Татьяна Ставицкая - Алмаз. Апокриф от московских

Крякнув, он вновь приложился к биноклю и, задремав через несколько минут, едва не упустил его в партер. Стало понятно, что до конца представления «отец народа» не дотянет.

– Извините, поработать еще надо – страна большая, дел много… – выбираясь из кресла, расшаркался он перед гостями.

Переводчик не рискнул изложить королеве суть обращенной к ней речи, и правильно сделал: королева решила, что гостеприимный хозяин вышел «попудрить носик», а через несколько минут президентское место в ложе занял его двойник и честно отработал номер.

Визит королевы подходил к концу. Далее гостей ждали в Санкт-Петербурге, где пришвартована была королевская яхта.

– Чего ваше величество желает получить в подарок? – спрашивал перед расставанием президент, обводя рукой сокровища Московского Кремля. Щедрость Первого Лица, обыгравшего этим визитом всех своих исторических предшественников, не знала границ.

– Я бы с удовольствием приняла в дар камень на память о Москве, – прошептала, потупив взор, королева.

– Горсть земли московской, что ли? Извините, мэм, но пи ляди… извиняюсь… ни пяди… земли русской…

– Камень из мавзолея… сувенир… – совсем смешалась ее величество.

– Скромничаете, мадам, – улыбнулся, разведя большие руки, президент. – Камень – разве ж это сувенир? У нас же не пляж, чтобы камешки с него домой увозить.

– Нет-нет, не с пляжа камень, а из мавзолея, – краснея, шептала взволнованная королева.

– Да как же это, матушка? – растерялся президент. – Выпиливать, что ли? Дырка же будет. А Ильичу температура постоянная нужна… Пока он там квартирует… Но мы можем написать на мавзолее «Здесь была Елизавета Вторая».

– В каком смысле? – Королева побледнела.

– А вот! – воскликнул вдруг президент и подозвал посредством пальца Уара, оказавшегося ближе всех. – А что, у нас храмы католические имеются в Москве?

– Так точно, есть, господин президент, англиканский собор небольшой, – отрапортовал вполголоса царевич, – в Воскресенском переулке стоит.

– Действующий? – деликатно поинтересовался президент.

– Никак нет, господин президент, там нынче фирма грамзаписи функционирует.

– Совсем рехнулись! В святом месте безобразят! – подивился президент, не знающий истинной цены вопроса. – Велю дарственную составить.

Уар преднамеренно умолчал о том, что в помещении бывшей англиканской церкви находилась в тот момент не какая-нибудь частная звукозаписывающая лавочка, а фирма «Мелодия». «Мелодию» потеснили, оставив ей жалкие двести квадратных метров и общий проход, в котором постоянно сталкивались, обливая друг друга презрением, гендиректор фирмы и пастор, старавшиеся при встрече ненароком наступить один другому на ногу, переобувшись в шипованные бутсы.

Зато новое гнездо лондонских находилось теперь под надежным присмотром.

Таким образом, миссия королевы завершилась безрезультатно.

Мэр Москвы явно метил в президентское кресло. Московским нетрадиционным потребителям сама идея очень нравилась. Давно им уже не случалось приложиться к верховной власти. С начала осени 1996 года Жу-Жу, сидящей на Арбате со своим гаданием, казалось странным, что, кому бы и на что бы она ни гадала, обязательно на следующую осень выпадала то ли война, то ли свадьба. Московскому оракулу из московской администрации снился календарь, а Параклисиарху – летающие лошади. В октябре разведка донесла, что, по прикидкам пиарщиков московской смертной власти, Большим Кучкам как раз должно стукнуть 850 лет. А сколько лет истинно Москве, доподлинно известно было только Мосоху.

Московские власти понимали, что пора формировать позитивный инфоповод собственными руками. Искали только ту самую «кривую козу», на которой будет сподручней въехать в историю. Кроме того, затеянное мероприятие должно было позволить смертным властям – московской и верховной – совершенно открыто пощупать карманы друг друга. А то ведь как случалось: шаришь в собственном кармане и натыкаешься там на постороннюю руку. Ну пожмешь в знак приветствия. Вежливо так. Не ломая.

Чем хороша любая чума? Конечно же – пирами! Пировать планировалось с размахом. А потому ожидалось приглашение в Москву для выступления на Красной площади Патрисии Каас, Лучано Паваротти, Криса де Бурга и, возможно, Элтона Джона, Стинга, Дэвида Боуи и Билли Джоэла. По неофициальным сведениям, Стас Намин, которому была поручена организация вокальной части торжеств, даже получил уже около одного миллиона долларов.

– На всех??? – изумлялся царевич.

– Как договорятся. А не договорятся, так запустят на Манежную Иосифа Кобзона, Аллу Пугачеву, Эдиту Пьеху, Льва Лещенко, Юрия Антонова, Софию Ротару, Вахтанга Кикабидзе и Карела Готта.

В народе ходили слухи, что гвоздем программы станет инсценировка на Красной площади Андроном Кончаловским «Утра стрелецкой казни», писанного маслом по холсту прадедушкой. Во всяком случае, московские нетрадиционные потребители склоняли режиссера именно к этому сюжету.

Московская власть повелела населению готовиться к зрелищам и ликованию. Эпицентрами ликования назначила Красную площадь, Лужники и Воробьевы горы. Ведь что делают на последнее? Известно, что – банкет и рекламу. Смертная власть широко принимала гостей: около миллиарда рублей было затрачено правительством Москвы только на мероприятия по аккредитации гостей и участников празднования 850-летия столицы.

Британский сердечный резидент доносил, что лондонские ведут переговоры с Кэвидом Допперфильдом. Известный фокусник, по замыслу устроителей торжеств, должен был привезти свою программу «Сны и кошмары» и показать ее в Кремле, чтобы кремлевские обитатели сравнили их со своими. Какие еще фокусы приготовил Допперфильд, следовало выяснить, не мешкая, хотя и дураку было ясно, что готовится очередная попытка экспроприации алмаза. В городе рос и ширился слух, будто маг собирается пройти сквозь Кремлевскую стену, как давеча прошел сквозь Великую китайскую, и растворить в воздухе мавзолей. Хотя неуспокоившаяся интеллигенция надеялась с его помощью избавить древнюю столицу от памятника Петру. Ведь не зря же фокусник, по уверениям прессы, привез в Москву восемьдесят тонн оборудования? Сам же великий иллюзионист, согласно информации, добытой Параклисиархом, поражался в этой жизни только одному необъяснимому фокусу: каким образом все белье, помещенное в стиральную машину, по окончании процесса стирки оказывается внутри пододеяльника.

Проблемы начались у иллюзиониста сразу же, как только он приехал в Москву. Во-первых, на таможне у него изъяли часть оборудования. Во-вторых, выяснилось, что хороших гостиниц в Москве было много только на первый взгляд. Как ни суетились лица, ответственные за мага, селить его оказалось решительно некуда. И не удивительно: все имеющиеся номера были забронированы нетрадиционными потребителями под особ категории «А» – глав всех держав. И совсем неважно, что главы были не в курсе. И маг пропал, возможно сделавшись невидимым. Организаторы облегченно вздохнули, справедливо полагая, что он сам о себе в состоянии позаботиться. Где и по каким ночлежкам мыкался великий обманщик, так и осталось загадкой.