Марк Эйнн - Крылья

Пиво, к слову, было отвратительным. Но другого и не продавали. Максим пил не так часто, как отец, но иногда, особенно зимой, не мог не выпить, чтоб как-то справиться с тем, что все еще, будучи уже взрослым, живет в бараке с никудышным отцом. И часто он корил себя за такую слабость, но вновь шел в магазин и тратил пару сотен на две-три банки пива, вкус которого больше походил на канализационную воду. Но он знал, что через несколько часов, допив первую банку, снова погрузится в сладковатый мир грез, в котором цепляет на плечо сумку с вещами и садится на последний поезд дальнего следования. Только вот эта мечта сегодня отдалилась от него еще на несколько месяцев.

Все бараки в поселке выглядели одинаково. По центру располагался главный вход со старыми двойными деревянными дверями. За ними парадная, последний ремонт в которой был сделал лет тридцать назад. Доска объявлений, как и стены, были исписаны матерными словами и прочими высказываниями, которые не несли особого смысла. А дальше два крыла с квартирами. В основном однокомнатными. Двухкомнатные располагались только в конце крыла. Именно в такой квартире на втором этаже жил Максим со своим отцом.

Дверь скрипнула, и Максим зашел в коридор. Раздевшись, он прошел мимо кухни, где сидел отец и прошмыгнул к себе в комнату. Быстро закрыл форточку и включил батареи. В комнате было холодней, чем на улице, что всегда жутко его раздражало. Отец всегда отключал батареи, чтоб не платить лишние деньги за тепло и открывал форточку, а иногда и окно. «Проветри, а то у тебя воняет» – повторял он. В итоге, после каждого прихода домой, Максим первый час занимался только тем, что пытался согреться, прикладывая ладони к медленно нагревающейся батарее. На этой почве они с отцом несколько раз ссорились, но это ни к чему не приводило.

Максим поставил сумку с пивом возле кровати, вытащил бумаги, полученные в суде, пробежался глазами по обвинительному акту, зашвырнул его в ящик стола, взял грязную чашку и направился на кухню.

Пьян отец или нет, парень научился определять по расстоянию. А также по громкости телевизора, который отец смотрел сидя в старом кожаном кресле. Кресло стояло прямо в центре кухни, как некий символ победы над пространством. В руках у него был стакан с мутноватой жидкостью.

– Привет, – сказал Максим.

– Привет, – тихо ответил отец.

На этом разговор их был окончен.

Максим закинул пару кубиков сахара, ложку кофе и, дождавшись, когда вскипит чайник, залил все это кипятком. Секунды закипания воды казались ему минутами. В эти мгновения могло произойти что угодно. Максим был готов к любому выпаду и ответу на любой вопрос. Честно говоря, он был даже готов сказать отцу, что сегодня его судили и теперь он будет отрабатывать наказание, но от этого будет только хуже. По телевизору между тем шел очередной малобюджетный сериал про полицейских и бандитов. Каждый вечер одно и тоже. И каждый год.

Вернувшись в комнату, наш герой взглянул в черное окно. Но так как на улице уже было темно, он увидел только свое бледное отражение. Чему он научился за двадцать два года? Чего добился? И как так получилось, что теперь ему необходимо ближайшие несколько месяцев заниматься неизвестно чем?

«Могло быть и хуже», – утешил себя Максим.

Он отпил горячий кофе, переварив в голове все нахлынувшие мысли. Но спустя несколько минут поставил кружку в сторону и открыл банку пива.

«Свою первую судимость нужно отметить», – решил он и сделал большой глоток.

2

Наступил апрель. Морозы кончились, но погода еще преподносила сюрпризы. Через две недели Максим, как ему и сказали, оказался перед Службой Исполнения Наказаний. Возле ветхого здания, больше походившего на многоквартирный дом времен Империи, в котором селились исключительно богатые люди, курили полицейские. Один швырял на снег семечки, прикармливая стайку голубей. Второй задумчиво смотрел куда-то вдаль. Птицы, толкаясь и воркуя, бегали от места к месту, жадно склевывая падающую еду. Из здания вышел еще один полицейский и от дверного хлопка стая мигом разлетелась.

Максим, желавший покончить со всем этим побыстрее, вошел внутрь.

– Вы к кому? – лениво спросил человек в погонах, сидевший за стеклом на входе.

– Я… эээ… – замешкался молодой человек, – мне на учет встать.

– Направо по коридору и до конца.

Миновав турникет, наш герой дошел до нужной двери. В маленьком кабинете, где явно не доставало солнечного света, сидели две женщины. Одна в синей форме за столом, другая в углу на стульчике.

– Здравствуйте. – сказал Максим.

Женщина в форме, лет сорока и светлыми волосами, подняла на него глаза и быстро ответила:

– Садись.

Юноша послушно сел. Не успел он толком осмотреть помещение, как женщина потребовала:

– Документы.

– Да, конечно, – ответил Максим, достав обвинительный акт.

Она какое-то время осматривала бумаги, а Максим обратил внимание на вторую особу, тихо сидевшую в углу комнаты. Это была престарелая цыганка. Что она здесь делает, было непонятно. В руках у цыганки были вязальные спицы и то ли шарф, то ли шапка.

– Паспорт, – сказала женщина за столом.

Максим выложил паспорт и задумался над тем, сколько людей попадает на его место? По телевизору он слышал, что в среднем каждый житель Анкрелии хотя бы раз сталкивается с судом. Либо в качестве обвинителя или потерпевшего, либо в качестве подсудимого. И кем стал Максим, за него решила судьба.

Женщина встала, вытащила из шкафа небольшую коробочку и поставила на стол. Осмотрев полки с папками, недовольно цыкнула и вышла в коридор.

Максиму стало не по себе. Окно было завешено темно-зеленой невыразительной шторой и солнце слабо проникало в кабинет. А искусственный свет ламп неприятно бил по глазам. На стене висела большая карта города, а рядом почти выцветшие плакаты с изображением цветов. На потолке виднелись коричневые пятна и разводы.

Иногда у Максима складывалось впечатление, что все государственные учреждения сделаны так, чтоб у случайно пришедшего сюда гостя отпало всякое желание улыбаться. Каким нужно быть человеком, чтобы работать в таком месте на протяжении многих лет? Темно, душно, пыльно, угрюмо и абсолютно безрадостно. Что в суде, что здесь, Максим чувствовал себя крайне неуютно.

Он невольно бросил взгляд на цыганку, но тут же перевел его на стол, где стояла черная коробочка.

– Удача тебя ждет, – внезапно произнесла цыганка приятным голосом.

Максим снова посмотрел на женщину. Черные волосы ее были распущены и создавалось впечатление, будто она бывает здесь часто. Она отвлеклась от вязания и исподлобья посмотрела на Максима. После, чуть улыбнувшись, добавила:

– И счастье ждет, милый, – цыганка сделала паузу, спрятав улыбку. – Но не здесь. Придется постараться. Встретишь ты…