служителю католического собора города Любляны, но на момент гибели он уже лет пятнадцать как числился пропавшим без вести. Самое интересное в этой истории было то, что перед тем, как исчезнуть, Дамиан Ашич сложил свои полномочия после скандала личного характера. Как оказалось, пастор был не очень богобоязненным и вступил в связь с местной замужней прихожанкой. Любовь к женщине была настолько сильна, что он оставил службу и потребовал от нее развода с законным супругом. Но она отказалась, сожалея о порочной связи, которая стала возможной из-за слабости своего духа и веры, предложив забыть все, что между ними произошло. Пастор в собор после этого не вернулся, а через три года после неудачных поисков его объявили пропавшим без вести.

История так взволновала жителей района, что местная газета написала небольшой некролог о покойном, почтенно умолчав о личной драме пастора. Но фотография (из-за которой, по большому счету, и был написан некролог, так как всем хотелось посмотреть на него при жизни) была качественной. Ею поделился служитель храма, в котором когда-то числился пастор, в ответ на запрос епископа для дистанционного опознания. На сайте газеты фотография получилась немного мутной, но это не мешало разглядеть черты лица: большие карие глаза, черные длинные ресницы, темно-каштановые брови идеальной формы, высокие скулы, немного впалые щеки, не сильно выраженная квадратная челюсть и неожиданно пухлые губы. Мужчина был красив, но выглядел холодным и даже отстраненным. Хотя, если учесть, что это была фотография пастора, такая отстраненность была делом привычки.

Проводить пастора пришло все село, и даже жители соседних районов. Но хоронили находку, к сожалению собравшихся, в закрытом гробу. Это стало поводом для очередной волны слухов. Например, о том, что труп пастора хорошо сохранился и, чтобы у провожавших не было соблазна сделать фотографии несчастного, гроб открывать не стали. Однако портрет на каменную плиту все же разместили.

– Мне нужна помощь… Я сильно замерз, – Дамиан понимал по-русски и даже мог изъясняться простыми предложениями. Он рассчитывал, что этого будет достаточно, чтобы его поняли. Но охрана на входе в больницу просто проигнорировала мужчину. Тогда темный силуэт вошел в автоматически открывающиеся двери.

Зажав руки в подмышках, он, не глядя вперед и не замечая людей, оказался в освещенном холле приемного отделения. Дамиан околел настолько, что еле плелся к стойке дежурного. Медработники, снующие из здания больницы и обратно, не обращали никакого внимания. Ему ничего не оставалось, как покорно встать в очередь. Прошло минут пятнадцать, и он наконец оказался перед женщиной в белом халате за стойкой. Быстро попросить помощи не получилось: пока он мямлил и вспоминал русские слова, дежурная повернулась к стоящей за ним девушке.