Марина и Сергей Дяченко - Слово погибели № 5

– Объясню… Сегодня утром, когда я застрял на перекрестке Иволгина Моста и Машиностроительной, у меня зазвонил телефон. Я этого не помню – просто логически воссоздаю. Некая женщина попросила у меня срочного свидания… Ее личность установили?

– Пока нет. – Игрис поерзал на жестком стуле. – Разослали фотографии. Она, скорее всего, приезжая.

– Я тоже так подумал. Итак, незнакомая женщина из провинции убедила меня переменить планы. Я заказал комнату для встреч и оплатил с личного счета – личного, а не корпоративного. Мы говорили с ней, по словам портье, меньше часа. Потом я убил ее, уничтожил бумаги, которые она мне показывала, и зачистил собственную память. Это установлено?

– Да.

– Тогда объясните мне, ради всего святого, чем еще я могу помочь вам? Дело закончено. Убийца найден.

– Ваш коллега выдвинул гипотезу…

– Певец мой друг и хочет оправдать меня. Его гипотеза не выдержит никакой проверки. Правда – элементарна. Я ее убил. Я раскаялся. Хоть завтра в суд.

Игрис пощелкал выключателем настольной лампы: перегорела. Окно выходило на набережную на высоте одиннадцатого этажа. По желтоватой воде тянулся, оставляя белый след, прогулочный катер.

– Но почему? – тихо спросил Игрис. – Мотив ведь неясен. Мотива нет. Наоборот… Есть тысяча причин, почему вы не могли убить ее – именно ее, именно так, именно в таких обстоятельствах.

– Какая разница? Факт установлен.

– Вам безразлично, почему это случилось?

Алистан сдвинул брови. Его спокойное лицо вдруг нахмурилось – и так же внезапно обрело прежнюю безмятежность.

– Видите ли. Я совершил, по сути, самоубийство…

Он на секунду задумался.

– Да… Самоубийство. Чтобы то, что она мне сказала, больше никто никогда не услышал. Я убил человека, который был в моей полной власти, который мне доверился. Женщину. Я это сделал. Я, может быть, навсегда скомпрометировал «Коршун». Я… изувечил жизнь моих жены и сына – ради того, чтобы мотив, как вы выражаетесь, так и не был никогда раскрыт. Если вы узнаете, почему я это совершил, все окажется напрасно: и мое преступление, и ее гибель, и…

Он застыл с широко открытыми глазами, на вдохе, с полуоткрытым ртом. У него на секунду сделалось такое напряженное, такое больное лицо, что Игрис разом вспомнил о Слове погибели № 5, убивающем на месте, и о словах механика: «Некоторые эффекты имеют отложенное действие…» Конвой скучал в соседней комнате, можно вызвать подмогу, коснувшись носком ботинка кнопки под столом… Сколько раз можно применить Слово погибели, пока конвойные доберутся до кабинета?

– Не бойтесь. – Алистан закрыл глаза. – Я очень устал. Надо полагать, сегодня я ночую в камере?

Звонок Елены поймал его на подходе к дому.

– Муж, прости, у меня аврал… Сегодня ночую на работе.

Третий раз за прошедшие две недели. Игрис почувствовал себя беспомощным и жалким.

– Слушай, жена…

– Ну, прости-прости. Давай уговоримся: в воскресенье, на День памяти Равелина, вместе поедем гулять. И пошлем всех прочих подальше.

– Почему бы не послать всех прочих прямо завтра?

Елена молчала в трубку.

– Елка?

– Я не могу уже ее видеть, – призналась жена и прерывисто вздохнула. – Агату. Она насквозь фальшивая. Зовет меня «тетей», а сама только на два года младше!

– Ну не могу же я выгонять из дома твоих родственников!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.