Артур Янов - Первичный крик

Многие из нас теряют массу времени на то, чтобы утолять мнимую боль — мы принимаем спазмолитики, транквилизаторы, миорелаксанты и обезболивающие средства, тщетно стараясь избавиться от симптомов, отражающих реальную внутреннюю боль. Эта симптоматическая боль пробивается сквозь защитную систему, чтобы предостеречь нас, но поскольку, благодаря свойствам психологической защиты, вся эта боль проявляется в чистом своем виде в том или другом строго локализованном месте, то человек не может понять, что именно вызывает его страдания.

На недавнем семинаре Нью–йоркской Академии Наук, несколько ученых сообщили о возможной связи эмоций и возникновения злокачественных опухолей. Психиатр Клаус Бан- сон из медицинского Колледжа Джефферсона сообщил: «Боль

шинство предрасположенных к раковым заболеваниям людей… это те, кто отрицает свои эмоции». Приведенные ученым данные говорят о том, что когда люди переживают трагедии, то лица, предрасположенные к злокачественным опухолям канализируют свои эмоции внутренне — через периферическую и центральную нервную систему. Это, в свою очередь, нарушает гормональный баланс организма и, таким образом, играет определенную роль в возникновении злокачественного опухолевого роста. Бансон также указал на то, что больные раком, как правило, находились «в плохих, неблагодарных и бездушных отношениях со своими родителями» [10] Claus Bahnson, Proceedings. New York Academy of Science (Spring, 1968). . Далее он сказал, что, что, поскольку, эти родители не могли или не желали эмоционально отвечать на потребности своих детей, то эти последние развили склонность, скорее подавлять, нежели выражать свои чувства.

Другие данные, доложенные на этом семинаре согласуются с уже приведенными. У. А. Грин из Рочестерского университета сообщил, что по результатам его исследований, больные раком отличаются большим, чувством безнадежности и беспомощности [11] W. A. Greene, Proceedings. New York Academy of Science (Spring, 1968). .

Очень интересно в этой связи отметить, что среди индейцев племени сиу, где принято открыто выражать эмоции, процент раковых заболеваний очень низок; злокачественные опухоли практически не встречаются у представителей этого народа.

Литература по психологии изобилует книгами, посвященными психосоматической медицине. Мы находимся просто в неоплатном долгу перед пионером в этой области, Францем Александером, автором работ по символическому значению соматических заболеваний [12] Franz Alexander, Psychosomatic Medicine (New York, Norton, 1950). . В мою задачу не входит освещение разнообразных типов психосоматических заболеваний и их значения. Достаточно будет отметить, что многие современные болезни, которые прежде считали чисто физическими, ныне следует трактовать в понятиях больного тела, подвешенного на крюк полностью больной системы; это тело, попади оно в бо

лее благоприятные условия могло бы функционировать совершенно нормально.

Когда ребенок еще мал, и его организм пока достаточно крепок, он может выдержать очень мощную защиту, сопряженную с весьма большим напряжением. Проходят годы хронического, постоянного напряжения, уязвимые органы и системы не выдерживают нагрузки и начинают отказывать. Только в тех случаях, когда люди готовы к тому, чтобы стать взрослыми, освободиться от своего детства, только тогда могут обрести они свободу быть взрослыми, то есть тогда, когда они здоровы ментально и физически. Таким образом, взрослость означает зрелость конечностей и телесных органов, также как и зрелость ментальную. (Личный рост означает рост и развитие цельной личности.) Одна очень низкорослая женщина начала расти после проведения курса первичной психотерапии, в ходе которой она почувствовала значение того, что осталась маленькой: «Я осталась маленькой, чтобы мой отец видел, что я — его маленькая дочка, которая ждет, что он будет заботиться о ней. Если бы я стала высокой он бы не понял (мне так кажется), что я все равно остаюсь его ребенком». Когда я работал обычным психотерапевтом, мне никогда не удавалось добиться такого результата.

Дополнительное подтверждение наличия зависимости между ростом и ментальным статусом пришло недавно из Университета Джонса Гопкинса, от ученого педиатра Роберта Близзарда. Выступая перед членами Детского медицинского центра графства (Лос–Анджелес, сентябрь 1969 года), он сказал следующее: «Многие педиатры считают пустой фантазией утверждение о том, что состояние психики может оказывать влияние на рост ребенка. Но это не пустая фантазия». Доктор Близзард в этой связи сказал, что у шестилетнйх детей, которые ростом не отличались от трехлетних, оказался сниженным уровень содержания гормона роста в крови. Доктор Близзард сообщил также, что многие из таких детей начинали быстро расти, когда их увозили из плохого домашнего окружения, даже если их определяли в сиротские приюты. В течение четырех—пяти дней после переезда у детей происходила нормализация уровня гормона роста, и в течение года многие такие дети прибавляли в

росте до десяти дюймов. Если детей после этого возвращали домой, то рост немедленно прекращался! Изучения условий жизни детей показало, что они были практически полностью лишены родительской любви. Иногда матери признавались даже, что просто ненавидят своих детей. Доктор Близзард утверждал, что единственный способ помочь этим детям — это их немедленное удаление из вредоносной домашней обстановки. Для остановившихся в своем росте взрослых я, со своей стороны, рекомендую первичную психотерапию.

Психосоматическая медицина часто кажется врачам слишком запутанной, так как, во–первых, больные сами часто даже не догадываются о своем психическом напряжении, а во–вто- рых, в повседневной жизни такого больного на момент посещения врача может не происходить ничего такого, что указывало бы на наличие такого напряжения. Примером может служить развитие инфаркта миокарда у, казалось бы, здорового и активного молодого человека. Врач может расценить это как следствие переутомления и сказать: «Вам надо успокоиться, ничего не принимать близко к сердцу и несколько умерить свою активность». Но именно такое поведение ускорит приближение следующего инфаркта, так как такой отказ от активности равнозначно способствует ослаблению защиты и усилению напряжения, что, в свою очередь, приводит к увеличению внутреннего психического давления. Таким образом, второй инфаркт станет следствием не переутомления, а, я бы сказал, недостаточного утомления. Если точнее, то второй инфаркт развивается потому, что пациенту не на чем сосредоточиться, чтобы облегчить напряжение. Вероятно ранняя смерть, которая постигает ушедших на пенсию сравнительно молодых людей, тоже обусловлена резким исчезновением защиты, созданной рабочими нагрузками.