Елизавета Рыкова - Ловцы снов

Мне нужно было время, чтобы со всем этим свыкнуться и решить, как жить дальше.

Что же. С такой картиной мира я, пожалуй, был согласен. Настолько, что даже был готов ещё некоторое время – так и быть – сидеть и ничего не трогать. Просто из признательности. Жизнь понемногу налаживалась. То есть, и до этого всё было относительно неплохо. А сейчас, когда подключился Голос, я и вовсе почувствовал себя человеком.

Голос. Я вспомнил, как услышал музыку вместо привычного глухого стука в ушах. Выходит, это теперь я. Это я теперь так звучу. Я звучу как песни о танцах на улице, как песни о дружбе, как песни о ветре, снах и полётах. Звучу с этим вот простором и смелой вольностью, граничащей с пофигизмом, но не с равнодушным пофигизмом, а с весёлым, который выражается словами: «И ничего вы мне не сделаете».

С ума сойти.

Глава 7. Ночь

– Вот и погуляли, – уныло подытожила Эгле.

– Угу, – так же уныло отозвался я.

Мы оба умолкли.

– Похоже, теперь действительно придётся… – Она закончила фразу с непередаваемым отвращением: – …вести себя хорошо.

– Уж по крайней мере, никаких ночных прогулок, – грустно хмыкнул я.

Эгле скомкала в руке записку, бывшую причиной нашего общего расстройства, и со злостью запустила в сторону урны.

Всё началось с того, что Эгле пожаловалась на сеньору Элинор – мол, шагу ступить не даёт, скоро придётся запрашивать письменное разрешение на выход из дома. Я понимал Эгле лучше, чем хотелось бы. Ну, всё-таки, наши матери растили детей с болезнями внутренней мелодии. Было бы странно, если бы они над нами не тряслись. Но мы были маленькими неблагодарными паршивцами, достаточно хитрыми, чтобы придумать, как обойти контроль.

Итак, мы придумали отличный, замечательный план на эту ночь. Мы разрабатывали его несколько дней и воплощали несколько недель. Мы угробили кучу времени на дипломатическую работу. Чего стоила операция «Очередь», когда мы подгадывали время приёмов у Кейна – так, чтобы наши мамы постоянно сталкивались друг с другом. Чтобы они проводили друг с другом достаточно времени для установления взаимной симпатии. Но – и это важно! – меньше, чем требуется для того, чтобы подружиться. Мы были тошнотворно хорошими детьми всё время до начала каникул и потом ещё неделю.

А потом я пошёл к Эгле в гости посмотреть на звёзды. И надо же было такому случиться, что Эгле тоже решила посмотреть на звёзды. В гостях у меня. Да ещё и в ту же ночь. На наше счастье, у Эгле был какой-то наполовину игрушечный телескоп, а у нас – вполне пристойная крыша. Сеньора Элинор поначалу не хотела отпускать Эгле. Она сказала, что это всё очень хорошо, но смотреть на звёзды можно и с их крыши. Эгле страдальчески подняла брови – «но мама, у нас ведь такой бардак, мы ведь всё никак не можем раскидаться после переезда». Взяв с Эгле клятву явиться домой не позднее семи часов утра, сеньора Элинор всё-таки разрешила ей пойти ко мне. Что касается моей мамы, она была рада, что моя жажда приключений ограничивается желанием созерцать ночное небо.

Ни на какие звёзды мы, конечно, смотреть не пошли. Мы пошли к морю. Набережная была недалеко от дома Эгле, каких-то сорок минут ходьбы – и вот уже слышны волны. Такой путь нам обоим был под силу. Кроме того, целую неделю мы честно выполняли все-все предписания, как следует выспались накануне вылазки и зарядили плееры.

На самом деле, было не так уж важно, куда идти. Главную задачу мы уже выполнили. Мы вышли из-под контроля, и сейчас никто не знал, где мы. Непривычное чувство.

Обалденное чувство.

Сначала мы шли в молчании, но когда немного отдалились от дома Эгле, уже вовсю болтали. Ощущение полной свободы и гордость – да, мы страшно гордились, что план сработал – оказались лучшей подзарядкой. Впервые за несколько лет Ленхамаари казался мне прекрасным городом. Нет, в теории я знал, что у нас куча архитектурных памятников, что ежегодно сюда наведывается толпа художников и звукомагов, ищущих вдохновения. Но сейчас я это как-то… понял, что ли. Ах, да. Прочувствовал, вот. Это называется «прочувствовал».

Гулять предстояло долго. Эгле предложила идти не напрямик, а немножко поплутать по кварталам. Я был не совсем уверен в том, что мы сможем потом найти дорогу. Но раз Эгле не боялась заблудиться, я не стал возражать. Да и какой бы дурак стал лезть с нудными предупреждениями в такую ночь.

Нам и вправду очень повезло со временем, которое мы выбрали для прогулки. Было очень тепло, но не душно. Сумрак, таящийся между домами, казался бархатным. Каждый источник света был прекрасен. Фонари? Отлично, пусть они светят всегда. Фары последних автобусов, возвращающихся в депо? Доброй ночи. Лимонно-жёлтые окна? Конечно же, за стеклом самые уютные квартиры. Вроде и понятно, что там обитает какая-нибудь скучная тётка с неудавшейся жизнью, сидит сейчас на кухне и пытается понять, где же она свернула не туда. Или просто у кого-то бессонница. Или кошмары. Из-за чего ещё приличные люди могут не спать в это время суток? А всё равно. Сейчас это всё как-то и понятно, и неважно.

Эгле всё ускоряла шаг, словно предчувствовала что-то ужасно интересное впереди. А я наоборот вертел головой во все стороны, глазел на ночной город, как впервые увидел. Временами проверял, где Эгле, догонял её, и всё повторялось.

Когда я в очередной раз нашёл её взглядом, оказалось, что она застыла у поворота во дворы. У неё как-то странно напряглись плечи.

Слегка забеспокоившись, я подошёл ближе. Хотел встать рядом, но Эгле вдруг вскинула руку, преграждая мне путь. Повернулась и тихо, почти беззвучно прошептала:

– Пойдём обратно?

Нахмурившись, я шагнул к стенке, быстро выглянул за поворот.

Нет, мы ни на секунду не забывали о существовании в этом мире Кори и его мерзавцев-приятелей. С помощью Юлса мы выяснили всё, что могли выяснить о любителях собрать толпу побольше и найти жертву послабее. И мы точно знали, что в этом районе нам встреча с Кори не грозит. Потому что у этого района было своё сборище, которое называло себя орденом. Тоже ничего хорошего, но у ордена, по крайней мере, были принципы. Например, они не били девчонок и не нападали на одного скопом.

В отличие от скотин из компашки Кори, стоявших в глубине двора. Да, это были они. Не хочешь получать по морде – умей узнать врага со спины.

Правда, за последнее время я столько раз от них убегал, что они меня, наверное, тоже уже узнавали со спины.

– Вот чёрт, – выдохнул я, вжимаясь в кирпичную стену. – Каких тритонов они здесь делают?!

– Не знаю, – отозвалась Эгле. – Я тоже думала, что они тут не бродят.

Я внимательно посмотрел на неё.

По-моему, это я теперь с ней резонировал, а не она со мной. Потому что только сейчас мне стало действительно жутко.