Лилит Сэйнткроу - Возвращение мертвеца

– «Зиджаан» заряжена. Вам нужна жидкость для зажигалок?

– Нет, спасибо.

Я заплатила новенькими хрустящими кредитками, не став переводить деньги через компьютер, потому что в детстве всегда платила наличными. Продавец протянул мне покупки и принялся отсчитывать сдачу – три отдельные кредитки. В этом магазине все цены выражались целыми числами – Гегемония никогда не опускалась до торговых наценок, как было принято в городах Свободной зоны. Там добывали деньги иным способом.

Конфеты и журнал отправились в мою старую рабочую сумку. В сумраке помещения ярко вспыхнул мой изумруд. Продавец испуганно дернулся. Увидев, как смешно реагирует на меня этот пузан, я едва подавила совершенно естественное желание рассмеяться. Футболка продавца была совсем грязной и едва прикрывала его волосатую грудь; на прилавке стояла полная окурков пепельница в виде голой красотки с растопыренными ногами, стыдливо задвинутая за настольный календарь, на котором было написано: « Сегодня (пропуск, первые две цифры года стерлись)… 75 года ». Я поежилась. Этому календарю уже двенадцать лет.

Сунув сигареты в карман, я взяла сдачу и вышла из магазина, не обратив внимания на ехидно брошенное вслед:

– Приятного вечера…

«Вряд ли меня ожидает приятный вечер».

Я вышла на окутанную туманом улицу. Дрожащей рукой вынула сигарету, щелкнула зажигалкой. От запаха синтетического табака я едва не задохнулась. Глаза наполнились слезами. Опустив голову, я пошла по улице, лениво загребая ногами, как делала в те редкие дни, когда меня выпускали из школы на прогулку. Затем оглянулась на магазинчик «Соммерсби».

И похолодела.

Он стоял совсем темный – полностью закрытый ставнями, окон не видно. Забытый магазинчик, как и все остальное. От него не осталось ничего – ни света в окне, ни яркой неоновой надписи, ни толстого волосатого хозяина.

Во рту сразу стало сухо, перед глазами поплыла серая пелена. Я согнулась пополам, пытаясь справиться с приступом страха; правая рука сжалась, как когтистая лапа. Кончик сигареты посматривал на меня с насмешкой. Вспомнив, чему меня учили, я сделала глубокий вздох, стараясь, чтобы воздух дошел до самого желудка.

– Вот черт. Купила сигареты у привидения.

Мой голос прозвучал высоко и совсем по-детски. Откуда это? Может быть, боги подают мне знак? Или у меня вновь начались галлюцинации? Все возможно.

Я вновь перешла через улицу. Если бы за мной кто-нибудь наблюдал, он решил бы, что я спятила. Подойдя к магазинчику, я постучала в наглухо закрытые ставни, подергала стеклянную дверь, через которую только что вышла, встав на цыпочки, попыталась заглянуть внутрь. Из магазинчика тянуло спертым воздухом, разложением и сильным запахом мусора; острое демонское зрение позволило различить стойку, разбросанные журналы, мусор на полу. Прилавок был также завален мусором, и вдруг рядом с ним, на полу, я увидела след от стертого пятна и возле него – черную выжженную отметину. Возможно, в этом заброшенном доме недавно случился пожар.

Отбросив сигарету, я быстро открыла сумку. Журнал исчез, конфеты тоже, но пачка сигарет осталась. Пошарив в кармане, я вынула вторую пачку и молча уставилась на нее, затем принялась вертеть обе пачки в руке, пытаясь найти знакомую надпись о вреде курения; там не было ничего, кроме приглашения принять участие в лотерее.

Смяв обе пачки, я отбросила их далеко в сторону. Затем достала из кармана зажигалку «Зиджаан».

У меня остановилось дыхание. Зажигалка была совсем старой, покрытой вмятинами и царапинами, на одной ее стороне была выцарапана буква «К» и рядом с ней – «М».

Я прищурилась. Затем открыла крышку и повернула колесико. Появился оранжевый язычок пламени. Я закрыла зажигалку. Провела пальцем по надписи.

Впервые за всю свою жизнь я совершенно растерялась. Снова взглянула на запертый магазинчик, откуда тянуло разложением и еще чем-то непонятным.

«К» и «М»? Кристабель Муркок?

– Кристабель! – громко позвала я, и от моего голоса по улице разнеслось эхо.

Молчание. Только в памяти всплыл отчаянный крик: «Вспомни! Вспомни!» Запах сирени, бледно-розовый листок бумаги – последнее послание Кристабель. Ее аккуратно застеленная кровать; идеально чистые книжные полки, кухня и ванная без единого пятнышка… Все осталось на своем месте.

За все время, что я работала с энергией и странной логикой магии, я ни разу не встретила ничего подобного. Я снова взглянула на зажигалку. Сглотнула слюну.

Затем опустила зажигалку в нагрудный карман пальто. «Здесь замыкается круг. Как в Великом заклятии магии».

Появилось смутное ощущение радости. Значит, не одна я хочу расправиться с Мировичем. Возможно, мне на помощь пришел еще один некромант – Кристабель. Кто знает?

А может быть, все вовсе не так и я – жертва, которую собираются возложить на алтарь. Вот это уже менее приятно. Я присвистнула сквозь зубы; звук получился совсем тихим, его поглотил туман. Сделав несколько шагов прочь от магазина, я повернулась и снова перешла на другую сторону улицы. Пойду по Хилл-стрит, а там…

– Валентайн! Эй, Валентайн! – раздался детский голосок, высокий и звонкий, и по бетону застучали чьи-то легкие шаги.

Я ясно слышала этот звук, словно рядом со мной кто-то пробежал. Шею начало покалывать.

Задыхаясь от волнения, я резко обернулась. Широкая Соммерсби-стрит; заброшенные здания и заколоченные дома насмешливо смотрели на меня. Выложенный бетонными плитами тротуар был весь в ямах и выбоинах; в небе не было ни одного ховера. Когда закрыли школу, весь район, видимо, пришел в запустение.

Отличное место, чтобы спрятаться.

– Кристабель! – вновь громко произнесла я, удивившись собственному голосу.

«Ладно, с меня хватит. Нужно действовать. Больше никаких голосов, видений и проволочек».

Я выпрямилась, крепко сжав зубы, и стиснула в ладони рукоять меча. Затем, справившись с дрожью в коленях, решительно зашагала посреди проезжей части улицы, бросая вызов встречному транспорту; каблуки громко стучали по бетонному покрытию. В эту часть города зима пришла раньше, и там, куда не проникали солнечные лучи, уже лежал иней. Под деревьями и в темных закоулках зима уже вступила в свои права, не дав закончиться осени.

Пройдя всю Соммерсби-стрит, я свернула на Харлоу, которая заканчивалась коваными чугунными воротами с готической буквой «R» на одной половине и «Н» – на другой. Сверху ворота заканчивались острыми зубьями, похожими на когти.

Я остановилась возле ворот. «Осторожнее, Дэнни, – коснулся моей щеки голос Джейса. – Здесь все только кажется тихим и мирным. Не верь никому и ничему».

– Мог бы и не напоминать, – буркнула я.