Евгений Гаркушев - Глубокий Сумрак

Похолодало. Кладбищенская земля приятно холодила ступни. Только бы не напороться на проволочный остов какого-нибудь венка… Живо представив себе такой оборот событий, я нехотя натянула туфли. Жаль, что я не могу сотворить кроссовки из воздуха. Или вытащить их из другого измерения. Или хотя бы вызвать из собственного шкафа. Хотя последняя задача, пожалуй, в принципе реализуема. Гесер, наверное, справился бы с ней без труда. Или нашел бы более изящный способ предохранить ноги и не идти на высоком каблуке по земле.

Зачем я помчалась через кладбище на станцию техобслуживания, когда мне обещали сделать машину только завтра? А куда еще мне было идти? В ту сторону я по крайней мере знала дорогу. Вызывать такси с порога квартиры вампиров мне совсем не хотелось. К тому же на кладбище ничего страшного не было. А если и было, то справиться с ним я могла – честный четвертый уровень с потенциалом развития позволяет не бояться всякой потусторонней шушеры и нечисти.

Я присела на гладкую могильную плиту, сняла туфли, вытряхнула попавшие туда камешки, вновь надела туфли. Так себе удовольствие ходить в них и без камней. Колготки были грязными и промокли, туфли жали. Вызвать такси прямо сюда? Таксист не поедет. Да если и поедет – с территории кладбища все равно нужно выйти к какому-то ориентиру. А самый заметный и известный мне ориентир – станция техобслуживания.

Ладно, можно потратить немного силы на себя… Я применила к туфлям заклинание оптимальной формы «Золушка» – одно из самых полезных практических заклятий, которому учат девушек в первом семестре обучения. Но довольно сложное в использовании, испортить туфли – раз плюнуть. Кажется, сегодня у меня получилось!

Теперь подлечить ноги – все-таки я растерла их жесткими ремешками, и массаж Севы не помог. Еще немного почистить от алкоголя кровь – не радикально, тошнота мне сейчас ни к чему, но для оптимизации общего самочувствия. Тоже прошло гладко. В ушах перестало шуметь, я уже подумывала о том, что можно включить плеер, чтобы совсем успокоиться, как услышала вдали тихое пение. Хоровое пение. На кладбище! Ночью.

Нет, все-таки надо быть осмотрительнее. Мало того что плеер помешает услышать, как подкрадутся сзади, чтобы ударить по голове, ограбить и изнасиловать, так он и такие интересные вещи поможет пропустить! Усталость как рукой сняло. В туфлях, которые выглядели отлично, а по удобству теперь напоминали кроссовки, я пошла на звук.

Пение усиливалось. Козлиный тенорок иногда начинал читать что-то невнятное сбивающимся речитативом. Потом он резко смолкал, и гнусили хриплые мужские и женские голоса.

Спустя минуту я увидела метавшееся на ветру пламя свечей. Интересные дела! Черная месса? Под боком у вампиров? Если я сейчас увижу здесь Марину и Севу, им несдобровать! Но они, при всей своей скорости, не успели бы все организовать. Разве что явятся на все готовое?

В моих новых туфлях, да еще из темноты, подкрасться к освещенному кругу ничего не стоило. Вокруг большого памятника с просторной могильной плитой расположились человек двадцать. Большая часть – мужчины, причем за тридцать. И несколько разновозрастных женщин – от двадцати и до семидесяти. Пели мужчины, женщины глазели молча.

На могильной плите лежала девушка лет двадцати пяти – явно пьяная или накачанная наркотиками. Тем не менее руки и ноги ее были связаны, а рядом на плите лежала пара больших кривых ножей устрашающего вида. Одета девушка была в шелковый халат – который, впрочем, был распахнут и мало скрывал ее тело. Освещала картину дюжина свечей в обрезанных пластиковых бутылках, расставленных вокруг плиты.

Кричать «Ночной Дозор» я, по большому счету, не имела права. Да и выглядело бы это весьма глупо. Все собравшиеся на кладбище были самыми обычными людьми. Все, кроме одного. Темный Иной большой силы, ауру которого я прочесть не могла, заметил меня раньше, чем я увидела его и поняла, кто он такой. Люди на меня не обращали совершенно никакого внимания. Думаю, большинство меня просто не заметили, а кто заметил, посчитал, что я опоздала на церемонию. Действительно, девушка в праздничном платье вряд ли появится на ночном кладбище просто так…

Выглядел Темный как опереточный злодей. Высокого роста, в темном плаще, с «сумрачным челом». Черные волосы, довольно короткая стрижка, небольшие залысины. Губы – тонкие, рот напряженный, нос хищный. Взгляд… Не знаю, какой у него был взгляд – он смотрел на меня, но не в глаза, а куда-то в область живота. Или на колени. Колени у меня, конечно, красивые. Но не с ними же он намеревается разговаривать?

Я вошла в Сумрак. Темный маг уже был там. Тянулся к редким могильным плитам синий мох, в остальном же было тихо… Как на кладбище. Сумеречный облик мага весьма и весьма походил на реальный. Только черты лица казались острее, плащ темнее, непроницаемее, и руки… На них, кажется, появились длинные острые когти.

– Что здесь происходит? – спросила я достаточно уверенно, словно у меня было право требовать отчет у этого мага, и в то же время не слишком невежливо. Как знать, что передо мной за тип и какие у него планы?

– Думаете, вас это касается, Алена? – Темный оскалил длинные и острые, но мало походящие на вампирские клыки своего сумеречного облика.

– Откуда вы меня знаете?

– Кто же не знает Алену Астафьеву, звезду глубокого интернета, сующую свой нос повсюду? – тихо засмеялся Темный. – Вы хотели приключений, Алена? Вы их получили. Редкая удача, правда? Только фотографировать я вам не разрешу.

– Почему? Мы находимся в публичном месте! – привычно возмутилась я и только спустя мгновение сообразила, что мой протест выглядит более чем странно. Находились мы в Сумраке, а ночное кладбище тянуло на звание «публичного места» с крайне большой натяжкой.

– Вырывать у вас фотоаппарат или закрывать объектив рукой я, конечно, не стану. Но вы ведь знаете – есть способы…

Способы засветить пленку действительно имелись, и во множестве, еще когда в ходу были пленочные фотоаппараты. Цифровые вывести из строя куда проще. Чем сложнее вещь, тем проще ее испортить. Можно сжечь матрицу, заблокировать карту памяти, мгновенно разрядить аккумуляторы. И доказать вмешательство потом будет совершенно невозможно!

Впрочем, о чем я? Разве мне нужно фотографировать? Мне необходимо остановить этот ужас! А расклад совсем нехороший.

Люди – не проблема. Даже не «реморализовывая» всех и каждого, можно увести жертву у них из-под носа. И сама жертва – проблема небольшая, пусть даже она добровольно легла на камень. Предотвратить убийство, а дальше пусть разбирается, как дошла до жизни такой. Но вот Темный… С Темным придется драться, а он сильнее и вряд ли захочет оставить свидетельницу в живых. Даже если я решу не вмешиваться. Хотя такого решить я, конечно, не могу. Так что напрасно я переживаю из-за фотоаппарата – о себе стоит беспокоиться.