Виталий Вавикин - Пятая планета

– Здесь всегда так? – спросила Габу.

– Как? – растерялась Джо.

– Им что заняться больше нечем, кроме как пялиться на нас?

– Не на нас, а на тебя, – Джо улыбнулась. – Ты ведь теперь знаменитость.

– К черту.

– Все газеты города спорят между собой о том, помогала ты своему брата или нет. Некоторые даже уверяют, что настоящий убийца – это ты, а брат лишь прикрывает тебя.

– И ты говоришь, что я должна полюбить этот город?!

– Не обижайся. Это же просто шоу, – Джо снова улыбнулась, увидела Флавина, замахала ему рукой. – Ты завтракал? Нет? Ну, так я закажу! Ты что будешь?

– Кофе.

– И?

– И больше ничего. – Флавин сел за стол, окинул Габу внимательным взглядом. – Бессонная ночь?

– Немного.

– Понятно. – Флавин положил на стол папку с бумаги.

– Хотите говорить о делах здесь? – спросила его Габу.

– Хочу вам кое-что показать. – Он достал несколько альбомных листов, протянул Габу.

– Что это? – спросила она, не сразу узнав изображенную на рисунках девушку. – Это что, я? – она нахмурилась, смущенная открытой наготой рисунка, сделанного черным карандашом. – Но…

– Это из художественной мастерской, где вы работали натурщицей. После обеда они появятся в газетах.

– Но это не правда!

– Что не правда?

– Вот это! – Габу с отвращением просмотрела рисунки, бросила их на стол. – Все это – неправда! Я не позировала им! Не успела! Должна была прийти вчера, но меня арестовали.

– Студенты уверяют в обратном.

– Но… – Габу нахмурилась, нервно прикусила губу. – Спросите их учителя! – просияла она. – Он должен помнить…

– Я спрашивал, но для него главное популярность своей школы.

– Чертов старик! – Габу закрыла глаза, пытаясь отдышаться. – Что это значит для нас?

– Если дело дойдет до суда, то по опыту могу сказать, что присяжные быстрее встанут на сторону официантки, чем натурщицы. Особенно имея перед собой подобные рисунки, – он отыскал самый неприличный из них. – Боюсь для них работа натурщицы будет сродни с…

– Проституцией? – помогла ему Габу.

– Не совсем так, но близко.

– Это не хорошо.

– Согласен.

– Мы можем как-то это исправить?

– Если только вы сможете доказать, что никогда не были в той школе.

– Но я была, только никогда не позировала. Мы познакомились, договорились об оплате. Я познакомилась с учениками и другой натурщицей, которая позировала им в тот момент…

– Тоже обнаженной?

– Что значит тоже? Я же сказала, что не позировала им.

– Но собирались.

– Они хорошо платили.

– Хорошо платили? – Флавин нахмурился и покачал головой. – Замечательно, – он взял принесенную Джо чашку кофе. – Вы хоть представляете, как это будет звучать для присяжных?

– Что звучать? – спросила Джо, желая принять причастие в разговоре. Габу показала ей рисунки. – О! – Джо наградила ее странным взглядом, в котором укор и уважение сплелись воедино. – Наверно, нужна смелость, чтобы позировать вот так! – сказала она. – Особенно без одежды. – Джо попыталась отыскать врезавшийся в сознание рисунок. – Я бы, наверно, не смогла, – она стыдливо, словно ребенок, опустила глаза к рисунку. – Даже одетой бы не смогла… – Джо посмотрела на Флавина, на Габу, снова на Флавина. – Сколько там было учеников?

– Почти два десятка.

– Точно бы не смогла…

– Я не позировала! – вспылила Габу. Джо вздрогнула, посмотрела на нее растерянно, затем на рисунки. – Я не знаю, кто сделал эти рисунки, но это не я! – зашипела Габу. – Да, я знала, что нужно будет позировать голой, но не отработала там и одного дня. К тому же, я бы никогда не стала позировать в подобных позах! – она снова начала просматривать рисунки, гневно бросила их на стол. – Это ведь даже не искусство!

– Верно, но ты сказала, что те, кто сделал эти рисунки, обещали тебе хорошо платить, и ты была согласна позировать им, – напомнил Флавин.

– Что это значит?

– Для меня ничего, для присяжных – многое. – Он выдержал паузу, давая Габу возможность обдумать смысл его слов.

– Хорошо, я поняла, – сказала она, все еще продолжая злиться, но уже не особенно понимая причину своей злости. – И кто-нибудь, ради бога, уберите со стола эти рисунки! – Габу нервно взяла чашку кофе, обожгла губы, выругалась шепотом, увидела, как улыбается Флавин и с трудом сдержалась, чтобы не выругаться еще раз.

– Есть что-то еще, что я должен знать? – спросил Флавин, выждав небольшую паузу. Габу не ответила, лишь бросила в его сторону гневный взгляд. – Фотографии, знакомства, связи… – продолжал Флавин, словно не замечая недовольства. – Тот малани, о котором вы говорили и которого до сих пор еще не нашли… Кто был еще кроме него?

– В этом городе или вообще?

– В этом городе, – Флавин снисходительно улыбнулся.

– Тогда никого, – сказала Габу, стараясь побороть новую волну раздражения.

– Это может быть важно…

– Я же сказала, что никого!

– Не злитесь, я должен знать, с какой стороны нас могут ударить.

– Это все из-за этих чертовых рисунков? Ваше недоверие. Или же дело в чем-то другом?

– Дело в том, что вас обвиняют в соучастии в убийстве, а это намного серьезней всех рисунков, на которых вы можете быть изображены, вместе взятых. Газеты уже окрестили вас злым гением вашего брата. Прокурор пока молчит, решив прежде найти малани, о котором вы говорили, а после уже делать выводы. Не знаю, понимаете вы или нет, но ваша свобода вполне может оказаться лишь временным явлением. Вы все еще под ударом, и насколько сильным будет удар, зависит от вас и вашего доверия мне. Понимаете? Я должен знать все, чтобы предпринять защитные меры.

– Джо говорила, что вы часто защищаете злодеев. Они тоже рассказывают вам обо всех своих преступлениях?

– Зачастую да.

– И каково это? Чувствовать себя исповедником. Или же вам приятно думать, что вы держите своих клиентов за горло?

– Мне приятно думать, что они доверяют мне, что они знают, что я не враг им. К тому же, я не имею права разглашать ничего, о чем узнаю от своих клиентов, – Флавин выдержал колючий взгляд Габу.

– Ладно, – сдалась она. – Что вы хотите знать? Спрашивайте.

– Малани, о котором вы рассказали законникам, он действительно существует?

– Да.

– И вас действительно познакомил брат?

– Юругу пришел, когда брата не было дома, так что выходит, что мы познакомились без помощи брата.

– И он представился вам агентом вашего брата?

– Он сказал, что помогает брату прославиться, заявить о себе.

– И вы поверили ему на слово?

– Да.

– Почему?

– Он показался мне знакомым, – Габу нахмурилась. – Я думала, что брат, должно быть, уже когда-то рассказывал мне о нем, возможно даже показывал его фотографию, но…

– Вы сказали законникам, что никогда прежде не знали Юругу. Но если вы признаете, что брат говорил вам о нем прежде, то получается, что вы соврали?