Андрей Круз - Хмель и Клондайк

– Мы это уже обсуждали, – вздохнул я. – И если в таком месте кого-то оставлять за рулем, то его тоже надо прикрытием обеспечить. По одному там не ходят. Пока четверо, в общем. Платон! – Я поднял руку. – Не хочу даже спорить! Без тебя я без штанов тут останусь. Хочешь участвовать в таких операциях – сначала научи меня ходить туда вместо себя.

– Во-во, – активно закивал Хмель. – Даже я без тебя не могу: ни сухих дрожжей, ни пробок. Здесь будешь сидеть, оборону держать.

– Слишком сильно мы на тебя завязаны, так что рисковать ты будешь не только собой, но и нами всеми, – завершил я общественную речь. – И здесь действительно надо будет оборону базы держать, так что вы с Милой этим и займетесь. Потому что есть риск того, что нас просто всех пытаются отсюда выманить.

– Зачем? – удивился Платон.

– Может быть еще какой-то тайник, – придумал я на ходу. – Мало ли.

– Врать сперва научись, – вздохнул Платон.

– Не пущу я тебя. – Я уставился ему в глаза. – И ты сам все прекрасно понимаешь. Это ты можешь без любого из нас обойтись, а мы без тебя – никак. А вообще неплохо бы рекогносцировку местности провести. Только для этого нужен кто-то, кто хорошо знает северную промзону. Я ее знаю плохо.

– Это к Патрулю, – подумав, сказал Хмель. – Так даже и не знаю, кто еще может помочь.

Подумав, я встал из-за стола, поднялся в бар и набрал Мстислава.

– У меня Линев был.

– Договорились?

– А он договорился?

– Да, все в рамках приличий, не беспокойся. Людям действительно нужно.

– Тогда мне тоже нужно. Диего можешь привлечь в помощь? Мне на СПЗ рекогносцировку провести, а я там никогда не был.

– Свяжусь по рации, дай мне десять минут.

– Принял.

Я вернулся в подвал, взялся за кружку. Все равно сегодня на СПЗ никто не попрется, дело к темноте, дурных нема. А я все последние дни на нервах, так что имею полное право. У алкоголя седативное действие выраженное, особенно у пива. И в подвале тепло и все свои. И вообще уже весело.

Правда, еще дел хватает на сегодня, так что радостно пить пиво до вечера не получится.

– Белый-второй вызывает Красный-первый. Красный-первый, как слышишь меня, прием? – заговорила рация неожиданно чисто, без всяких помех, голосом Олега.

– Белый-второй, здесь Красный-первый, слышу тебя хорошо, прием.

– Завтра в восемь ноль-ноль на пункте три, как понял, прием?

– В восемь ноль-ноль на пункте три, понял тебя, Белый-второй, прием.

– Принял. Конец связи.

«Пункт три» – это штаб по кодовой таблице. Наша группа уже «красная». «Синие» – это группа Диего. Так что встреча назначена, это хорошо.

Что интересно – компания не расходилась. Я успел уйти домой, там в гараже установить обогреватель на новый F-150, проверить работу, потом вскрыл один ящик с тем товаром, что мы привезли с последней ходкой, выловил оттуда удлинители для магазинов и установил один такой «двухместный» на свой «браунинг» десятого калибра, который я обрезал до восемнадцати дюймов. На шестнадцатидюймовый удлинитель уже не вставал, места не хватало, торчал рогом, и стяжку, которая barrel clamp [8], уже не установишь.

Потом с этим ружьем заявился в паб и нашел тех же самых на том же самом месте, в подвале. Уже шли анекдоты, помимо бутылок на столе и кувшины со светлым появились. Закуска тоже сменилась, в смысле новое блюдо нарезки возникло.

– Хорошо сидим, – вполне искренне восхитился я.

– Ага, неплохо, – согласился Платон. – Это у тебя завтра разведка, а мы и отоспаться можем.

Платон вообще по самогонке выступал и был заметно пьяней других. Но, может, и к лучшему. Ему бы и завтра принять хорошо, чтобы послезавтра похмелье уровень боевого пыла снизило.

– А это что за калибр? – вдруг заинтересовался ружьем Хмель и даже палец в ствол засунул.

– Десятый. Я же рассказывал.

– Да я помню, что ли? – отмахнулся он. – Вот Ивану бы такое ружжо, а? Ему меньше даже неприлично.

– Бери, не проблема. Есть длиннее, есть короче. Но на короче я удлинитель магазина не поставлю. – Я щелкнул ногтем по матовой алюминиевой трубе, торчащей вперед из размалеванного в древесный камуфляж магазина.

– Заряжен? – спросил Хмель.

Я быстро выбросил все патроны из магазина и протянул ружье ему:

– Уже нет.

А то датые все, нечего тут заряженным размахивать. Хмель приложился, поцелился, потом спросил:

– А отдача как?

– Солидная, – усмехнулся я. – Круче, чем у двенадцатого. Для пули я вообще навеску уменьшаю.

– Я зайду завтра, – чуть пьяновато и решительно сказал Хмель.

– Саня будет, я уеду с Дмитрием.

Хмель. Самые события

Четверг. Вечер

Когда гости разошлись, я попросил у Николая ключи от пикапа и очень медленно и осторожно в силу принятого алкоголя покатил за Ириной. И пусть силком подругу в машину затаскивать не пришлось, но за поездку она высказала все, что думала обо мне, моей паранойе, излишней навязчивости и манере влипать во всяческие неприятности. Я стоически молчал. Это обстоятельство разозлило Ирину еще больше, она убежала наверх и хлопнула дверью.

Тогда я беззвучно выругался, убрал куртку на вешалку и спросил у помощника:

– Ваня, все спокойно?

– Более чем.

Людей в баре сегодня и в самом деле оказалось немного – были заняты лишь два стола, но оно и понятно: многих завсегдатаев с утра отпугнуло объявление о санитарном дне.

– Не страшно. Всех денег не заработаешь, – махнул я рукой, поздоровался с поднявшим пустой бокал Смирновым и только накачал ему новую порцию пива, как распахнулась входная дверь и в бар прошел Григорий Кузьминок с увесистой спортивной сумкой.

Я напрягся, а контрразведчик вдруг спросил:

– Хозяин, оборотную тару примешь?

– Проходи, – кивнул я на заднюю дверь.

Мы спустились в подвал, там Григорий выставил сумку на стол и расстегнул молнию.

– На многое не рассчитывай, собрали, что по сусекам отыскалось, – сообщил он и выложил белые свертки маскхалатов. Затем достал жестяную коробку, чьи стенки украшали чародейские символы, выдавленные и выкрашенные серебрянкой, а следом извлек короткий барабанный карабин с несуразно толстым стволом, рамочным прикладом и рудиментным прицелом. Точнее – не карабин, а чаромет. Изготовленное чародеями Братства оружие позволяло лишенным колдовских способностей бойцам посылать во врагов заклинания – как правило, донельзя примитивные, но от этого ничуть не менее разрушительные, вроде шаровых молний.

– Где только такое старье откопали? – хмыкнул я, принимая чаромет. Впрочем, тот выглядел новым, а массивный удлиненный барабан откинулся без малейшей заминки.

– Нестареющая классика, – хмыкнул Кузьминок.

Тут я был вынужден с ним согласиться. Одно время чарометы изготавливали со сменными батареями высокой емкости, но очень быстро появились заклинания, способные подрывать подобные аккумуляторы за счет эффекта магического резонанса. В боеприпасах же к этой модели использовались исключительно алхимические реактивы, и энергия вырабатывалась непосредственно в момент выстрела.