Игорь Афонский - Коллаж Осколков (сборник)

Сезаль

Так и было, ей следовало много работать над собой, это мало напоминало тренировки в обычной школе танцев или на занятиях по спортивной гимнастике. Тут от неё требовалось выполнять все указания настоящего мастера, который согласился за пятьдесят долларов в месяц давать ей уроки цирковой акробатики. Сюда входило все, чему только можно было ей научиться. Она упорно тренировалась, часами жонглировала разными предметами. А потом лезла на канат, невысоко установленный, под противные возгласы своего нового мастера. Старый алкоголик, который нынче следил за животными, он прекрасно знал свое дело, и понимал, что кроме него никто не научит эту девушку, как правильно выполнять те или иные трюки. И, кажется, что она с этим смогла смириться. Она хотела выступать самостоятельно, но для этого следовало найти свой номер.

– Настоящий мастер всю жизнь вынашивает свой номер, которым может удивить публику. Например, иллюзионисты. Они все вроде бы выполняют одно и то же! И со стороны, кажется, что невозможно создать что-то новое. Но проходит время, и кто-нибудь показывает публике свое шоу, которого, заметьте, никогда ни у кого не было!

Сезаль обычно давал ей нетрудное задание, следил за его выполнением, потом давал следующее задание, опять внимательно следил за ней, потом напоминал о первом, и требовал, чтобы девушка сама совместила оба задания в одно целое, и говорил, что именно следует добиться. Это обычно касалось жонглирования, которым он владел мастерски.

– Положение рук! Следи за руками при выполнении трюка. Е-моё, осанка! Что ты с собой делаешь? А ноги? Как я тебе показывал? Ну? А как ты расставляешь свои ноги? И куда ты отводишь свой взгляд? А где твоя улыбка? Почему я тебе все время должен об этом напоминать?

Эти реплики он обычно вставлял в свои бесчисленные рассказы и истории, обрывая повествование на самом интересном месте.

– Знаешь, я с раннего детства хотел быть иллюзионистом. Но очень трудно придумать настоящий, свой фокус. Сегодня за использование чужих наработок можно попасть под суд. Помнится, как в тридцатых годах фокусник Гораций Голдин подал иск против табачной компании R. J. Reynolds Tobacco Company. Они использовали объяснения, им запатентованного фокуса «Распиливание женщины на части», в рекламе новых сигарет. Посуди, что это такое? Куда ты опять опустила свою голову?

Старик указкой поправил ей подбородок, отвернулся.

– Рекламная кампания, по-моему, называлась или «Весело быть обманутым», или «Веселее знать». Она состояла из элементарных разоблачений фокусов. Господин Голдин потратил очень много времени, но не смог выиграть дело. Налицо утечка информации, не более. В своем следующем номере он распиливал ассистентку уже не обычной, а циркулярной пилой. Что замерла? Как он это делал? Для многих остается загадкой.

Сезаль прошелся вглубь зала, исчез в темноте, потом вернулся, продолжая разглагольствовать.

– Конечно, это все секреты оборудования, отличная физическая форма исполнителей и отработанная техника. Да, вращающаяся пила выглядела тогда убедительно. Ну, в смысле, очень внушительно! И, помнится, некоторых зрителей буквально тошнило в первом ряду. Как ты сама понимаешь, что это был хорошо поставленный цирковой номер.

С этого момента он стал рассказывать о себе, это был обычный треп.

– Но я сам выступал чаще всего на улице. Это все у меня происходило быстро. И мне не нужно было никакое получасовые шоу, с кучей зрителей, со сложным реквизитом и прочими понтами. Скажем, я просил случайных зрителей загадать карту из колоды, и поместить ее обратно. Вот, выбирай! Потом мне стоило просто бросить карты в сторону. Ап-ля, это твоя карта?

На одежде девушки прилипала карта, выбранная ею. Старик морщинисто щурился, это был его коронный номер. И колода, которую он использовал, будучи клоуном на арене, в несколько раз была больше обыкновенной. Сейчас он просто мешал Судифь своим исполнением, продолжать жонглировать, но девушка знала, что многое он делает специально, желая отвлечь от ее работы. Еще она знала, что он виртуозно владел своими руками, и если бы не испытывал тяги к спиртному, и не страдал болями в суставах, то был бы самым непревзойдённым иллюзионистом, или клоуном-фокусником. Именно от этого человека Судифь впервые услышала про выступление настоящих чародеев . Возможно, что это была просто цирковая байка, но подвыпивший Сезаль так убедительно об этом говорил, что она смогла поверить.

– Оно проходит один раз в пять лет. Лучшие мастера этого жанра собираются в одном городе, и показывают самый лучший свой номер. Жюри судит самым строгим образом. Номер должен быть безупречен. Посторонних людей туда не пускают. В прошлый раз там выступало «Трио Валенти», и знаешь, они могли выиграть. Но в какой-то момент все пошло не так. А Дэвид Копперфильд со своими фокусами все испортил. Жюри оказалось в трудном положении. Им явно понравилось выступление семьи Валенти, но у Дэвида была целая программа новых трюков. Собственно говоря, это на него все делали ставки. Поражение подкосило Серджио Валенти, тем более что он потом потерял Анну-Марию. Его номер считался самым невероятным. Это не то, что всегда показывают зрителям. Кстати, у нашего Дона Луиджи подписан контракт с Валенти, он скоро должен приехать.

Больше разговоров на эту тему не было. И сколько бы Судифь ни пыталась узнать о выступлении чародеев, цирковые странным образом отмалчивались.

– Да, это просто байка, кому ты веришь?

Иллюзионист

Он появился, согласно заранее оговорённому контракту, когда его афишами уже заполнили весь город. «Дуэт от Серджио Валенти». Невысокий, изящный немолодой мужчина. Седеющий брюнет с тонкими усиками, его взгляд всегда был завораживающий. Голос бархатный, когда нужно резкий и повелительный. Лицо еще не стянуто морщинами, какие бывают в его возрасте, кажется, что маг знал секрет вечной молодости! Он почти не старел! Господин директор, когда тот появился за кулисами, схватился за сердце, у мага не оказалось его верной партнерши. Причину, по которой она не появилась вместе с ним в городе, они при остальных цирковых старались не озвучивать, но было видно, что иллюзионисту было трудно сдержать себя. На этот раз господин директор достал другую бутылку из своего бутафорского сейфа, он налил крепкий бренди в стакан себе и своему старому друг. Они выпили, но не сразу. Маг смотрел на прозрачное стекло пузатого стакана, не торопился, словно грел в руках этот напиток.

– Это уже не первый раз! Заметь, я прощал ее, но теперь, не знаю, от некоторых номеров мне, очевидно, придется отказаться!

– Постой, у меня уже несколько недель работает девушка, ковёрная. С ней уже стал заниматься Сезаль, и он говорит, что из неё будет толк. Она не боится высоты, начала жонглировать, но, самое главное, она очень красивая. Ты можешь брать ее в некоторые свои номера, а потом обучишь остальному. Сезаль по-прежнему много пьет, ему вредно давать деньги в руки, но он начал ее учить. Я сам видел. Отмечу, она упорная. И что не лишнее, она невысокого роста, легкая, и может поместиться в любой твой ящик. Присмотрись к ней!