Ирина Эльба - Маша и МЕДВЕДИ

– Ладно-ладно! Ты очень стройная и красивая! Прям пэрсик, уах!

– Валерьянка, я тебя сейчас стукну во-о-он той статуей писающей девочки.

– Маш, вообще-то это уменьшенная копия «Писающего мальчика», – решил блеснуть познанием прекрасного и великого Евельян.

– Да-а-а? Автор сей красоты о-о-очень постарался, чтобы половая принадлежность данного творения осталась загадкой…

– Маша! – возмутились парни, а я только пожала плечами.

Разве моя вина, что там «мальчика» только с лупой и разглядишь. Впрочем, в данный момент меня волновал лишь вес статуи, потому что она имела все шансы стать орудием преступления!

– Только попробуй…

– Не сейчас, так позже… Как ты относишься к коктейлю со слабительным? – невинно поинтересовалась я, хлопая голубыми глазками.

– Так, бери это недоразумение, и пошли купаться! – И, более не обращая на меня внимания, Валерьян стал стаскивать многочисленные слои одежды.

Пока я прожигала недобрым взглядом эту занозу, успевшую довести меня до зеленых хомячков, Вель, от которого в принципе не ожидала подлости, подхватил на руки и понес… на пляж… к блохам… мля-а-а!

Наблюдая издалека за резвящейся троицей, он с силой сжимал и разжимал кулаки. И главное, в произошедшем виноват сам – слишком настойчивым был, действовал неаккуратно, даже агрессивно. Но что поделаешь – слишком уж по вкусу пришлась девчонка, со своими синими наивными глазами, розовыми губами и улыбкой, что захватывала дух. Он захотел ее… С первой минуты, когда взгляду предстал этот ангел с бесовским характером.

Прикусив нижнюю губу, он с наслаждением вспомнил вечер, когда прокрался к спящей девушке в спальню и урвал первый и пока единственный поцелуй. Ее неповторимый запах до сих пор кружил голову, заставляя снова и снова делать глупости. Одной из них была прогулка на этот пляж. Зачем, зачем снова травить душу? Зачем, подобно какому-то извращенцу, наблюдать издали, стоически вынося укусы мелких кровопийц?!

И все-таки именно этим он и занимался, не отрывая взгляда от ладной фигурки в сапфировом купальнике. Как бы сейчас хотелось проследить губами струйки соленой воды, стекающей по бархатной коже. Провести рукой по плавным изгибам желанного тела. Завладеть, подчинить, сделать своей…

– Твою ж!.. – выругался мужчина, почувствовав, как одна из блох забралась под шорты и цапнула за драгоценное мягкое место.

Еще немного, и из положенных пяти литров крови в теле останется пара капель. Значит, как бы ни было сильно желание остаться, придется уходить. Но не страшно… Он еще вернется. Снова будет следить за своим ангелом, провожая жадным взглядом каждую улыбку, каждое движение. Но это будет уже завтра…

– Ребята, а давайте кого-нибудь спасем? – нежась под лучами заходящего солнца, предложила я.

Эта мысль пришла в мою буйную голову совершенно неожиданно – просто вдруг захотелось сделать что-нибудь хорошее, доброе… снова. Что-то участились в последнее время мои приступы «вселюбви и всепрощения». А самое страшное, что они больше напоминали аллергическую реакцию. То есть мне просто до зуда в пальцах, до красноты в глазах хотелось кого-нибудь спасти. В последний раз это был маленький щенок, брошенный противным дядькой-хозяином в помойку. Маленький мальчик, что был с мужчиной, рыдал так, что сердце кровью обливалось. А этот… нехороший человек просто взял и швырнул собачку в бак! И это на глазах у ребенка!

Ох, как же я тогда мужика-то обматерила, пока щенка из бака доставала! А он, главное, сделать ничего не мог – позади мои телохранители маячили. Вот честное слово, не люблю пользоваться своим социальным положением, но иногда так приятно! Особенно если надо поставить на место такого вот муд… жчину.

– Не-е-е, мне лень! – сонно отозвался Валерьянка, переворачиваясь на живот.

– А я жить хочу, – потягивая коктейль, хмыкнул Евельян.

– Не поняла намека, – отбирая ананасовую вкусняшку, хмуро уставилась на младшего двойняшку.

– Ну, ты же не будешь отрицать тот факт, что все задания с твоим участием… не очень безопасны для жизни.

– Чего? Да с чего ты такую глупость взял?

– Глупость ли? Кто на предпоследнем задании умудрился разбудить Хнорейского ленивца, которого в принципе нереально добудиться? А кто столкнул Изю в озеро с пираньями?

– А откуда я могла знать, что там эта гадость водится?

– Не суть важно! У тебя что ни задание, то проверка нервов и шкуры. Так что прости, подружка, но я тоже пас.

– Ну и ладно! Не очень-то и хотелось! – обиженно пробурчала я, вставая с лежака и натягивая танкетки. – Пойду прогуляюсь, – и уже тише, – поищу выбросившихся китов. Ой, гадость!

Почувствовав что-то склизкое и холодное, опустила взгляд на свою обувку и скривилась. На моих вездеходах, поблескивая в солнечном свете, извивалась морская водоросль. Странно, вроде бы такого сильного ветра нет, а эта кака колышется… а еще… ползает!

– Мама! – взвизгнула я, запрыгивая на лежак к Велю и случайно наступив на какую-то часть его тела.

Куда именно – не знаю, но, судя по сдавленному писку, на что-то очень нежное. Впрочем, сейчас не до стенаний парня – у меня тут водоросль, и явно мутировавшая! Иначе как объяснить ее маниакальное желание доползти до меня!

– Вредитель, это что такое? – Валерьян встал рядом со мной на лежак, с интересом наблюдая за гиперактивной представительницей сине-зеленых.

– Понятия не имею. Это не я!

– Ясное дело, что не ты. Для такого магия нужна… как минимум чистая, природная.

– Может, тут где-то утечка радиации? Или пришельцы проводят свои опыты на людях, превращая их в растения? И вот этот самый зелененький листик – какой-нибудь красавец, по ошибке попавший в лапы злодеев?

– Маш, ты бы панамку в следующий раз на пляж надевала. А то голову, видать, сильно напекло… – Валерьянка заржал, но взгляд от водоросли не отвел. – А если серьезно, то это очень и очень странно…

Спрыгнув, он намотал на руку полотенце, а потом подхватил ползучую зеленку. Видать, ей только это и нужно было. Совсем по-человечески вздохнув, водоросль замерла и то-о-оненько пропищала:

– Обнимашки?

Меня словно обухом по голове треснули. Потеряв равновесие, я грохнулась сверху на многострадальное и все еще стонущее тело Веля. Правда, сей факт прошел как-то мимо сознания. Больше всего волновало другое – водоросль продолжала говорить!

– Спасите… спасите госпожу… спасите…

– Кого спасти? – нахмурился Валерьян, склоняясь ниже к зеленке.

– Валерьян, ты бы так близко к ней не наклонялся. Вдруг цапнет? – предостерегла я друга.

– Госпожу… нашу госпожу… спасите…

– Да кто эта «госпожа»? – не выдержав, потребовала ответа я.