Диминэя Ан - Инфо

Шорох белых листов отрезвил Книжника. Что за кровавый бред сейчас бился в его голове? Леша поймал на себе хмурый взгляд Мечника и торопливо произнес:

– Мы должны его остановить!

– Правильно, – едва заметно улыбнулся Мечник. – И мы это сделаем.

Алексей кивнул. Но тут же нахмурился. Кадры из прошлого, подсвеченные то золотом, то багрянцем, замелькали перед его внутренним взором. И породили новые вопросы.

– Как он может быть пауком? Я… кажется, помню – они были огромными черными тварями, выше человеческого роста. А сейчас…

– Что-то позволило ему переродиться в человеческом облике, – тут же отозвался Юджин. – Либо его истинная сущность скрывается где-то. А тот Паук, которого мы знаем – всего лишь его марионетка, очередная жертва. В прошлом они тоже умели подчинять себе слабые разумы.

– Но…, – Леша зябко поежился. – Если он уже так развился. Если настолько опередил нас. Что мы можем ему сопоставить?

Мечник усмехнулся:

– Ты удивишься, когда узнаешь, как много мы можем на самом деле. Повторюсь – нас много, а Паук один. Все, кто ему служат, всего лишь наемники. А наша армия – это братство светлых сердец. Это единство. Это вера в добро и верность Королевству!

Сердце Книжника забилось в унисон с зычным уверенным голосом Мечника. Но Алексей вдруг вспомнил безымянную девушку на холодном столе морга и ужаснулся:

– То есть, вы собираетесь развязать настоящую войну? Прямо на улицах города?

– Война уже ведется! – воскликнул Мечник. – Да! Прямо на этих улицах!

– Как? – опешил Леша.

– Покажи ему, – не то попросил, не то приказал Мечник Лютнисту.

– Ты уверен? – отозвался тот. – Мы слишком близко к Паутине.

– Сворачивай к парку. Там полно нейтральных участков. И Паутина слабая.

– Узор там тоже слабый, – проворчал Юджин, но перестроился в боковой ряд.

– Куда мы? – растерялся Алексей.

Ему не ответили.

Машина действительно свернула к парку и едва заметно увеличила скорость.

– Смотри, Книжник.

Алексей взглянул и вздрогнул, от неясного озноба пробежавшего по всему телу. Небо за окном резко нахмурилось, словно невидимой кнопкой всему миру уменьшили цветность и пригасили свет.

– Что случилось?

– Мы выехали на Изнанку, – ответил Мечник.

– Что? Куда?

– Хватит с вас, – напряженно заявил Лютнист.

И тут же Леше резануло по глазам солнечным светом. А когда он проморгался, то заметил еще одну странность:

– Люди. Только что здесь никого не было.

– Точно подмечено, – кивнул Максим. – Люди не могут пройти на уровень Изнанки. А мы можем. Так же, как и прислужники Паука. Которому, как и нам, ни к чему публичность наших разборок. Поэтому, все стычки происходят на Изнанке.

– А после, вы маскируете гибель в бою под несчастные случаи и автомобильные аварии, – пробормотал Алексей.

– Именно, – подтвердил помрачневший Мечник.

Книжник какое-то время молчал, разглядывая проплывающие мимо городские пейзажи. В его сознании, в сознании мирного обывателя, мысль о войне, бушующей буквально у него под носом, никак не желала уложиться. Она казалась слишком дикой, слишком нереальной. Еще более нереальной, чем звонок на приснившийся номер или чтение мыслей – это было уже чересчур.

Алексей потер пальцами ноющие виски. Стоило увести разговор на иную, менее болезненную тему.

– Я понимаю, почему скрывается Паук. Но почему мы не можем открыться людям?

Юджин печально вздохнул.

– Потому что, на данном этапе, нам никто не поверит. У Паука огромное влияние, высочайший авторитет, он уважаемый человек в высоких кругах. И у нас пока нет доказательств, способных перетянуть чашу весов на нашу сторону. Все-таки, кое в чем он нас опережает…

– Но на нашей стороне правда!

– Правда, которая никому не нужна, – отрезал Мечник.

– Не может быть, чтобы нам не поверили. Мы ведь… Раньше люди сражались на нашей стороне.

– Да, потому что мы были их правителями. Легко вести за собой, когда на твоей голове корона! – вспылил Максим.

Алексей вздрогнул. Ему показалось, что гневная вспышка адресовалась лично ему. Впрочем, он понимал, что показалось. Максим вызывал в нем робость одним своим ростом.

– Мечник, успокойся, – миролюбиво попросил Лютнист. – Во-первых, мы еще не проиграли войну. А во-вторых, сегодня мы выиграли битву.

Он обернулся, и салон озарился теплым светом его улыбки:

– Сегодня мы нашли нашего брата.

К вечеру они сменили автомобильный салон на кухню Юджиновой квартиры. Леша даже не удивился тому, что, в конце концов, все закончилось пивом и пиццей. Правда, в отличие от предложения приснившегося Мечника – реальная пицца не была куплена в забегаловке по дороге.

Юджин испек ее сам. Крутил тесто, как заправской pizzaiolo и травил бесконечные байки из жизни. В то время как молчаливый Максим крошил колбасу для начинки. Алексею доверили тереть сыр и он, увлекшись, натер целую гору.

За окном как-то неожиданно и до обидного быстро стемнело. Максим предложил вызвать для Алексея такси, но Юджин почти безапелляционно объявил, что его, так счастливо найденный, младший брат сегодня ночует здесь. И Леша не нашел в себе силы отказаться. Тем более что от пива и теплой дружеской атмосферы его бессовестно развезло, и он опасался, что не доберется до своей квартиры без приключений. Да и на глаза Эрику попадаться в таком виде не стоило.

Юджин постелил брату в комнате. И не торопился уходить, даже когда Алексей улегся и по уши замотался в простыню. Он сидел и смотрел с неподдельной ласковой радостью и, чувствуя этот взгляд, хмельной Леша понимал, что отчаянно и бесповоротно влюбляется в Лютниста.

«Если он меня поцелует сейчас», – промелькнула в голове Алексея шальная и абсурдная мысль, которую он даже не успел додумать до конца. Потому что Юджин вдруг наклонился и легко коснулся губами его лба. Сердце в груди Алексея сделало кульбит, а от горящих щек, кажется, стало светлее в комнате.

– Я рад, что ты здесь, – произнес Юджин.

Поправил край простыни, почему-то игнорируя оглушительный перестук Лешиного сердца, и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Алексей смог выдохнуть.

И тут же вновь невольно затаил дыхание, потому что с кухни донесся голос Максима:

– Ты доверяешь ему, – это прозвучало едва ли не укором.

Юджин ответил что-то, судя по всему утвердительное.

Алексей напрягся, вслушался – сон как рукой сняло.

– Ты его видишь впервые в жизни, – буркнул Максим, позвякивая пивными бутылками.

Хлопнула дверца холодильника.

– Когда-то я и тебя впервые видел, – спокойно заметил Юджин.

– Тогда было другое время.

– Да ну?

Шум воды из включенного крана заглушил и без того тихий разговор. Алексей закусил губу, весь превратившись в слух. Почувствовал знакомое покалывание в кончиках пальцев. И понимание, что он владеет способом узнать содержание разговора, выместило собой несмелые доводы совести и некстати всплывшую в памяти фразу о том, что подслушивающий никогда не услышит о себе ничего хорошего.