Наталия Янкович - Другой мир. Том 1

– Письмом, так письмом… – неохотно согласился он. – А когда у вас тут почту будут относить, может, и я с ней пристроюсь?

Азимут опять на мгновение задумался. Казалось, что он погрузился куда-то очень глубоко в собственные мысли. И когда Сеня уже и не надеялся на ответ, великан провозгласил:

– Почта у нас воздухом… Больше одного человека туда не поместится.

«Позабыт, позаброшен, – горько подумал Сеня. – В глуши, непонятно где… Пить надо меньше… Меньше надо пить!»

Как ответ на его слова, Азимут, словно фокусник, непонятно откуда извлек симпатичную хрустальную бутылочку с подозрительно знакомой прозрачной жидкостью внутри.

– Самогоночка собственного производства, по особой рецептуре! – важно заявил он.

– Изумительно подходит под любое блюдо и греет душу… Выпьем по маленькой, и ты напишешь свое письмо. А завтра его уже заберут, – добавил Азимут, глядя на озабоченное лицо Семена Коновалова.

От последних слов Сеня почувствовал себя немного лучше. Лицо у Азимута было наидобрейшее, а улыбка – удивительно искренней.

«Может, они и фальшивомонетчики, но на убийц нечаянно заблудившихся людей совсем не похожи», – облегченно подумал молодой инспектор.

А закоренелых преступников он чуял за версту… Нет, эти были другой масти. Совсем другой!

Тем временем Азимут умело управляясь с шампурами, разложил по тарелкам аппетитные, дымящиеся куски мяса, нарубил целое блюдо зелени и водрузил на стол миску овощей.

– Милости просим, дорогой гость! Угощайся, Сеня, мы тебе очень рады!

И Сеня не успел понять, как его рука сама опрокинула в рот маленькую рюмочку с прозрачной жидкостью…

Вкус был просто удивительный! Ни на что не похожий! А послевкусие отдавало ароматом дикого меда и дыханием лесных трав!

– Вот это да! – не удержался Семен от восхищенного восклицания. – Никогда раньше такого не пробовал!

– Так ты раньше никогда в наши края и не попадал! – весело ответил хозяин. – Такое только у нас и бывает – пей сколько хочешь, а завтра никакого похмелья!

Последние слова хозяина совсем приободрили молодого инспектора – и, лихо закусывая шашлычком и пряной травкой, Семен приступил к «старорусской забаве». После первого графинчика разговор начал приобретать особо доверительные нотки, и Семен, в порыве пьяной искренности, все же не выдержал, да и выложил про свои наболевшие раны.

– Вот я, Азимут, – философски закатив глаза на звездное небо, сетовал он, – совсем тебя не понимаю. Что значит «дружите» или Вас «свели звезды»?.. У меня все намного проще и банальнее… Её зовут Юля. Встретились мы на улице нос к носу совершенно случайно. Никакие звезды нас не сводили. А что касается дружбы… Ну как же с бабой можно дружить?! Ведь оно у баб как: пришло время, встретила более или менее подходящего мужика и давай его женить да детей от него заводить… Какая же тут дружба?!

В ответ Азимут только пожал плечами и, всматриваясь куда-то вверх, в бесконечные просторы неба, через некоторое время ответил:

– Не судья я, чтобы судить, как у Вас там, да что… Я только знаю, как у нас… Здесь мы вместе, если друг без друга никак… Такое, правда, случается далеко не с каждым и до сих пор никто не решил, а как оно лучше… Но я точно знаю, что с Алиандрой я счастливее… Лучше, что ли… При ней вся моя неотесанность куда-то испаряется, я могу мечтать, творить, думать о великом… Оно, конечно, есть и те, у кого все по-другому. Но судить не буду… Может, у вас все переменится… Может, ты еще и сам не понял своего счастья… А может, твое счастье впереди… Время… оно покажет, а пока живи, радуйся, наслаждайся!

Сеня, пожевывая огурчик, внимательно слушал Азимута и сам не понимал, как недавно мог принять его за сумасшедшего. Что-то в словах его нового знакомого было, только Сеня во хмелю никак не мог ухватить более точно, что, но сердцем чувствовал, есть в его рассуждениях истина…

«Да, сердцем!» – Сеня неожиданно присвистнул от такого открытия.

Давно он так не рассуждал: «Думать сердцем!»

Много лет подобное казалось давно атрофировавшейся возможностью из детства, о которой он и думать забыл! А оно вон как теперь, на свежем воздухе, пробрало!

«Так дело и до слезы дойдет!» – зло подумал Семен Коновалов и решил перевести разговор в менее лирическое русло.

– Ты бы лучше, Азимут, про достопримечательности ваши рассказал. Что у вас тут в селении интересного, особенного… Может, до отъезда на что посмотреть стоит?..

Великан в ответ только весело улыбнулся и, хитро прищурившись, крякнул:

– Да у нас тут, куда ни плюнь, для тебя – сплошные достопримечательности!

«Вот заливает под пьяную лавочку!» – подумал Семен и, старясь побольше выведать про подпольное печатанье денег, вслух добавил:

– Мне тут Алиа про какого-то искусного мастера говорила… Никодимом его зовут, по-моему…

– Вот девчонка болтливая! – непроизвольно вырвалось у Азимута.

А Семен, поняв, что нащупал то, что нужно, тут же усилил натиск.

– А что же в этом такого?! – невинно хлопая глазами, залепетал налоговый инспектор. – На настоящего мастера всегда радостно посмотреть! Познакомь, Азимут! Век не забуду!

Великан только недовольно затряс головой и опять, словно погрузившись куда-то глубоко в собственные мысли, на мгновение замер. Когда он пришел в себя, то более спокойно ответил:

– Ладно, может, оно и к лучшему. Утро вечера мудренее. Завтра все окончательно и решим. А пока пора спать. Доброй ночи…

И не успел Сеня в ответ открыть рот, как хозяин дома поспешно скрылся в густом кустарнике, что в изобилии рос за беседкой. Костер сам начал медленно угасать, пока не превратился в испускающие тонкий дымок уголяшки.

«Видно, перебрал», – подумал Семен и, покачиваясь, побрел на самый верх башенки в отведенную специально для него комнату.

Пробило двенадцать. Сеня, облачившись в найденную на кровати пижаму, сладко позевывая, лег спать. За окном застучали мелкие капли начинавшегося дождика. В печной трубе тихо завыл ветер.

Поворачиваясь с боку на бок, Семен попытался заснуть. Но как на зло сон не шел. В голове вертелись обрывки недосказанных фраз, почему-то разбегающиеся в разные стороны дети, странный мальчишка с непонятной тарабарщиной, застенчиво улыбающаяся Алиа, Азимут… Все казалось и обычным, и странным одновременно…

Сеня недовольно потер взмокший лоб. И решил встать с постели. Нужно было подышать свежим воздухом. Что ни говори, а он лучше всего прочищает хмельную голову.

Открыв глаза, Семен занес ногу над полом, чтобы встать, но тут же замер. Прямо на него из окна смотрело бледное лицо девушки: луна тускло высвечивала его черты и терялась в длинных, темных, струящихся по обнаженным плечам волосах.