Ирина Комарова - Пятница, тринадцать ноль-ноль

Он решительно повернул Булку и поднял руку, призывая собравшихся к вниманию:

– Уважаемые жители Нюрбурга! От всей души мы благодарны вам, пришедшим в столь ранний час…

– Ничего не понимаю, – теперь это повторял Таффи. – Ведь работало же! И в лаборатории и когда мы вышли! Ну вот, глядите, я опять от порога пойду!

Он спрыгнул с Красавчика, и двинулся в сторону лаборатории. Но не успел сделать двух шагов, как рамка наполнилась густым зеленым мерцанием.

– Стой там! Не шевелись, – Джузеппе направил своего мерина к Торстену и, наклонившись, взял у того из рук амулет. Как только он выпрямился, рамка вновь поблекла, превратившись в бесполезную железку.

– Тьфу, – раздраженно сплюнул Лэрри, – все могут спешиваться! Пешком пойдете!

– Почему? – спросила Арра, которая делила внимание между заливавшимся соловьем Ганцем и действиями магистров, а потому не уловила смысла происходящего.

– Потому что амулет работает только на высоте метра над землей, – ответил ей Пироман, Ганца вовсе не слушавший, – очевидно поле, которое Усилитель оставил, выше не распространяется. Значит, чтобы его ловить, надо пешком идти, – он ласково потрепал по шее свою изящную белоснежную кобылку. – Ты поняла, Снежинка? Похоже, вы здесь лишними оказались.

– Это с какой же скоростью мы будем двигаться? – огорчилась Арра. – Ворюги не идут, а едут! Хоть не верховые, на повозке, а все равно, не пешком!

– Тем более, нечего здесь топтаться, – не оборачиваясь к ней, заметил Лэрри. – Но лошадей оставлять смысла нет, тут я погорячился. Просто по очереди будете с Искателем работать. Таффи, ты поймал поле? Вот и шагай вперед! Макс, возьми его скакуна в повод и двигайся следом. И остальные, давайте, трогайтесь. Ганц, кончай глотку драть: помаши всем ручкой, и убирайтесь вы, наконец!

Спорить, естественно, никто не стал. Таффи, вытянув вперед весело зеленеющую рамку поискового амулета, пошел первым, Джузеппе на Гладиолусе держался очень близко, сразу у него за спиной. Арра и Пироман прикрывали их по бокам, а Ганц занял место замыкающего. Торопливо выкрикнув заключительные фразы, он, исполняя указание Лэрри, помахал рукой и едва не нырнул под брюхо Булки, сметенный ревом труб – оркестранты, поняв, что речь закончилась, с прежним энтузиазмом взялись за дело. Остальные горожане тоже, по мере сил, выражали свои чувства – женщины махали платками и шарфиками, восхищенно взвизгивая; мужчины, с приветственными криками, швыряли вверх шляпы; мальчишки с упоением свистели…

– Славные, однако, ребята, эти нюрбургцы, – сипло пробормотал Ганц, занимая свое место в строю, – милые такие, доброжелательные… вот только горло теперь болит.

Горло действительно болело – все-таки, выступать на полигоне, это не в трактире, за кружкой пива трепаться. Поврежденная гортань явно не выдержала такого напряжения и теперь свист, который он всегда издавал при дыхании, стал еще заметнее, а голос сел. Тем не менее, Ганц оглянулся, чтобы в последний раз помахать рукой, чем вызвал единодушный восторженный вопль. И в этот момент, улыбка застыла на губах Ганца.

Нет, он вовсе не был уверен в том, что заметил Жонглера, да и отъехали они слишком далеко, чтобы уверенно опознать человека, тем более того, с которым никогда не встречался… но Жонглер был там, в толпе, в этом Ганц не сомневался. И расстояние, на котором уже трудно разглядеть лицо, совершенно не существенно для хорошего арбалета. Едва ли не впервые в жизни, Ганц испытал мгновенный приступ паники: Таффи, Джузеппе, Арра, Пироман – он просто технически не мог прикрыть сразу всех, никак не мог! Немного развернув Булку и заставив ее двигаться почти боком, нелепым и неудобным шагом (умная кобыла с изумлением взглянула на него, дернула ушами, но послушалась), Ганц не сводил напряженного взгляда с остающихся позади людей. Толпа, да еще такая плотная и возбужденная, с одной стороны облегчает работу убийце – можно, не привлекая внимания, выбрать удобную позицию, да и уходить, после выполнения задания, проще, когда вокруг много людей, особенно если ты умеешь быстро, на ходу, изменять внешность. С другой стороны, визжащие, размахивающие руками люди, здорово мешают, не давая спокойно достать оружие и прицелиться, вынуждая действовать слишком торопливо, почти наудачу.

Ганц продолжал вглядываться в толпу: если Жонглер попробует поднять арбалет, он, Ганц, это непременно заметит, и даже будет доля секунды, чтобы рассчитать, в кого полетит стрела… а если не арбалет, если метательный нож? Нож в такой ситуации гораздо удобнее, и бросить можно практически незаметно, так что его увидят только тогда, когда клинок будет уже в теле жертвы. Но для этого надо пробиться в первые ряды провожающих, через головы ножи не бросают. А расстояние увеличивается с каждой секундой, еще немного и дистанция будет слишком большой для ножа. Но при этом, вполне комфортной для арбалета!

В этот момент, в глазах у Ганца зарябило, фигуры людей, да и сам фиолетовый сарайчик-лаборатория, расплылись, превратились в размытые цветные пятна. Он шумно выдохнул и вытер пот со лба. Какая же умница, все-таки, Огюстен Лэрри! И какая разница, заметил он сам что-то неладное, встревожило его поведение Ганца или просто он решил подстраховаться. Главное – командир Розовых Ос, очень вовремя, выставил щит. И теперь не только провожающие для Ганца, но и весь их маленький отряд для любого, стоящего сейчас в толпе человека, превратился в неясное скопление движущихся теней. Попробуй, прицелься!

– Ганц, ты чего отстал? – окликнула Арра. – Булка не захромала? Она идет как-то странно.

– Нет, с ней все в порядке, – Ганц расслабился и, позволив лошади идти нормально, быстро догнал девушку. – Ты по мне соскучилась, птичка?

– Не называй меня птичкой, – поморщилась она и нервно оглянулась. – И вовсе я не соскучилась. Просто… ощущение было какое-то неприятное, будто в меня целится кто.

– А, – Ганц солидно покивал головой. – Это бывает. Это означает, что у тебя хорошо развита интуиция.

Жонглер, в который уже раз, обругал себя за то, что взялся за эту работу. Все, буквально все, шло не так, как планировалось. Вот и теперь ничего не получалось. Казалось бы, чего проще: неожиданно ворваться в лабораторию и убить недотеп-магистров? Увы, этот, самый логичный вариант оказался невыполнимым: предусмотрительный Лэрри выставил охрану. Долговязый длинноносый мужик у дверей повел себя настолько грамотно, что выбрать подходящий момент для нападения так и не удалось. А когда к нему присоединились двое из отряда Ос, стало ясно – надо переходить к плану «Б». То есть, к засаде. Тоже невеликой сложности дело – спрятаться в подходящем месте, дождаться, когда Трио и Торстен выйдут их павильона, метнуть пару ножей и все, свободен! Можно идти, получать честно заработанные деньги. И снова все наперекосяк!