Александр Толкач - Чувство Стаи

Еще у Грызи была личная тайна. Когда-то, совсем крошкой, он обнаружил, что если прошебуршаться вовнутрь, прямо между листами одного из наполняющих Гнездо предметов, самого целого, то через некоторое время в нем становится особенно тепло. А если уснуть, то снится Голос. Правда, проснувшись, Грызя так и не мог понять, что этот Голос говорит. Но интересно же. Да и спать теплее, чем где бы то ни было еще. Отличная находка.

* * *

Беда пришла неожиданно. Сначала где-то в холодной дали каменных тоннелей, которые Грызя только еще начинал осваивать, послышался многоликий шум. Потом там же появился странный, незнакомый, дрожащий красным, свет. Наконец, стали различимы огромные мечущиеся тени, отбрасываемые ненормально большими существами. Теми, которые, как говорили, с поверхности, где светло.

Старые крысы были правы – обитатели верхнего мира были очень похожи на То, что приходит к стае. Только эти гости были плотные, пахнущие и шумные. И земля слишком ощутимо дрожала при их приближении.

– Леш, а Леш! Посвети-ка сюда. Смотри, народ, точно сундуки! Говорил же я вам, что это – новый тоннель! А вы мне "хожено давно, хожено"!

– Блин, и вправду. И пыли на полу – сразу видно, давно никого не заносило.

Возбужденная группа из четверых диггеров радостно ввалилась в комнату, куда привел их свежеоткопанный тоннель, затерявшийся в бесконечных подмосковных лабиринтах.

– Ребят, а вдруг это Библиотека? – неуверенно задал вопрос самый младший в группе, сверкая в темноте восторженными зелеными глазами. Его ярко-рыжие волосы, казалось, усиливают блики фонарей.

Через секунду, подумав, ответил старший в команде, высокий крепкий мужчина с квадратной челюстью и грубым лицом. Лента крепления фонаря с трудом приминала его жесткий черный ежик:

– Не, Рыжий. Вряд ли. В библиотеке Ивана Грозного, думаю, побольше сундуков было. Но какая разница? Что-то нетронутое найти – уже круто. Да еще и в этом районе.

– Правильно, Андрюх. Нам лучше золото! – шутливо поддержал капитана команды Алексей, поправляя налобный светильник на выбритой налысо голове и перебегая глазами с окружающих стен на какие-то наброски в блокноте.

– Только аккуратно, народ. Без мародерства! – строго встрепенулся капитан.

– Ясное дело! Мы люди скромные…

Перекликаясь, молодые люди быстро разбрелись по комнате, выбирая себе по персональному сундуку. Каждый, желая чувствовать себя первооткрывателем. Как раз пять сундуков на четверых, всем хватит. Чуть слышно скрипнуло. Но ржавые петли и запоры не давали открыть крышки, из последних сил охраняя давно заброшенные секреты.

– Да оно же трухля! – наконец воскликнул Макс, отчаявшись открыть сундук как положено.

Быстрым ударом тяжелого охотничьего ножа он легко снес часть прогнившей стенки «своего» сундука. Его каска – единственная в группе – склонилась над открывшимися внутренностями.

– И в самом деле, книги. – Констатировал Андрей, проделав такую же дыру в своем сундуке и, нагнувшись, разглядывая содержимое.

– Угу. Старые совсем и сыпятся. Что делать будем? – спросил Рыжий. Как-никак, единственный настоящий историк в группе.

Андрей поскреб щетину перчаткой и предложил:

– Вот что. Возьмем пару наиболее сохранившихся наверх. Посмотрим. Подумаем. Потом можно и другим про это место рассказать. В смысле, ученым.

– А крыс-то здесь, крыс! – недовольно поморщился Рыжий, разглядывая прячущиеся от света серые тени.

– Ты с ними поаккуратнее. А то как укусят. Они, между прочим, до горла допрыгивают! – ехидно просветил друга Алексей.

– А у меня тут, вроде, сундук с неплохо сохранившимися экземплярами. – Подал голос притихший Макс, добравшийся до последнего сундука. Его длинные спутанные волосы смешно торчали из-под необычной каски. – Только тут выводок крысиный.

– Ну так доставай аккуратно, чтобы не цапнули. Помочь? У меня перчатки крепче будут, – отозвался капитан.

– Ага, Мор, достанешь тут… – пробурчал Макс, ножом отгоняя вглубь сундука разъяренную крысиху и быстренько ухватывая самый сохранный на вид переплет. Совсем нетолстый, но, кажется, не совсем и сгнивший.

Книгу Макс торопливо засунул в мешочек из серебрянки и пристроил под клапан своего рюкзака. Больше диггерам не везло – прочие книги рассыпались в труху прямо под пальцами. Остальной урожай составил всего пару отдельных листов, чьи строки вряд ли поддавались смысловому анализу. Подземелья губительны для книг…

Капитан, поморщившийся от старой клички, по которой его в глаза называл разве что только Макс, да и то нечасто, скомандовал:

– Ну все, пошли отсюда. Золота и драгоценных камней не предвидится, а нас ждать будут на выходе, опоздаем. – Андрей посмотрел на часы, машинально фиксируя в памяти время, температуру и примерную глубину их места нахождения, любезно подсказываемые электронным чудом на его запястье.

Команда капитана была воспринята серьезно – оговоренное с другими группами время – это святое. Четверо диггеров отправились в обратный путь. Лысый Алексей попутно быстрыми штрихами чертил найденный тоннель на карте. Сюда еще придут. И не раз.

Вскоре их шаги затихли в сети подземного лабиринта и темнота снова заняла свое законное место под сводами древней пещеры. Только писк растревоженных крыс нарушал тишину. Да что-то, похожее на стенания. Но кому стенать в этих каменных хоромах, куда столетия не ступала нога человека?..

"Плохая была идея спрятаться в предмете где-всегда-тепло…" – думал Грызя, задыхаясь меж листов старинной книги, плотно упакованной в рюкзаке Макса…

* * *

– Надо же, крысенок!

– Ни фига себе! Ну ты, Макс, даешь! Как ты его не заметил?

– Да тут и так переплет покоробило, а он маленький. В темноте спешил, не обратил внимания.

– Живой, или задавило?

– Вроде, еще жив…

– Что делать будешь, Макс?

– Что… Себе оставлю. Отпустить – погибнет, наверное. Мелкий еще. А я давно хотел крыску завести. Вот и судьба. Надо будет ему жилье подготовить…

* * *

Сигналы неслись в пространстве, сплетаясь и разбегаясь, закручиваясь в сумасшедшем вальсе. Сотни, тысячи, миллионы сигналов. Бесконечный водоворот информации, переносимый всеми мыслимыми и немыслимыми способами. От звуков и запахов, до вибрации нитей мироздания. Вечное плетение, густеющее год за годом. Водоворот, который в данной точке голубой планеты давно превысил некую критическую массу. Перешел ту границу, за которой хаотичное движение информации порождает свое собственное подобие единого, активного и осознающего себя разума.

И сейчас этот разум чувствовал, что период привычного течения жизни меняется. Приходил новый цикл. Поворот, когда слои времени незаметно перехлестываются, вызывая всплытие на поверхность давно забытых вещей и явлений. Не впервые – такие периоды уже приходили на памяти города-разума. И каждый раз они несли с собой изменения. Вот и сейчас. Еще ничего не произошло, но волны информации подхватили и понесли в себе новые нити, новые частицы. Жизни небольшой группы существ, населяющих город-разум, еще незаметно для них самих должны были сплестись в едином клубке.