Джарон Ланир - 10 аргументов удалить все свои аккаунты в социальных сетях [litres]

Характерные изменения личности сложно увидеть и признать у себя самого, но легко разглядеть у других, особенно у тех, кто вам несимпатичен. Когда зависимые от ОБЛОМа консерваторы ополчаются на такую же зависимую либерально настроенную студенческую молодежь, они оскорбительно называют их «бедными маленькими снежинками».

Однако самая несчастная снежинка – это Дональд Трамп. За последние десятки лет я несколько раз встречался с ним, но в те годы он еще не был зависим от ОБЛОМа. Он был ньюйоркцем, манипулятором, деятельной личностью, и уже тогда он делил окружение на закадычных друзей и изгоев. Но все же он всегда умел посмеяться над собой. Даже реалити-шоу по ТВ не отняло у него это качество.

Зависимость от Twitter изменила его. Он ведет себя как самая настоящая снежинка, а не самый влиятельный человек в мире, и иногда не может себя контролировать. Зависимость сильнее его. Сколько бы агрессии он ни выказывал, он все равно будет жертвой.

С годами в соцсетях многое изменилось, но их основа была заложена еще в начале 80-х годов, когда я только начал работать с компьютерами. Социальные сети того времени едва ли представляли собой нечто большее, чем комментарии. Несколько человек добавляли свой текст. Тогда еще не было возможности проголосовать за любимый пост, и алгоритмы не формировали ленту новостей. Все было предельно просто.

Но уже тогда, много лет назад, я заметил кое-что ужасное. Иногда я на ровном месте ввязывался в перепалки с одним человеком или группой людей. Это было очень странно. Мы начинали кидаться оскорблениями, пытаясь набрать побольше очков в соревновании, кто кого больнее заденет. Поводы для таких перепалок были совершенно идиотскими. Например, понимает ли человек, о чем идет речь, обсуждая марки фортепиано. Я серьезно.

Я носился от поста к посту. «Я не невежда! Я разбираюсь в пианино! Да как этот дурак смеет говорить обо мне такое? А, знаю, я навеки испорчу его репутацию, вынудив его сказать какую-нибудь глупость».

Это происходило так часто, что стало нормой. Не только для меня, а вообще для всех. Как непредсказуемый прогноз погоды, только с живыми людьми. То все утро светит солнце, то вдруг разразился шторм.

Чтобы не вести себя как скотина, мне приходилось изображать дружелюбие: быть приторно вежливым, а слова выбирать предельно осторожно, будто ходишь по яичным скорлупкам.

Но это было еще хуже!

В итоге я просто бросил все это, потому что мне очень не понравилось, в кого я превращался. Знаете присказку о том, что спутника жизни надо выбирать, когда поймешь, кем ты станешь рядом с этим человеком? Вот и технологии хорошо бы выбирать по такому же принципу.

Когда в 90-х годах несколько моих друзей основали первое онлайн-сообщество под названием Well, они сделали аккаунт и для меня, но я не написал ни одного поста. Та же история была, когда я помогал своим приятелям с разработкой онлайн-мира с элементами социальной сети Second Life.

В начале 2000-х годов женщина-предприниматель по имени Ариана Хаффингтон добилась от меня, чтобы я какое-то время вел блог в ее Huffington Post. Расскажу, как ей это удалось.

Мы были на какой-то конференции для богатых и влиятельных людей, организованной на широкую ногу в маленьком городке в Скалистых горах в штате Колорадо. Я спокойно сидел на скамейке, положив руку на круглый бетонный блок, в который была вставлена мусорка. Ариана подошла и уселась на мою руку, придавив ее. «Ох, Ариана, как же вы не заметили… дайте мне вытащить руку».

Она ответила с сильным греческим акцентом: «А вы знаете, что многие мужчины заплатили бы мне за это? Я позволю вам вытащить руку, если вы будете вести блог для моего издания».

Пришлось согласиться. Если в двух словах описать этот мой опыт, то я был одним из самых популярных блогеров и всегда попадал на главную страницу. Однако вскоре я снова столкнулся со старой проблемой – я понял, что никак не могу заставить себя не обращать внимания на комментарии. Я чувствовал, как где-то глубоко внутри меня закипает ярость. Или совсем уж по-дурацки светился, когда людям нравились мои посты, даже если их реакция говорила о том, что они не слишком-то внимательно их прочитали. Авторы комментариев в основном хотели привлечь к себе внимание.

Все мы варились в одном котле, манипулируя друг другом и набивая себе цену.

Через некоторое время я поймал себя на том, что пишу о вещах, в которые даже не верю, лишь бы подразнить читателей. Я писал то, что людям хотелось услышать. Или то, что не хотелось. В любом случае, я знал, что это вызовет ажиотаж.

Бог ты мой! Я вернулся к тому, от чего ушел, и начал снова превращаться в морального урода, попавшись на какой-то крючок этой дурацкой технологии!

И я снова забросил это.

Из всех десяти аргументов, которые я привожу в этой книге, именно этот сильнее всего задевает меня. Не хочу быть моральным уродом. И изображать дружелюбие тоже.

Я хочу быть приятным собеседником, но некоторые онлайн-проекты всеми правдами и неправдами борются с этим стремлением. Вот почему у меня нет аккаунта в Facebook, Twitter, WhatsApp [33] WhatsApp принадлежит Facebook. Хотя официально он считается отдельным сервисом обмена текстовыми сообщениями, на самом деле это основной сборщик данных для ОБЛОМа. В Европе Facebook уже неоднократно были предъявлены судебные иски за использование данных, полученных от WhatsApp (смотрите: https://www.theverge.com/2017/12/18/16792448/whatsapp-facebook-data-sharing-no-user-consent). В США правила сетевого нейтралитета, наоборот, смягчились, так что вскоре, вероятно, все текстовые сообщения, и даже СМС, станут частью ОБЛОМа. К счастью, на момент написания этой книги этого еще не произошло. , Instagram, Snapchat или где-то еще. Если вы увидите мой аккаунт, он точно фальшивый. В Twitter есть даже некий @RealJaronLanier. Понятия не имею, кто это, но точно не я.

Я не считаю себя лучше вас из-за того, что у меня нет аккаунтов в соцсетях. Может быть, я даже хуже. Может быть, у вас получается справляться со всем этим лучше, чем у меня.

Но я не раз замечал, что с появлением социальных сетей у моральных уродов появилось больше поводов высказаться.

Опыт общения на площадках, где используется ОБЛОМ, полон контрастов. Либо моральные уроды набрасывают дрожжей в выгребную яму общественного мнения, либо все нацепляют маски предельно вежливых людей и приторно улыбаются друг другу.

Самые беспринципные моральные уроды получают больше всего общественного внимания, и в конце концов, именно они и задают тон общения на той или иной площадке. Даже если там есть отдельные уголки, где люди не ведут себя как злобные скоты, мне все равно неуютно, потому что я знаю, какая толпа уродов толчется и караулит снаружи. Это часть того механизма, благодаря которому первый компонент ОБЛОМа запускает стадный инстинкт.