Светлана Велесова - Ученье – свет. Только объясните это темным

– Пойдем, отведу тебя в гостиницу.

– Не пойду.

– Ника, что за капризы?

Она встала, пряча от него глаза. Вытерла грязные ладони о не менее грязные шорты. Истерика и вместе с ней злость куда-то испарились. Было очень стыдно за свое поведение. Но, что хуже всего, она не знала, как вернуть исчезнувшее тепло в их отношениях.

– Я боюсь ночевать в гостиницах. Особенно в таком большом городе. – Ничего умней она с ходу придумать не смогла. Несмело глянула на Ярослава и поняла, как больно ему сделала. Он тоже старался на нее не смотреть. Вот тебе и первое свидание – блин комом.

– Пойдем. – Ярослав быстро слетел по ступеням вниз. Ей ничего не оставалось, как побежать следом.

Вылетев из подъезда, он зашагал вглубь спального района. Сумки при нем не было. Видимо, успел занести в квартиру или бросил перед дверью, увидев, что лифт едет вниз.

– Куда ты меня ведешь? – Ника еле поспевала за его быстрым шагом.

– Переночуешь у моей мамы, – бросил он не оборачиваясь и зашагал еще быстрее.

Ника незаметно перевела дух. Кажется, еще не все потеряно.

Больше Ярослав с ней не разговаривал. Только когда остановился у подъезда, крепко взял за руку, чтобы она опять не убежала.

– Кто? – послышался сонный голос из динамика на двери.

– Мам?

– Ярослав? Это ты? – Голос у женщины казался очень удивленным. Дверь сразу же открылась.

Мать Ярослава жила на первом этаже. Лампочка здесь не горела, и свет появился, только когда она открыла дверь квартиры.

– Привет, мам, это Вероника. Она у тебя переночует? На собаку не смотри. Добрейший пес и почти не лает.

Сказал – и исчез, словно его и не было. Только подъездная дверь хлопнула.

– Ну, входи, – Нику окинули взглядом, словно на таможенном досмотре. – Нечего стоять на пороге. И не смотри, он не вернется.

Окончательно сникнув, девушка вошла в квартиру. Едва закрыв за ней дверь, женщина сразу закурила.

– Меня зовут Мария Николаевна. Спать будешь на раскладном кресле, других спальных мест не имеется. Собаку на балкон, и обуй тапки, у меня ковров нет.

Проще было сказать, что в квартире есть. Однокомнатная хрущевка с балконом-лоджией. В комнате вместо дивана два раскладных кресла. Напротив – телевизор на тумбочке шестидесятых годов. Барбос недовольно заворчал, когда Ника отвела его на балкон и закрыла дверь, но послушно лег среди деревянных ящиков с картошкой и каких-то банок. Тапки она обувать не стала, памятуя наказ бабушки никогда не носить чужую обувь. Проще потом носки выкинуть, чем подцепить грибок.

– Чаю будешь? – Женщина выглянула из кухни. В одной руке чайник, в другой почти докуренная сигарета. На Марии Николаевне был старый ситцевый халат. Обута в мужские тапки на три размера больше. Лицо хоть и приятное, но какое-то усталое, словно она давно прекратила бороться с жизнью, плывет по течению, и ей совершенно неважно, куда оно ее вынесет.

Стало до тошноты тоскливо. Захотелось убежать в ночь и до утра бродить по улицам, но Ника себя сдержала и вежливо улыбнулась:

– Да, спасибо. Вам помочь?

– Не нужно. – Женщина сунула сигарету в зубы и, махнув рукой, позвала за собой на кухню.

Здесь было так же неуютно. Старенький гарнитур. Голубой кафель, требующий, чтобы его срочно заменили. Старый стол из тех же шестидесятых и два основательных деревянных табурета, покрашенных десятью слоями краски.

– Садись, расскажи о себе. Чего это сынок приволок тебя ко мне посреди ночи? – Мария Николаевна указала ей на табурет между столом и стенкой, а сама зачиркала спичками, поджигая газовую горелку.

– Я поступать приехала. Познакомилась с Ярославом в клубе, он и предложил пожить пару дней у него, пока у меня не уладится вопрос с квартирой.

– Раз предложил, чего не осталась? – Под чайником загудело синее пламя, женщина достала две пол-литровые кружки, заварку в пакетиках, порылась по шкафам и развела руками: – Сахара нет, будешь конфеты?

– Нет, спасибо. – Она и чая не хотела, но невежливо было отказываться.

– Так чего у сына не осталась? – затушив одну сигарету в пепельнице, Мария Николаевна сразу же закурила следующую.

– Может, я пойду? Вам неприятно мое общество. – Ника встала со стула, но ее тут же усадили обратно.

– Сиди. Посмотрите-ка, обиделась. Переночуешь, а потом иди куда хочешь, чтобы сын не думал, что я тебя посреди ночи выгнала.

Чай пили в гробовом молчании. Потом Мария Николаевна отправилась стелить ей постель, а Ника пошла в ванную.

Как хорошо, что удалось искупаться в клубе. Честное слово, лучше бы она там ночевать осталась. В ванную с ржавыми потеками по стенкам не полезла – побрезговала. Она даже ко сну переодеваться не стала. Как была в шортах и майке, так и забралась под одеяло. К этому моменту женщина уже потушила свет и легла спать.

– Спокойной ночи.

– Да спи уже, – послышалось с другого кресла.

Ночь прошла в мучениях. Горбатые спинки отдавили ей все ребра. Утром девушка встала разбитая и невыспавшаяся. Барбос тихонько скребся на балконе, прося, чтобы его впустили. Обув кроссовки, Ника на цыпочках подошла к спящей женщине и осторожно тронула за плечо:

– Мария Николаевна?

Та заморгала сонными глазами.

– Почему не спишь в такую рань?

– Мне Барбоса надо выгулять, и пойду я, светает. Закройте за мной дверь.

Женщина неохотно встала, нащупала ногами тапки, подождала, пока Ника выпустит собаку с балкона, и пошла за ней.

– Ты заходи, если захочешь.

От неожиданности девушка застыла.

– Спасибо за приглашение, – а что еще можно сказать, чтобы не выглядеть неблагодарной? – Если будет время, обязательно.

– Я серьезно. Может, даже уберусь к твоему приходу. – Увидев, что Ника пребывает на грани шока, женщина замахала руками. – Ладно-ладно. Это я так, к слову, чтобы быть вежливой. Иди куда собиралась.

Ника пулей вылетела из подъезда и чуть не упала, споткнувшись о ноги Ярослава. Скрестив руки на груди, парень сидя спал на лавке. От тычка мгновенно проснулся, подхватил ее в сантиметре от земли и поставил на ноги.

– Ты в порядке?

Поводок выпал из ее рук, и Барбос умчался в палисадник. И слава богам-покровителям. Если бы пес почувствовал настроение хозяйки, загрыз бы Ярослава насмерть.

– Ты что тут делаешь? – зашипела она на парня.

– Тебя караулю.

– Ты сумасшедший?

Ярослав вдруг улыбнулся и крепко ее обнял. Ника вздохнула и уткнулась лбом ему в плечо. Им обоим надо лечиться, иначе их отношения добром не кончатся. Кто-то сядет за убийство. И это точно будет не Ярослав.

– Просто пришло в голову, что здесь первый этаж. Ты можешь запросто сбежать, и я больше тебя не увижу. Я прав? – Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза.

Конечно, он был прав во всем. И в том, что она полночи думала о том, как сбежать. И в том, что на занятия после всего случившегося идти не собиралась. То, что он провел ночь у подъезда, не желая ее терять, просто в голове не укладывалось.