Кассандра Клэр - Орудия Смерти. Город стекла

– Помнишь, помнишь… Эти слова у тебя в мозгу выжжены, да, вампир?

Неожиданно для себя Саймон издал глубокий гортанный звук.

– Зачем спорить? Я не соперничаю с тобой за Клэри. Это глупо.

– Тогда почему говоришь подобные вещи?

– Потому, – проговорил Саймон. – Если хочешь, чтобы я лгал – не Клэри, а всем твоим друзьям-Охотникам, – будто Клэри расхотела идти в Идрис, и если хочешь, чтобы я притворился, что якобы не знаю о ее силе и истинных способностях, то придется оказать мне кое-какую помощь.

– Прекрасно, – ответил Джейс. – Чего изволите?

Некоторое время Саймон смотрел мимо Джейса на ряды каменных домов у канала, на торчащие поверх крыш с бойницами хрустальные башни.

– Ты любым доступным способом убедишь Клэри, что не любишь ее. И не говори – достало уже, – будто ты ее брат. Я помню. Хватит обманывать Клэри. Совместного будущего у вас нет. Да, Клэри мне самому нравится, но говорю я как друг, который не желает ей боли.

Джейс опустил взгляд себе на руки. На изящные пальцы, сбитые костяшки и тонкую белую паутинку на тыльных сторонах ладоней. Руки не мальчика – воина.

– Я уже говорил. Сказал, что буду Клэри только братом.

– А-а… – произнес Саймон. Вот тебе раз, Джейс моментально сдался! Новый Джейс заставил Саймона устыдиться своего требования. Клэри не говорила о вердикте Джейса… да и с чего ей признаваться? В последнее время стоит кому-то упомянуть имя брата, как она становится тихой, замыкается в себе. – Значит, с этим решено. Остался последний момент.

– Да? – без энтузиазма спросил Джейс. – Ну, говори?

– Что сказал Валентин на корабле, когда Клэри начертила руну? Вроде на иностранном? Меме что-то там…

– Мене, мене, текел, упарсин, – слегка улыбаясь, поправил его Джейс. – Неужели не узнаешь? Слова из Библии, вампир. Из старой. Твоя ведь книга?

– Я, может, и еврей, но это не значит, что у меня в голове хранится Ветхий Завет.

– Такова была надпись на стене: «Исчислил Бог царство твое и положил конец ему; ты взвешен на весах и найден очень легким» [4] Дан., 5:26–27. . Знамение судьбы, предвещающее конец империи.

– А Валентин тут при чем?

– При делах все мы. Талант Клэри перевернет представление Конклава и закона о мире. Ни один человек не в силах создать новую руну или начертить одну из тех, какие сотворила Клэри. Подобное под силу ангелам, и раз уж Клэри наделена такой мощью, значит, мир меняется. Законы меняются. Вот тебе и знамение. То, что прежде являлось верным, верным быть перестает. Восстание ангелов принесло конец привычному миру, расколов небеса надвое и создав преисподнюю. Теперь измениться могут нефилимы. Идет небесная война, вампир, и победит только одна сторона. Мой отец считает победу своей.

Воздух был холоден, и плащ не просох, но Клэри порядком взмокла, пот стекал с нее градом. Под быстро темнеющим небом Люк тащил девушку за руку. Впереди уже показался Аликант: город стоял в тенистой долине, разделенный надвое серебристой лентой реки. Она входила в город и словно пропадала, выходя по ту его сторону. К крутому склону холма жались домики: медового цвета стены и крыши красной черепицы, темные крутоизогнутые улочки, а на вершине холма – строение из темного камня, с виду невесомое и снабженное колоннами. С севера, юга, востока и запада от него стояло по сверкающей башне. Точно такие стояли между домами – изящные, высокие, словно выточенные из кварца, этакие гигантские стеклянные иглы, нацеленные в небо. Лучи заходящего солнца высекали из башен блеклые радуги, как спичка высекает искры из коробка. Глядя на них, Клэри испытывала одновременно и радость, и неприязнь.

– Если не видел Аликанта и его хрустальных башен, считай, не видел города вообще.

– Что-что? – спросил Люк. – Ты что-то сказала?

Клэри сама не заметила, как процитировала поговорку вслух. Смутившись, она повторила.

– От кого ты ее слышала? – удивился Люк.

– От Ходжа. Он говорил нечто подобное.

Присмотревшись к нефилимке, Люк заметил:

– Ты вся красная. Как себя чувствуешь?

Шея болела, начался жар, во рту пересохло, однако Клэри просто ответила:

– Все хорошо. Давай уже дойдем до города.

– Ладно. – Люк указал на границу Аликанта. Там, где заканчивались здания, стояла изогнутая арка. В ее тени нес вахту Сумеречный охотник. – Это Северные врата, через которые дозволено входить нежити. Если, конечно, есть письменное разрешение. Прибудь мы по делу, официально, и имейся у нас подписанная кем надо бумажка, мы прошли бы через них.

– Вокруг города нет стен. – Клэри тоже указала в сторону арки. – Какие же это врата?

– Барьер невидим, но он есть. Стоит под управлением башен вот уже тысячу лет. Сама почувствуешь на себе его силу. – Оборотень посмотрел на Клэри, задержав взгляд на сморщенных уголках глаз. – Готова?

Клэри кивнула, и Люк пошел прочь от врат, мимо восточной стороны города, где здания стояли особенно густо. Возле узкого прохода меж двух домов он зна́ком велел девушке ступать как можно тише и повел ее вперед. Клэри зажмурилась, ожидая удара о невидимую стену, но вместо этого шарахнуло давлением – как в падающем самолете. В ушах громко чпокнуло, и вот Клэри уже стоит в переулке.

Здесь, совсем как в любом переулке Нью-Йорка – да где угодно в мире, наверное, – воняло кошачьей мочой.

Выглянув за угол, Клэри увидела широкую улицу, по бокам которой тянулись ряды лавок и домов.

– Никого нет, – несколько удивленно заметила она.

В вечерних сумерках кожа оборотня отливала серым.

– Должно быть, в Гарде собрание. Иначе народ вот так разом с улиц не пропадает.

– Это хорошо или плохо? Можем пройти незамеченными.

– Не хорошо и не плохо. Улицы пустынны, нас вряд ли заметят. Но если уж кто попадется на пути, то заметит обязательно.

– Разве на Совет собирают не всех?

– Всех, да не совсем, – слабо улыбнулся Люк. – Дети, подростки – те, кого не призвали, могут гулять по улицам.

Клэри подумала о Джейсе, и сердце заколотилось с бешеной быстротой скаковой лошади.

Люк словно прочел мысли девушки и нахмурился.

– Прямо сейчас я нарушаю закон, потому что не назвался члену Конклава у врат. Если меня кто опознает, беды не оберемся. – Он взглянул на узкую полоску темно-красного неба между крышами. – С улиц надо уходить.

– Мы разве не в дом твоего друга собирались?

– Так и есть. Правда, хозяйка дома – не совсем друг.

– А кто?.. – хотела спросить Клэри, но Люк оборвал ее:

– Молчи и ступай за мной.

Он нырнул в проход между домами, такой узкий, что Клэри, вытянув руки, спокойно касалась стен по обеим сторонам. Улочка вывела на вьющуюся мостовую, обрамленную лавками – помесью архитектуры из детских сказок и готических фантазий. Каменные фасады были украшены барельефными мордами чудищ, пегасами, русалками и, разумеется, ангелами. В одном месте повстречалось нечто похожее на избушку на курьих ножках. На каждом углу сидело по горгулье, чью морду искажала гримаса-ухмылка. И всюду руны, руны, руны: на дверях, замаскированные в причудливой каменной резьбе, на тонких цепочках, позвякивающих на ветру, словно китайские колокольчики. Руны защиты, удачи и даже прибыли в деле. От их обилия голова шла кругом.