Эндрю Блам - Сеть. Как устроен и как работает Интернет

Пока аспиранты веселились снаружи, их профессор сидел внутри, один в большом кабинете, который он недавно получил в новом помпезном здании, и работал с документами. Не самое приятное занятие для субботнего дня. Это я легко могу себе представить, потому что сорок пять лет спустя, когда я сюда приехал, Леонард Клейнрок сидел на том же самом месте, очень бодрый для своих 75 лет, в накрахмаленной розовой рубашке, черных широких брюках и с телефоном «блэкберри» на лакированном кожаном поясном ремне. Лицо его было загорелым, а голову покрывала объемистая шевелюра. На его столе стоял новенький ноутбук, в микрофон которого он сердито кричал:

– Все равно не работает!

На другом конце ему медленно и терпеливо отвечал бестелесный голос специалиста техподдержки.

– Нажмите здесь. Теперь нажмите там. Введите то-то .

Клейнрок взглянул на меня поверх очков и жестом предложил мне сесть. Он щелкнул мышкой, затем еще раз и еще раз.

– Попробуйте еще раз, – сказал голос.

Клейнрок поморщился, вглядываясь в экран.

– Здесь написано, что я не подключен к Интернету. Прямо так и написано!

И он так захохотал, что даже плечи затряслись.

Клейнрок – отец Интернета, точнее, один из отцов, ведь у успеха их всегда много. В 1961 году, будучи еще аспирантом Массачусетского технологического института, он опубликовал первую работу на тему «коммутации пакетов», то есть способа передачи данных небольшими порциями вместо непрерывного потока, что более эффективно. Эта идея уже некоторое время витала в воздухе. Профессор Национальной физической лаборатории в Великобритании Дональд Дэвис, о котором Клейнрок не знал, независимо от него развивал схожие принципы, равно как и Пол Бэран – инженер научно-исследовательской корпорации RAND в Лос-Анджелесе. Целью исследования Бэрана, начатого в 1960 году по заказу ВВС США, было создание коммуникационной сети, способной пережить ядерный удар. Дэвис же, работавший в университетской лаборатории, просто хотел усовершенствовать британскую систему связи.

К середине 1960 годов (к тому времени Клейнрок уже работал в UCLA и надеялся вскоре получить должность штатного профессора) идеи Дэвиса и Бэрана стали очень популярны в среде небольшого глобального сообщества ученых, занимавшихся вычислительной техникой, их обсуждали на конференциях и схематически рисовали на досках в университетских аудиториях. Однако пока эти идеи не находили практического применения. Никому тогда еще не удалось собрать воедино все кусочки мозаики и построить функционирующую Сеть. Главная трудность, с которой сталкивались эти сетевые первопроходцы (и определяющий принцип сегодняшнего Интернета), заключалась в том, что им предстояло разработать не просто компьютерную сеть, а сеть, состоящую из множества сетей. Они пытались наладить «диалог» не просто между двумя, тремя или даже тысячей компьютеров, но между несколькими тысячами компьютеров разных типов, объединенных в локальные сети самыми разными способами и разбросанных по очень большой территории. Эту проблему на метауровне так и назвали – проблемой межсетевого взаимодействия ( internetworking ).

Чтобы решить ее, потребовалось участие министерства обороны. В 1967 году молодой ученый по имени Ларри Робертс (сотрудник Клейнрока по Массачусетскому технологическому) был нанят ARPA специально для разработки экспериментальной общенациональной компьютерной Сети. К июлю того же года он отправил в 140 технологических компаний и научных организаций подробное письмо с предложение построить то, что он сначала называл « ARPA net ».

Все началось с четырех университетов на западе страны: Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, Стэнфордского научно-исследовательского института, Университета штата Юта и Калифорнийского университета в Санта-Барбаре. Выбор именно этих учебных заведений был неслучайным. Идея о соединении университетских компьютеров многих пугала, ведь каждому вузу пришлось бы делиться с другими мощностями своей драгоценной, и без того слишком загруженной ЭВМ. Университеты Восточного побережья оказались более консервативны или, по крайней мере, менее восприимчивы к обещаниям финансирования от ARPA . В Калифорнии уже имелись и быстро развивались технологическая культура и крупные университеты, но зарождение ARPANET именно на Западе объяснялось также и культурной потребностью в новых идеях.

Под началом Клейнрока UCLA взял на себя обязанность по обеспечению работы Центра измерения параметров Сети ( Network Measurement Center ), отвечающего за оценку производительности нового творения. Это было вызвано не только личными, но и профессиональными причинами: Клейнрок был не просто признанным специалистом по теории сетей, но и давним другом Робертса. Задача компании Bolt Beranek and Newman состояла в том, чтобы создать Сеть, а Клейнрок должен был попытаться ее взломать, чтобы проверить ее устойчивость. Это также означало, что UCLA получит первый IMP и установит его между большим общим компьютером кафедры вычислительной техники (который назывался Sigma-7 ) и специально модифицированными телефонными линиями к другим университетам, которые компания AT&T уже подготовила для будущей Сети. Весь свой первый месяц в Калифорнии IMP № 1 провел в полном одиночестве, ожидая своего дебюта.

– Хотите на него посмотреть? – спрашивает Клейнрок, радостно вскакивая со стула. Он ведет меня по коридору к небольшой переговорной в нескольких метрах от своего кабинета. – Вот она, эта прекрасная машина! Поистине великолепная машина!

IMP выглядел (как и всякая знаменитая вещь) в точности как на фотографиях: бежевый стальной ящик размером с холодильник, с кнопками на передней панели – что-то вроде несгораемого шкафа, замаскированного под робота R2-D2 из «Звездных войн». Клейнрок открывает и закрывает дверцу, поворачивает несколько регуляторов:

– Усиленная версия компьютера Honeywell DDP-516 – на тот момент само совершенство!

Я говорю Клейнроку, что все чаще замечаю характерный запах Интернета – странную смесь запаха промышленных кондиционеров и озона, вырабатываемого проводниками. Мы оба наклоняемся, чтобы принюхаться. От IMP пахнет так же, как в подвале моего дедушки.

– Это плесень, – машет рукой Клейнрок. – Надо закрыть дверцу, и она… поджарится!

Нынешнее положение компьютера IMP кажется явно незавидным: его запихнули в угол маленькой переговорной комнаты с разномастными стульями и выцветшими плакатами на стенах. Рядом валяется пакет, из которого выглядывает стопка бумажных стаканчиков для кофе.

– Вы, наверное, думаете, почему он брошен здесь? – спрашивает Клейнрок. – Почему он не красуется на стенде под стеклом где-нибудь на территории кампуса? Все потому, что эту машину никогда не ценили. Ее вообще хотели выбросить. Мне пришлось ее спасать. Никто не хотел воздать ей должное. Я говорил: «Это важная вещь, нужно ее сохранить!» Но, как известно, нет пророка в своем отечестве.