Елена Янук - Ну, понеслось!

– Я бы предложила тебе, как гостю, устраиваться по вкусу, но, к сожалению, там только один диван. Я успела только сделать кое-какой ремонт, а вот обставить – нет.

Пес понял. Покрутившись на середине комнаты, сел возле дивана на паркетный пол.

Бросив сумочку на спинку дивана, со стоном удовольствия сняв босоножки на высоком каблуке, я с кривой улыбкой обратилась к псу:

– Ладно, сэр, не скромничайте. После того как мы в офисе делили один диван на двоих, это уже смешно…

Пес, ясно дело, не ответил. Я, ликуя, что избавилась от неудобной обуви, почти пропела:

– О, земля! – и наступила всей ступней на прохладный пол. – Вот оно, счастье!

Пес потешно склонил голову набок, пристально рассматривая, что привело меня в такой экстаз.

Смешной. Я расхохоталась, он не обиделся. Подскочив к Волчику, обняла, нежно прижала к себе его голову:

– Ты моя радость! Мой самый-самый любимый мужчина на свете. Таких, как ты, просто не бывает, – и поцеловала в мокрый нос.

Ну с кем еще так повозишься!

Пес в ответ полез целоваться, языком намочив мне щеку. Хихикая, я придержала взволнованного Волчика, очистившего радостно виляющим хвостом всю пыль на метр вокруг, и, поднимаясь с пола, сказала:

– Я так устала, что от твоих чудесных поцелуев сейчас усну тут же рядом, на коврике…

Пес отступил. Ну что за умница! Я нежно погладила его по пушистой голове:

– Прелесть, вот только чем тебя кормить? Я не думала, что будут гости, купила только сок и кофе…

Я озабоченно огляделась. Придется в магазин топать, а так неохота. Но в доме нет даже кусочка хлеба. Пес лизнул мою руку и полез на диван, показывая, что хочет только спать. На диване, скромно так. Я усмехнулась.

Ладно, сейчас придумаю, чем его накормить, даже если он поел, от добавки явно не откажется. А мне еще следовало отмыться от ароматов Храбреца и компании. Сходив в ванную, я вернулась в комнату и вынула новое одеяло из аккуратной кучи вещей, купленных с последней зарплаты.

– Солнышко, диван узкий, мы не поместимся, так что это тебе. – Я улыбнулась, расстилая одеяло возле дивана.

Вздохнув как старый дед, пес одним прыжком перебрался на место. Вот умница! Отлично устроились…

Чем же покормить его? Так хотелось нормально искупаться и лечь спать… Или все же пойти в магазин?

А, закажу пиццу на дом. Я потянулась за телефоном, но тут кто-то позвонил в дверь. Ничего себе, десять вечера. Гости? В такое время? Кто?

Я пошла к двери…

Волчик, Волчик. Я поджал уши. Черт! Эти ее ямочки на щечках…

Кто же думал, что я могу от женского взгляда превратиться в горячую лужицу и растечься у ее ног? Могу, но не будет этого. Я избавлюсь от нее и… ее влияния.

Сначала я пытался не думать о ней. Когда стало ясно, что это невозможно, попытался думать только о работе: к тому же на фирме начался настоящий кошмар. А кроме того, на мне были бунтующая волчья стая и козни лис. Я должен сделать все от меня зависящее, чтобы удержать фирму на плаву, тем более это моя прямая обязанность, совпадающая с моими интересами.

Все началось, когда я пришел в себя после тяжелого отравления. Тео мне ехидно сообщил, что я, оказывается, в обличье волка очень привязался к новой сотруднице. Ходил за ней по пятам, без нее не ел и вообще… вел себя как влюбленный дурак. Что недалеко от истины.

Может быть, я бы смирился с выбором зверя, потому что и в человеческом облике меня к ней тянуло, но тогда меня сильно возмутило, что она связалась с гиенами. Чуть позже я обдумал, как избавиться от ее влияния. Мне надо было отделаться от нее и не подставиться самому. В любом случае получалось, что ей придется уйти. И точка.

Фу… Как же она гиенами пропахла!

Позже оказалось, что гиена, с которой общалась Люда, не из стаи Максимилиана. Макс, внебрачный сын вожака гиен, рос с матерью-человеком в другом городе и никакого отношения к войне клана со стаей гиен не имел.

Видимо, отравление окончательно сломало мне мозги. Иначе как объяснить, почему улыбка этой девчонки так на меня действует?

Сейчас мне хотелось Макса убить. Но с другой стороны, хорошо, что он пришел. Когда голова толком не работает, любые сдерживающие факторы кстати.

– О, Макс, привет! – И Люда замерла, опершись о дверь плечом.

Люда хоть и открыла дверь, но не торопилась впускать молодую гиену, внимательно всматриваясь в гостя в ожидании его слов. Ага, не настолько они близки, как я думал.

Высокий брюнет с показной неловкостью замялся на пороге, изобразил виноватое выражение на лице и виноватым голосом сообщил:

– Я весь вечер звонил тебе. Хотел извиниться.

В ответ она измученно улыбнулась и отступила назад, устало приглашая гостя войти. Ох, как же мне понравилось, что я услышал.

– Макс, входи. Ты ведь никогда у меня не был… вот и посмотришь, как я живу.

Макс, одернув стильную оранжевую майку, изобразил довольную улыбку и шагнул в квартиру. Заметив меня, ошарашенно остановился в проходе, прижав к себе торт, словно папку с бумагами.

– Ой, я не спросила, ты, наверное, больших собак боишься? – виновато заметила Люда, ласково меня оглядывая.

Макс повернулся к ней, секунду потрясенно молчал, рассматривая выражение ее лица, потом, что-то для себя решив, игриво ответил:

– Под твоей защитой я ничего не боюсь, – и продолжил высматривать в ее лице намек на шутку.

Да что на нее смотреть! Я едва сдержал рычание. Изучает он, знает она или не знает. Да не знает ничего, иначе с визгом убежала бы из подворотни от тех полосатых придурков. И от тебя, кстати, тоже!

Людочка от откровенной Максовой лести рассмеялась, искоса поглядывая на покалеченный торт в его руках.

Тьфу! Максова кровь, дамский угодничек! Я равнодушно отошел и лег на одеяло, чтобы не смотреть на этого полосатого урода. «Джентльмен» его за ногу…

Люда, не заметив заминки между нами, пояснила:

– А это мой защитник. Сегодня вечером ко мне пристали три потешные собачки, так Волчик их одним своим видом прогнал.

– Да? А что за собаки? – резко спросил Макс.

Вот идиот! Хоть бы вел себя естественно. Я приподнял голову. Меня спроси, что за собаки, я расскажу. Или папашу с братцем попытай.

Людмила, словно не замечая резкую реакцию на свои слова, пояснила:

– Не знаю, полосатенькие такие, смешные, ласковые. Терлись, ластились, домой не отпускали, так им хотелось, чтобы их погладили. Что поделать… все живое ласку любит.

Я видел, что от этих слов гость скрежетал зубами. Зато я на спецэффекты размениваться не буду. Завтра же найду и отделаю «полосатеньких собачек». Им, помнится, запрещено по городу таскаться.

– Хорошо, что твой защитник вмешался, – наконец закончил Макс, кинув в мою сторону насмешливый взгляд. Еще один такой взгляд, и завтра у меня получат четверо!