Владимир Атомный - Бастион. Хрустальный Плен

Вероника, в прекрасной форме Бастиона, изящно склонилась расставить приборы на столике. Ароматы её духов, кабинета и кофе, тут же вскружили голову. В обращённом на меня взгляде лёгкий испуг – вошёл без стука, а значит хозяйка кабинета сильно увлечена действием, хотя с её способностями, меня можно было почувствовать ещё на половине пути. Фиалковый огонь мерцает, добавляя колдовства моменту. Время мерно продолжило путь и Вероника с улыбкой произносит:

– Вновь ты на входе застыл, хотя и вошёл смелее обычного.

– Если честно, то дабы объяснить это, вновь потребуется красноречие, – признался я, только сейчас находя силы сойти с места. И всё же, спустя пару шагов, остановился в нерешительности.

– Нельзя сказать, что я против, – рассмеялась Вероника и вдруг взяв за руку, потянула за столик. – Садись.

– Вот, что бывает, когда давно к тебе не заходишь – уже и шевельнуться без приглашения трудно, – мято оправдался я.

– Вот и заходи чаще! – хихикнула она. – Угощайся, Матус.

Последние скобы стеснения спали и я принялся за вкусности, попутно нахваливая и прославляя Веронику. Когда она протягивала угощение, я залюбовался кольцами, которых ранее не видел. Первое – изящное, из белого золота с загадочным камнем фиолетового цвета. Это на указательном, а следом – деревянное с рунами. К нему я испытал трепет.

На мой вопрос, магистр отвечает:

– Странно, что вообще заметил, но это и показательно – аномалию с Волох ведь тоже ты обнаружил. Сапфир больше украшает, но надет для маскировки деревянного. В рамках нашего замысла, я предприняла меры подготовки. Папе этого знать не следует, поэтому и маскирую с помощью него, – покрутила Вероника колечко большим пальцем.

Я с удивлением спрашиваю:

– Вообще-то да – почему мы не попросим помощи у твоего отца?

– Много нежелательных последствий будет, – пояснила девушка, помрачнев. – Давай расскажу сначала в чём разница между нашими с папой воззрениями на магию. Он считает, что всё связанное с магией нужно корчевать или подвергнуть забвению. Это даже не сколько его, как мнение Совета. А я считаю правильной позицию предков – медленно выводить магическое оперирование из обихода, сохраняя знания и умение среди хранителей. Раньше так и было, пока в Совете было большинство представителей из кланов или орденов.

Вероника сделала паузу на глоток, я же застыл, как книжный шкаф – слушаю.

– Расскажи мы ему о проклятии – такое бы началось…– возвела глаза к небу девушка. – Папа бы обязательно доложил Совету. Это не ложки гнуть или будущее предвидеть, это – Высшего порядка заклятье. Что, кстати, подтверждает мою позицию: магия – свойство нашего мира, физический закон. И от того, что мы вычеркнем из летописей период её активного изучения – лучше не станет. Нужен постепенный переход от одного уклада к другому, с вовлечением заинтересованных сторон к диалогу. В общем, я подозреваю некий магический орден в совершении преступления над семьёй Волох.

Я кивнул, переваривая очередной уровень информации. Взгляды наши пересеклись и стала понятней ноша, что лежит на плечах Вероники.

– Почему нам не стоит обращаться к Георгу, я понял, но вот ситуация с советом удручает… Ну и ладно – сами справимся! – уверенно заявил я и заметил, как лицо девушки посветлело. – Знаешь, у меня тут несколько вопросов возникло в тему…

– Охотно отвечу.

– Первого апреля, в мой первый день учёбы, я попал в некую ситуацию. Не могу вспомнить деталей, но после неё, как мне кажется, начали происходить странности. Причём с каждым разом время между событиями увеличивалось и они становились менее хм-м… интенсивными. Виделись какие-то тени, сопровождаемые звуками. Как думаешь, что бы это могло быть?

– А сейчас есть? – спросила Вероника, поменявшись в лице.

– Нет. После Докладной Комиссии прекратилось, – рассказал я, заражаясь волнением.

– Можно я тебя прослушаю в магическом плане?

– Конечно! – откликнулся я, порываясь встать. Вероника остановила и поднялась сама, а моя душа вновь возликовала, созерцая её сосредоточенный лик.

Обойдя стол, председатель остановилась рядом, осторожно приложив по два пальца к моим вискам. Я замер в ожидании. Но секунды проходили одна за другой, а никаких ощущений не возникало. Перед глазами, на расстоянии полуметра, стоит Вероника и от такой близости я боюсь пошевелиться. Пуще того, опасаюсь мыслей, могущих оскорбить своей фривольностью, буде девушка их слышит. Только как удержаться от обдумываний, когда живот божественно привлекательной Вероники совсем рядом, а аромат духов возносит к небесам? Я скорей отвёл взгляд на столик сбоку, ибо ни вверх, ни вниз мне смотреть просто нельзя.

От прохладных пальцев девушки стали исходить какие-то волны и я совсем было хотел попытаться их как-то охарактеризовать, как Вероника убрала руки. Но не отошла. Я поднял взгляд, смотреть ей в глаза с нынешнего положения оказалось очень волнующе, дыхание участилось и почувствовал, как кровь вновь рванулась к голове и забухала в ушах.

– Приятно было очнутся на коленях у девушки, Матус? – вдруг спросила она.

Меня как водой окатило, стало стыдно.

– Я-а-а… э-э… как бы, не знаю. Просто так получилось, – сумел ответить я.

– Не доверяю я всяким случайным девушкам, – мягко произнесла Вероника. Потом склонилась, наши глаза оказались на одном уровне, и начала говорить так, что я чувствую её дыхание:

– Если вдруг захочешь полежать на коленях у девушки, Матус, то попроси меня, хорошо?

Время остановилось, мира больше нет. Существует только колдовской, глубокий и яркий взгляд фиалка. Смысл слов только начал доходить до головы, как я зачем-то скользнул взглядом по губам Вероники, и впитав весь их вишнёвый образ, явственно ощутил аромат ягоды.

Очень захотелось узнать, какие же они на вкус, ощутить их мягкость. Я словно со стороны взглянул на себя и испугался, тело вибрирует от пробудившейся силы. Нужно срочно втолкать в свою голову рассудок и обуздать непотребные желания. Нужно потушить разбушевавшееся пламя страсти, превращающее нутро в полыхающий горн. Время очень медленно начало отсчитывать секунды, а я мысленно тушу, топчу и скрываю опаляющие желания, заслоняя их рассудком. Мы ведь говорили о странностях, произошедших в прошлом триместре.

Хочу ли я положить голову на колени Вероники? Кощунственно, ставить вопрос таким образом, ведь нужно спрашивать – а изволит ли великолепная Вероника предоставить мне такую возможность?

Изволит и поэтому я хрипло отвечаю:

– Хорошо.

Она моргнула раз-другой, фиалковый пожар приугас, замерцал привычным таинственным светом и председатель робко улыбнулась, словно прийдя в себя. Взаимный румянец украсил нас, девушка вернулась к креслу и лишь после глотка кофе, произносит: